— Я тоже не могу поверить, что; тебе почти одиннадцать. Хотя временами ты мне кажешься значительно старше.

— Но иногда, когда я не очень-то слушаюсь, вы называете меня ребенком! — в тон Урсуле пропела Кэт.

— Я этого не говорила! — запротестовала Урсула, обмахиваясь.

— Папа так говорит, но только тогда, когда я не слушаюсь, — с уверенностью добавила Кэт.

— Таковы отцы! Иногда они говорят то, что не очень-то приятно слушать, но надо. Суровая родительская любовь — они так называют это.

— А что, это отличается от настоящей любви? — поинтересовалась Кэт.

Урсула наморщила нос. Это была немного рискованная тема для обсуждения с ребенком, чьи родители разошлись.

Она постаралась выкрутиться:

— Ну, настоящая любовь — это когда два человека не могут жить друг без друга.

— Это как твоя сестра и Фин?

— Да, как Амбер и Фин!

Кэт пристально смотрела на отражение Урсулы в зеркале.

— Иногда я хочу, чтобы ты была моей мамой! — произнесла она быстро. — Урсула нежно улыбнулась в ответ.

— Я тоже хотела бы этого, дорогая! Но… к сожалению, я не твоя мама. — Урсула надеялась, что ее голос звучит достаточно убедительно. — И твоя мама тебя очень-очень любит, Кэт.

Кэт закусила нижнюю губу.

— Она живет в Австралии, — проговорила она обиженно. — Наверное, я никогда не смогу увидеть ее!

— Но ты можешь сделать это в другом месте! Ты помнишь про Новый год? В Праге?

Глаза у Кэт сразу стали мечтательными.

— О да! Я помню фейерверк! И ты поехала с нами!

— Я была счастлива! — согласилась Урсула.

— Это я заставила тебя поехать! — напомнила Кэт.

— Конечно, ты!

— Но папа тоже!

— Да? — неуверенно спросила Урсула, ее сердце замерло.

— Ага! И мама купила мне огромный мешок конфет, и мой язык сначала стал зеленым, а потом меня очень тошнило. Помнишь?

Урсула ясно помнила, как бегала повсюду с тряпкой.

— Да, — согласилась она спокойно.

— И ты, и папа, и я жили в одном отеле! — продолжала Кэт.

Теперь сердце Урсулы заколотилось.

— Да. Но это было только потому, что мы вместе заказали экскурсии. Это… было удобно, — закончила она быстро.

Кэт принялась смущенно теребить свою кофточку.

— Джулиан и мама спрашивали меня, спите ли вы в одной комнате…

— Что? — в замешательстве проговорила Урсула. — Как они могли так подумать?

— Я сказала им, что нет, — откровенничала Кэт. — Нет, хотя вы и влюблены друг в друга.

— О чем это вы? — раздался из спальни удивленный голос. Урсула и Кэт, разом обернувшись, увидели стоявшего на пороге Росса. Он выглядел очень элегантно в светло-сером костюме, который удачно подчеркивал стройность его фигуры.

Росс провел утро на телевидении, записывая программу, в которой обещал любопытному миру раскрыть секреты рекламной индустрии.

— Так о чем вы говорили? — опять поинтересовался он.

Урсула и Кэт недоуменно посмотрели друг на друга, притворяясь, что не понимают.

— О, мы разговаривали о любви, — вдруг простодушно ответила Кэт.

Темные глаза с интересом посмотрели на Урсулу.

— Да?

— Суровая, но справедливая родительская любовь, — быстро сказала Урсула. — Вообще-то мы обсуждали день рождения Кэт.

— Серьезно? — Росс вошел в комнату Кэт, развязывая галстук. Он вопросительно посмотрел на дочь. — Есть какие-нибудь идеи?

— Я не хочу устраивать вечеринку в этом году, — твердо сказала Кэт.

Росс кивнул, молчаливо встретившись с Урсулой взглядом и вспоминая, как все было в прошлом году.

— Как скажешь! Но что бы ты хотела вместо вечеринки, котенок?

— Я хотела бы пойти пообедать в какой-нибудь ресторан. Только ты, я и Урсула.

Урсула побледнела. Может, Росс подумает, что это она попросила Кэт сказать так?

— Ты вовсе не обязана включать меня, Кэт!

— Я знаю, что не обязана! — сказала Кэт. — Но я хочу! Ты пойдешь, правда, Урсула?

— Если твой папа не возражает! — смущенно ответила Урсула.

— Конечно, нет, — пробормотал Росс и посмотрел на пунцовые щеки Урсулы. — По-моему, тебе очень жарко!

— Мне действительно ужасно жарко! — сказала Урсула, и опять волна сладкого томления прокатилась по ее груди. — В конце концов, это самые жаркие дни июля. Что ты хочешь!

— Надень что-нибудь попрохладнее, — критически оглядывая ее плотную юбку и закрытую футболку, заметил он.

— Как твой костюм? — спросила она ехидно.

— А почему нет! Тебе здорово идут мужские костюмы! — Он немного подумал и весело закончил: — Такие необыкновенные волосы будут удивительно смотреться!

Урсула не сразу сообразила, как ей ответить на его слова, которые были очень похожи на комплимент. С облегчением она услышала звонок в дверь.

— Это Софи Джо! — воскликнула Кэт. — Я должна быть готова!

— Ты готова! — успокоила ее Урсула. — Я собрала сумку и положила твой купальник. Росс вопросительно поднял брови.

— Мама Софи Джо повезет их купаться, а потом они вместе выпьют чаю, — объяснила Урсула.

— Я останусь с ними до вечера! — пропела Кэт. — Ты помнишь, я спрашивала у тебя разрешения, папа?

Росс неуверенно кивнул.

— Возможно. Моя голова сейчас забита работой. Мы готовим новую рекламу, и я только об этом думаю. Пошли, котенок, я провожу тебя! — проговорил Росс и пошел к двери. На пороге он обернулся и снова посмотрел на пылающие щеки Урсулы. — Пошли вниз. Я приготовлю что-нибудь освежающее.

Как только он вышел из комнаты, Урсула тотчас бросилась к зеркалу. То, что она увидела, ужаснуло ее. Она не выглядела разгоряченной — она выглядела пылающей! Не имело никакого значения, что она заколола сегодня волосы наверх — все равно они были слишком густые и слишком длинные.

Она надела просторную футболку, чтобы хоть немного скрыть большую грудь. Но в такой жаркий день любая, даже незначительная дополнительная одежда была немыслима. Урсула вздохнула и пошла вслед за Россом.

Он был на кухне и добавлял кусочки льда в большой кувшин с лимонным чаем. Взглянув на нее, он спросил:

— Ну, как тебе это?

— Уже от одного вида становится прохладнее!

Росс снял галстук и повесил его на стул, на котором стоял большой бумажный пакет с эмблемой какого-то магазина. Он заглянул в него и увидел шляпу. Шляпу из бледно-голубого шелка.

— Что это?

Урсула потратила на эту покупку слишком много денег, чтобы терпеть насмешки.

— Ты что, никогда не видел шляп?

— Никогда таких великолепных! Ты купила ее по случаю свадьбы Амбер?

— Да.

— Свадьба на следующей неделе? И она собирается надеть знаменитое свадебное платье, купленное твоей матерью, которое очень предприимчивый человек решил…

— Да. Ты прав. Знаешь, Амбер и Фин очень хотят, чтобы ты пришел. И Кэт тоже. Ирландцы очень любят детей.

— Да ну! — Он уставился в пространство.

— Почему ты не хочешь поехать. Росс? Это будет отличный праздник в Ирландии!

— Я не очень хорошо знаком с ними, так?

— Но это не главная причина, по которой ты не хочешь ехать? — допытывалась Урсула.

— Ты права. — Он покачал головой. — Я не большой любитель свадеб. И я не хочу стоять с мрачным лицом и портить церемонию. Когда спросят, нет ли у кого-нибудь возражений, — он ухмыльнулся, — ты же не хочешь, чтобы я упал на колени и умолял их: "О, ради всего святого, не делайте этого!"

— Конечно, не хочу. — Она колебалась. — Ты действительно так относишься к свадьбам? Он очень осторожно ответил:

— Нет. Не всегда. Я просто становлюсь старым циником. Хорошие браки…

— Совершаются на небесах?

— Возможно. — Он поставил стаканы и кувшин на поднос. — Давай пойдем и посидим на веранде!

Урсула последовала за ним на веранду. Они пили и молчали, но это было такое молчание, когда не требуется никаких слов. Урсула размышляла над недавним разговором. Внезапно она поняла, что однажды его цинизм и разочарование испарятся. Это будет тогда, когда он захочет еще раз попробовать жить с кем-нибудь вместе. Но где тогда будет она?