Миссис Бейкерсон не была бы собой, если бы, натянув резиновые сапоги мужа, не присутствовала при работе сантехников, не стесняясь давать им ценные указания:

– Ребята, вы поаккуратнее!

– Нет, так дело не пойдет!

– Это что еще за безобразие? Что за щель вы здесь оставляете? Чем-чем замажете?

«Ребята» оказались очень воспитанные, поэтому никто из них и словом не обмолвился об истинном отношении к миссис Бейкерсон и к ее поучениям. Но этот рабочий день сантехники запомнили надолго.

А потом пришла пора приступить к ликвидации последствий домашней катастрофы.

Офицер полиции Джеральд Стэнфорд не мог точно сказать, что заставило его идти на ночное дежурство именно этим путем – мимо памятного дома номер двести четырнадцать по Канберран-роуд. Воспоминание о странной девушке с мальчишеской стрижкой и наивными глазами, рождавшее смутную улыбку? Возможно. Но позже Джеральд готов был дать голову на отсечение, что ожидал увидеть нечто подобное, когда, проходя мимо дома Молли, заметил миссис Бейкерсон, спешащую – ай, теперь все равно! – по уже протоптанной тропинке через газон к дому Молли. Пожилая леди несла в вытянутых руках приличных размеров тазик с грудой набросанных в него тряпок.

Джеральд, может быть, и ожидал чего-то подобного, но застыл на месте. Из раскрытой двери кухни показалась Молли. Она пропустила соседку в дом и выплеснула на газон ведро воды.

Джеральд приблизился. Заметив его, Молли явно засмущалась своего неаккуратного обращения с газоном и стыдливым жестом спрятала ведро за спину.

– Добрый вечер, мисс Роуз. – Джеральд почувствовал, как сами собой уголки губ ползут вверх.

Недоразумение, а не девушка. Стриженое недоразумение.

Если бы Джеральд произнес эти слова вслух, он удивился бы тому, с какой нежностью они прозвучали.

– У вас уборка? Или наводнение? – Джеральд не очень-то верил в какую-то из этих версий, убежденный, что на самом деле все не так просто. И удивился, услышав печальный ответ Молли:

– Наводнение, мистер Стэнфорд.

Джерри только набрал в грудь воздуху, чтобы предложить свою помощь, как в дверном проеме показалась голова миссис Бейкерсон:

– Молли, ну где ты там копаешься? А, мистер Стэнфорд! Хорошо, что вы подошли, у меня найдется еще таз. – Миссис Бейкерсон деловито зашагала к своему дому.

Молли попробовала высказаться насчет того, что, мол, «неудобно, и вообще», но Джеральд сделал успокаивающий жест.

– Все в порядке, мисс Роуз, у меня как раз есть немного времени! – Он улыбался во весь рот. Ситуация безмерно забавляла его.

Теперь дело пошло гораздо быстрее. Молли не знала, благодарить ей судьбу за возможность поближе познакомиться с Джеральдом или проклинать – за возможность познакомиться при таких обстоятельствах. Джеральд по всем подсчетам даже не должен был опоздать на дежурство… Только вот форма оказалась забрызганной. Тут Молли вознесла хвалу небесам, потому что у нее появился чудесный шанс похлопотать с салфеткой вокруг мужчины.

Миссис Бейкерсон с несвойственным ей тактом скрылась на кухне – совершенно случайно, естественно.

Молли с прилежным видом промокала темные пятна на рубашке Джеральда.

– Извините меня, мистер Стэнфорд.

– Да нет же, тебе не за что извиняться, Молли, – сорвалось у него с языка.

Ресницы девушки взволнованно вздрогнули. Молли?!

Джеральд смутился.

– Ну, наверное, человека, с которым вместе мыл пол в его гостиной, можно называть по имени, да?

Молли подняла на него свои огромные глаза, улыбнулась.

– Да…

– Ты тоже можешь звать меня Джеральдом, хорошо? Даже Джерри – но если не будешь вспоминать про этот дурацкий мультик! – Видимо, у Джеральда была детская травма, связанная с пресловутым мультфильмом. – Давай, я сам.

Джеральд накрыл своей ладонью руку Молли, которой та прижимала уже промокшую салфетку к его груди. Естественный жест.

Боже, какая маленькая у нее ладошка… Хрупкое создание с длиннющими ресницами и маленькими пальцами… Странная принцесса…

Черт, что за чушь лезет мне в голову?!

