Анна рассерженно вздохнула.

— Ах, вот оно что, — спокойно произнесла она, сияя ослепительной, но насквозь фальшивой улыбкой.

— Я твердил ему, что для меня будет огорчителен твой уход. Наши курсы в какой-то мере развлекательные, но я надеюсь, ты сможешь учиться дальше.

— Дальше? — переспросила Анна, вздрогнув от внезапной идеи, как ей лучше всего наказать своего несносного мужа. Раз она обеспечивает счастье детей, он не имеет права так грубо вмешиваться в ее жизнь. Один свободный вечер в неделю — это не чрезмерное требование.

— Ты не хотела бы получить ученую степень?

— Я? — Анна покачала головой. — У меня нет такой возможности, я не окончила школу, оставила ее в шестнадцать лет.

Это случилось как раз тогда, когда штат перестал опекать юную Анну и она столкнулась с тем фактом, что забота о пропитании и полноценное образование несовместимы.

— Тебя не поддержала семья?

— У меня не было семьи, — лаконично пояснила Анна. Увидев в его глазах огонек сочувствия, она поджала губы. Ей не хотелось, чтобы ее жалели. — Я выучилась на воспитательницу.

Работа, которая давала ей деньги и крышу над головой, казалась наиболее приемлемой.

— Ты ведь очень молода.

— Двадцать три.

— Можно подготовиться к поступлению в университет на платных курсах. Там для способных учащихся существует гибкая система приема.

— Ты считаешь меня способной?

Услышав в ее голосе сомнение, Жан-Поль улыбнулся.

— Очень. Некоторые студенты, обучающиеся за плату, с трудом находят для этого деньги, но ты… — Истинно галльским взмахом руки он указал на окружающую богатую обстановку.

— Даже не знаю, что сказать.

Сможет ли она? Этьен никогда не согласится. Все равно Анна ухватилась за идею Жан-Поля. Она видела, как многие, даже менее способные, поступали в университеты. А для нее это оставалось мучительно недосягаемым.

— Соглашайся. — Довольный собственными доводами, Жан-Поль не стал распространяться дальше. — Эй, малыш, где мои очки? Анна, я ослеп, меня надо водить за руку!

Смеясь, Анна пошарила под диваном и нашла очки. Не вставая с колен, она услужливо вернула их владельцу.

В этот момент открылась дверь и вошла домработница с кофе и лепешками.

— Я положила вам побольше. Известно, каким голодным бывает Этьен, когда приходит домой.

— Можно и мне одну? — В гостиную ворвалась Эмма, обогнув монументальную фигуру своей бабушки, чьи бледно-голубые глаза злобно шарили по комнате. — Мамочка, можно?

— Сначала переоденься, — улыбнулась Анна, откидывая с лица свесившуюся прядь волос. — Здравствуйте, Эйлекс. Как любезно с вашей стороны забрать Эмму из школы.

— Анна! Вот так сюрприз! Я, послушав Этьена, думала, ты прикована к постели, а ты вся цветешь! Не представишь ли нас?

Не поддаваясь на провокацию, Анна кивнула в сторону молодого человека:

— Это Жан-Поль Дюбуа, мой преподаватель французского. А это Эйлекс…

Гость поднялся, непринужденно взял руку пожилой дамы и поднес к губам.

— Мадам! Нет, Анна, не вставай. Так ты подумаешь над моими словами?

Анна не ответила, а только поморщилась, поднимаясь на ноги. Обезболивающие помогли, но ушибы все еще давали о себе знать. Галантный Жан-Поль поддержал Анну под локоть.

— Спасибо, — благодарно пробормотала она, выпрямляясь. — Очень мило, что ты заглянул. До свидания.

Жан-Поль откланялся и вышел.

— Знает ли Этьен, что, пока он на работе, ты здесь развлекаешь молодых людей? — Эйлекс расположилась на стуле. Она была статная дама и, если бы не неизменные желчные складки по бокам рта, портившие ее, выглядела бы красавицей.

— Одного молодого человека, — спокойно поправила Анна. — Я смело доверяю вам сообщить это Этьену.

Она знала, что Этьену не придет в голову считать ее привлекательной в глазах мужчин вроде Жан-Поля. Это, кстати, одна из причин, почему он женился на ней.

Эйлекс изменила направление удара:

— Мне кажется, ты придаешь слишком большое значение паре царапин. Кэтрин никогда не обратила бы внимания на ссадины и ушибы. Она вообще не боялась травм.

Тому едва исполнился месяц, когда Кэтрин решила отправиться на ипподром. Ее лошадь захромала, тогда она взяла другую, известную своей непредсказуемостью и недавно сбросившую седока. Кэтрин хотелось рискнуть, она не послушала предупреждений — все из-за того, что по причине беременности упустила возможность войти в британскую олимпийскую сборную. Конец оказался трагичным.

— Я не Кэтрин.

В ответ раздался резкий смех Эйлекс.

— Уверена, что Этьен вспоминает, кого потерял, при каждом взгляде на тебя, — презрительно усмехнулась она. — Томас, положи на место! — закричала Эйлекс, когда малыш взял с нижней полки стеллажа фарфоровую фигурку.

— Том, дай ее маме, — тихо, чтобы не нервировать ребенка, сказала Анна. — Вот хороший мальчик! — похвалила она, когда он протянул ей статуэтку. Анна поставила хрупкое изделие повыше. Слова Эйлекс не задели бы ее так сильно, если бы она не знала, что это правда. Она не могла сравниться с ярким, живым созданием, которое так любил Этьен…

— Это одна из любимых фигурок Кэтрин.

— Теперь она в безопасности.

— Не понимаю, почему ты позволяешь детям играть в этой комнате. Они наводят здесь беспорядок.

Анна вздохнула. Сколько раз можно об одном и том же?

— Эйлекс, это ведь жилой дом, а не выставка. Подразумевается, что в нем живут.

Действительно, дом скоро превратится в мемориал. Во всех комнатах можно найти фотографии прежней хозяйки или ее спортивные трофеи, оставшиеся как память о ее таланте и любви к риску. Кэтрин была не только классной наездницей, но также мастером парусного спорта и попутно преуспела в альпинизме. Ее таланты не ограничивались спортивными соревнованиями, она еще основала небольшое предприятие, специализировавшееся на выпуске высококлассного спортивного снаряжения.

Анна не могла внести изменения в убранство комнат по своему вкусу, но она потихоньку пронесла огромную коробку с игрушками в гостиную, а также прикрепила ранние этюды Эммы на кухонной стене, несмотря на протесты Эйлекс. Детям не нужна мертвящая атмосфера музея.

— Дом выглядит совершенно заброшенным. Я знаю, Этьену не хочется принимать много гостей после смерти Кэтрин, но… — Аристократичный нос Эйлекс недовольно сморщился.

Опять очевидная неправда — все основные комнаты, предназначенные для приемов, в течение двух последних месяцев отделывались заново. Декораторы воспроизводили прежний интерьер в мельчайших подробностях.

Бурное вторжение Эммы избавило Анну от дальнейших выпадов Эйлекс, к которой она испытывала чувство сильнейшей неприязни. Временами казалось, будто эта женщина вымещает на Анне все свои горести, связанные со смертью дочери.

С момента свадьбы прошел год. И вот Этьен вторично посетил Анну в ее спальне, предварительно постучавшись. На этот раз она слышала его приближение. Был вечер пятницы. Этьен вернулся домой по обыкновению поздно.

— Заглядывать ко мне становится у тебя привычкой, — заметила Анна, когда он вошел в комнату, получив сухое приглашение.

Она весь вечер обдумывала, как ей следует держаться, и теперь находилась в полной боевой готовности. Ей следовало побеспокоиться о предстоящей встрече с Этьеном, поскольку действия Эйлекс легко просчитывались. Анна знала, что он пришел с неким вопросом, требующим объяснений.

— Тебе неприятны мои визиты? — Он рывком ослабил галстук и посмотрел на нее с откровенным недружелюбием. Выносить его равнодушие все-таки значительно легче, чем открытую вражду.

— Что за ерунда?

Казалось, Анна не слишком обеспокоена. Сегодня, как, впрочем, и вчера, она находила удовольствие в том, чтобы вести себя непредсказуемо. С каким наслаждением она поколебала сейчас его железную самоуверенность! Анна нашла естественным рассердиться на любимого, если он не желает замечать ее, да еще таким обидным образом.