У него же нет одежды! У восьмилетнего мальчишки нет ничего, кроме приютского серого белья, второй пары поношенных брюк да кошмарного пиджачка! А она, его дурацкая опекунша, думает о том, во что переоденется сама после душа!

— Брюс?

— Чего? То есть… что?

— У меня есть одна идея. Давай после обеда съездим в магазин?

— И купим мороженого. Давай.

— Не только. И… железную дорогу, если захочешь.

Ребенок посмотрел на Лизу с такой снисходительно-терпеливой улыбкой, что она немедленно залилась краской. А Паршивец Брюс тут же подошел и похлопал свою бестолковую тетку по плечу.

— Не расстраивайся, Лиза. Ты хорошая тетка, это сразу видно. А железная дорога мне на фиг не нужна. Лучше давай купим кроссовки. Если можно.

— Конечно! Конечно, можно! И нужно! Пошли в душ, потом поедим и поедем.

Как ни странно, на душ Брюс согласился почти безропотно, только категорически отказался пускать в ванную Лизу. Вымылся сам и явился в гостиную в халате, растрепанный и румяный. Лиза немедленно умилилась и почти прослезилась при виде этого маленького ангела, но ангел не дремал и вернул ее на грешную землю.

— Давай быстрее, есть охота, а от тебя несет, как от козла… то есть от козы.

Лиза возмущенно фыркнула, но воспитание решила отложить на потом.

Душ придал ей бодрости, а свежая футболка и светло-голубые джинсы пахли любимыми духами, и из ванной Лиза выпорхнула совсем другим человеком. Брюс это тоже оценил — одобрительно щелкнул языком и заметил:

— Супертетка! Так и не видно, что ты зашибаешь. Ладно, ладно, не сердись, ты действительно клево выглядишь. Пошли есть.

И они пошли на кухню есть мясо. Разумеется, за свою жизнь Лиза посетила массу хороших ресторанов, в которых готовили куда более изысканные мясные блюда. Но еще никогда она не набрасывалась на обед с таким аппетитом.

Потом они пили сок, а Брюс рассказывал Лизе, в чем можно мариновать мясо, чтобы при запекании оно не стало сухим и жестким.

— …Еще можно сунуть его в обычный йогурт, даже фруктовый. А индейцы делают вообще зашибись: зарывают мясо в землю, разводят на этом месте большой костер и поддерживают его три дня. После этого дают золе остынуть и выкапывают мясо.

— Откуда ты все это знаешь, Боже милостивый…

Неожиданно мальчик помрачнел и резко встал из-за стола.

— От мамы. Мы с ней любим читать. Любили…

Нахлынувшая жалость заставила Лизу задохнуться, она едва не бросилась к Брюсу — но буквально напоролась на яростный зеленый огонь его взгляда. И поняла каким-то внутренним чутьем, что жалеть нельзя. Совсем.

В машине он еще молчал и смотрел в сторону, но в супермаркете оттаял, а в отделе игрушек Лиза с удовлетворением увидела перед собой обычного восьмилетнего ребенка. Хохочущий Брюс с воплями кувыркался в бассейне, наполненном воздушными шарами, съезжал по пластиковой горке и в один миг подружился с остальными маленькими посетителями детской площадки. Лизе стало жаль его отвлекать, и она подозвала продавщицу.

— Скажите, вы можете определить размеры на глаз?

— Конечно, мисс, это наша работа. У вас приблизительно…

— Нет-нет, не мне, вон тому мальчику… в кошмарной клетчатой рубашке. Восемь лет.

— Понимаю. Да, это довольно просто. Он немного выше и крепче своего возраста, но хорошо сложен.

Лиза решительно кивнула, чувствуя странное блаженство, разливающееся в груди.

— Тогда так: полный набор. Белье, носки, джинсы, шорты, футболки, пару приличных костюмов на выход, куртки зимнюю и осеннюю… В общем — все! Возьмите мою карточку, проверьте счет и исходите из него.

— Слушаю, мисс. Обувь придется примерить…

— Хорошо, это он выберет сам.

Через полчаса Лиза с удовлетворением взирала на прилавок, заполненный свертками и пакетами, сумками и коробками. Подбежавший Брюс, запыхавшийся и румяный, скользнул по этой горе взглядом и нетерпеливо подергал Лизу за рукав.

— Здесь просто классно! Лиза, можно мне еще пять раз скатиться?

— Конечно. Только сначала выбери кроссовки — я же не знаю, какие тебе понравятся.