От силы, спокойствия и тепла, излучаемого этой ладонью, у Молли будто слабая волна тока прошла по телу. Принц. Точно он! Но как ему удается появляться в те моменты, когда она выглядит нелепее всего?

От секундной заминки оба смутились еще больше, Молли безропотно отдала салфетку Джеральду.

Он не позволил ей проводить его до дороги: «Замерзнешь ведь! Отдыхай». Она осталась стоять у окна. Джеральд оглянулся и, повинуясь внезапному порыву, помахал девушке рукой. Знал, что услышит, – крикнул:

– Всегда готов прийти на помощь, мисс!

Увидел по наклону головы, как Молли рассмеялась. Господи, ну до чего же скучно было в городе до приезда этого невезучего создания!

Комнату заполняла густая, мягкая тишина, нарушаемая разве что легким сонным дыханием Молли. Утомленная переживаниями прошедшего тяжелого дня, девушка довольно быстро погрузилась в сон. Узкая кровать стояла напротив окна, и по лицу спящей то и дело пробегали тени от колышущихся за окном ветвей старой яблони. На полу, на скудной обстановке (простой шкаф и комод, пара стульев), не разобранных коробках с вещами лежали неяркие сероватые квадраты света от уличных фонарей. Молли повернулась во сне, и кровать ворчливо заскрипела.

Но в эту минуту тишина и спокойствие в комнате были нарушены неожиданным и неуместным звуком – стуком в окно. Окно второго этажа, между прочим.

Молли сонно натянула на голову одеяло. Стук повторился, причем гораздо настойчивее. Девушка проснулась и резко села на постели, еще не вполне осознавая, что именно ее разбудило. Снова – просьба о позволении войти и дребезжание стекол. Молли перевела взгляд на окно – и вскрикнула.

В окне виднелся силуэт мужчины.

– Помогите! – завопила Молли. – А-а-а!

– Да тихо ты, глупая! – раздался приглушенный двойной рамой знакомый голос. Это был голос Генри Дарвея.

Молли перевела дух и нащупала в темноте выключатель. Зажегся свет, стало не так жутко.

– Вы что тут делаете?! – изумилась она.

– Наношу даме сердца визит. Может, впустишь? А то тут, на ветке, я почувствую себя соловьем. И спою, – пригрозил Генри.

– Впущу, только, чур, без разговоров про «даму сердца».

– Договорились. – Генри прижался лицом к стеклу и состроил Молли рожу. Очевидно, считал это одним из самых смешных своих трюков.

Молли встала и прошлепала босыми ногами к окну. Стройную фигуру скрывали складки романтичной драпировки, которая на самом деле была футболкой редкого размера. Первое, что Молли почувствовала, открыв окно, был сильный запах виски.

О господи. Пьяные кавалеры еще не лазили к ней в окна по ночам.

– Ну и? – Скрестив руки на груди, она вопросительно-осуждающе посмотрела на Генри Дарвея.

Он явно не собирался комментировать цель своего прихода, просто ввалился в комнату и наполнил и ее смешанным запахом виски и гиацинтов, охапку которых зажал под мышкой. Генри попытался завладеть рукой Молли, чтобы запечатлеть на ней поцелуй. Молли издевательски этой самой рукой размахивала, выделывая какие-то пассы, так что Генри пришлось оставить свою затею, чтобы не попасть в совсем неловкое положение: сложно поймать такой вертлявый предмет, как эта ладошка, после трех стаканов виски.

– Ну и? – тем же тоном повторила Молли свой вопрос.

– Ну и… – Генри устремил на нее нежный взгляд затуманенных глаз. – Ну и здравствуй, Молли-Жасант! – нашелся он. – Это тебе, твой цветок. То есть мой цветок.

– А. – Молли растерянно улыбнулась. Тонко… Имя героини Молли было созвучно французскому названию этого цветка.

– Давай же отметим праздничные события! У меня вот и бутылка с собой. – Генри достал из внутреннего кармана бутылку с чем-то цвета некрепкого чая, что Молли ни за что пить не стала бы. Он беспомощно оглянулся в поисках места, куда можно сесть. Обнаружил стул, обрадовался.

– Какие еще праздники? – не поняла Молли. Даже Хэллоуин уже прошел, подумала она. А жаль. Тебя б туда в таком состоянии и без маски пустили бы!