Мальчик повернулся к стеллажам со спортивной обувью и нахмурился.

— И я могу… выбрать любую пару?

— Все, что угодно. И не одну.

Случилось чудо — Паршивец смутился. Неуверенным жестом он указал на пару действительно симпатичных, но отнюдь не самых навороченных кроссовок, и тогда Лиза решительно добавила к ней еще одну, с фонариками на пружинящей подошве.

— Я пока буду расплачиваться, а ты можешь прокатиться на электромобиле.

— Серьезно? Лиза, я, правда, могу…

— Все, что захочешь. Держи десятку.

Лиза смотрела вслед Брюсу и чувствовала себя счастливейшим человеком на свете. Продавщица с улыбкой заметила, освобождая покупки от магнитных бирок:

— Мальчонке просто повезло с приемной мамой.

Лиза резко повернулась, словно ее ужалили.

— Почему вы считаете, что я его приемная мать?

Продавщица пожала плечами.

— На мальчике приютская одежда, это сразу видно. Вы одеты дорого. Берете ему сразу весь гардероб. Кроме того, вы слишком молоды, чтобы быть ему родной матерью. Ну а постороннего ребенка вы вряд ли захотите облагодетельствовать по полной программе…

— Он — мой племянник. Но насчет детского дома вы правы. Он совсем недавно переехал ко мне.

— Вы молодец, мисс. Не всякая девушка вашего возраста решится взвалить на себя такую обузу. К тому же детдомовские… с ними много хлопот.

— О, это не про моего. Скорее, ему нелегко со мной. Спасибо. Мне помогут отнести все это в машину?

— Разумеется. Вот дисконтная карта детского отдела. Уверена, вам она пригодится. Всего доброго и спасибо за покупки.

— Всего доброго.

Служащий гипермаркета нес большинство вещей, а Лиза налегке шла к выходу, намереваясь забрать Брюса по дороге. Мальчик уже заметил ее и махал ей рукой. В этот момент за спиной Лизы раздался хорошо знакомый вкрадчивый голос Сары Коннелли:

— Поглядите-ка, кого кот принес! Дорогая, ты подрабатываешь бэбиситтингом? Похвально, похвально. В твоем положении выбирать не приходится.

Лиза резко развернулась и оказалась лицом к лицу со всей честной компанией. Маячила на заднем плане Марлен, глупо улыбался Джимми Хант, обвитый по рукам и ногам своей гибкой невестой Шерилин, с каменным лицом стоял Джастин Магуайр, сын нефтяного магната, ну а впереди источала мед и яд рыжекудрая чума Сара.

Еще вчера Лиза была унижена этими людьми, растерянна и беспомощна, однако сегодня все волшебным образом изменилось. Почему-то она чувствовала себя сильной. Очень сильной. И независимой. Кроме того, как выяснилось секунду спустя, манера речи Паршивца Брюса Брайтона оказалась заразной.

— О, кого я вижу! Цвет нации и гордость Батон-Руж. Прекрасно выглядишь, Сара. Привела ребят на экскурсию?

— Знаешь ли, собираемся на Багамы, решили сами прошвырнуться по отделу для дайвинга.

— Смотрите, не заблудитесь. Шерилин, душенька, не стискивай так Джимми, он уже совсем малиновый.

— Я… э-э… собственно…

В изумрудных глазах Сары плеснула тревога. Изгой Лиза не выглядела изгоем. Это настораживало. В этот момент из толпы вынырнул Брюс в обнимку с ведром мороженого.

— Я взял разного. «Тирамису», «Вишневый восторг» и «Лимонное с шоколадной крошкой». Пошли?

Сара немедленно воспрянула духом.

— Бож-же, Лиза! Где ты откопала это сокровище? Неужели слухи, дошедшие до меня, оказались правдой, и этот бедный приютский малыш…

— Сара, тебе лучше заткнуться.

Брюс безмятежно поинтересовался:

— Тетка, это наши друзья?

— Не особенно.

— Особенно рыжая?

— Ты прав.

— Чисто выдра. Или нутрия. Я видел в зоопарке. Воняет там…

Сара смерила Брюса уничтожающим взглядом.

— Ах ты, маленький нахал…

— Тетя, а у вас лифчик выпал.

— Что?! Где!? Хулиган! Впрочем, чего еще можно ожидать от незаконнорож…

Лиза забрала у Брюса из рук ведерко с мороженым и задумчиво поинтересовалась: