Гоацин, распространенный в экваториальной Южной Америке, отличается тем, что у птенцов на пальцах крыла развиваются когти, помогающие им лазить по ветвям. Во взрослом возрасте они отпадают

Зато совсем низко над водой, по пути нашего следования постоянно носится маленькая головастая черная птичка, словно высматривая что-то в водной глади. И впрямь высматривает: вдруг ныряет вниз, почти задевая крыльями воду, и взмывает вверх, уже с добычей в черном клюве. Это гаррапатеро ( Crotophaga sulcirostris ) — птичка, пробавляющаяся водными жучками, паучками, клещами, которые по-испански называются «гаррапатос». А в этих краях гаррапатеро еще называют «косинеро», что значит «повар». Над водой, охотясь, птичка движется молча. А вот, забравшись в прибрежные заросли после «налета», принимается трещать — пронзительно и как-то при этом шепеляво, похоже не то на закипающий чайник, не то на шипящее на сковороде масло. А уж когда их несколько и они запустят свои трещотки — точно кухня в разгар готовки. Отсюда и «повар».

Или вот неожиданно перед нами — обезьянка, сорвавшись после очередного прыжка с ветки, падает в воду, но, не растерявшись, по-собачьи молотит по воде лапками и — выплывает на берег. Цепляется одной «рукой» за лиану, повисает в воздухе, отряхивается, обдав все вокруг веером брызг, и исчезает в зарослях. Оказалось, что эти обезьянки, известные здесь под названием «монос ардильяс» (по-научному — Saimiri oerstedii) — «обезьяны-белки», — не только умеют, но и любят барахтаться в воде. Еще их здесь называют «монос пайасос» — «паяцы» — за раскраску мордочки, действительно напоминающую маску грустного белого клоуна. Эти обезьянки , в отличие от большинства своих собратьев, любят проводить время на земле, а не только на деревьях. Еще одна их особенность — голосовые данные. Они издают до нескольких десятков разнообразных криков, подражая звукам окружающей сельвы.

Самая банановая республика

Считается, что «банановой республикой» в полном смысле этого слова Эквадор перестал быть в 1973 году, когда здесь нашли нефть — ныне основной продукт экспорта. Однако и сегодня треть съедаемых в мире бананов поступает по-прежнему отсюда. Их выращивают на 180 тысячах возделанных гектаров, и занято в этом секторе 12 процентов трудоспособного населения. Самое забавное, что банан отнюдь не исконная латиноамериканская культура. Он был завезен на континент португальскими колонизаторами из Африки в XVI веке. Интересно, что сами они эти фрукты поначалу не ели, а кормили ими рабов и скотину. Вплоть до XIX века банан был неизвестен жителям не только Европы, но даже Северной Америки, так как считался непригодным для транспортировки. Впервые эквадорские бананы были представлены в 1876 году на выставке в Филадельфии, посвященной столетию провозглашения независимости США. Каждый плод был обернут в вощеную бумагу и стоил весьма недешево — 10 центов (столько, сколько кружка пива). Вскоре после этого Штаты, а затем и Европа оказались охвачены «банановой лихорадкой». Уже в 1890 году США импортировали 16 миллионов так называемых «банановых соцветий». Вплоть до 1950-х годов эти «соцветия» — стволы, на которых должно быть не меньше трехсот плодов, — оставались основной единицей измерения в торговле бананами. Теперь на смену им пришел 18-килограммовый ящик. Не будет преувеличением сказать, что сегодня «банановой лихорадкой» охвачена Россия: этот фрукт занимает второе место после яблок в списке предпочтений населения. 90 процентов бананов, которые едят в России, — из Эквадора.

Беличьи обезьяны, или, как их тут еще называют, обезьяны-паяцы (Saimiri oerstedii), комфортно чувствуют себя не только на деревьях, но и на земле, и даже в воде

Братья наши меньшие

Вскоре глаз устает от зеленого однообразия сельвы, перестает фокусироваться на деталях. Сулема, наш гид, показывает на вершину прибрежной пальмы, где, по ее словам, примостился пересосо (представитель семейства Bradypodiae) — ленивец . А я ничего не вижу, хотя ленивец не такой уж мелкий зверь. Но — сливается с окружающим фоном полностью, спасаясь тем самым от зорких стервятников. Ведь другой защиты, кроме цвета ( знаменитая мимикрия ), ему природа попросту не дала. Медлителен, физически слаб, спит, бедняга, по 20 часов в сутки, экономя энергию. Питается только листьями, в которых калорий для него явно недостаточно, пищеварительный процесс чрезвычайно замедленный, температура тела низкая. За месяц ленивец способен преодолеть расстояние не более одного километра.

А вот вдруг справа по курсу оживает какой-то торчащий из воды пень: то, что казалось наростами на его коре или прилипшими к ней пожухшими листиками, вдруг, бесшумно хлопая крыльями, взмывает в воздух. Пустяки, отряд летучих мышей, которым мы поломали дневной отдых. Мурсиелагос наригонес, «носачи», как называется эта разновидность по-испански (по латыни — Rhynchonycteris naso), не просто искусно мимикририруют под прошлогоднюю листву или древесную кору. Когда спят, они еще умудряются покачиваться в такт дуновениям ветра, чтобы их вовсе было не отличить от неодушевленной природы.

Ну и в заключение прогулки — самая мелкая «деталь». Еще одно небольшое обезьянье семейство. Это — игрунки, самые маленькие из всех 19 видов обезьян, обитающих в Эквадоре, и вообще самые маленькие обезьянки в мире. Наиболее «крупные» экземпляры достигают 10—12 сантиметров, весят меньше 100 граммов. Леонсильос (Callithrix pygmaea) — «львята»: так их называют за сходство окруженной густым ореолом волос мордочки со львиной. Сходство, конечно, в масштабе тысяча к одному…

Обед с окулистом

Последний день — вновь в Кито — оказывается особенным, одним из самых важных в католическом календаре Латинской Америки: 2 ноября, День Поминовения Усопших — Dia de los Fieles Difuntos. С утра моросит мелкий дождь, а люди нескончаемыми вереницами движутся по круто взмывающим вверх и сбегающим вниз улицам по направлению к церквям и кладбищам. Нет, этот день не погружен в какой-то беспросветный траур. Он, скорее, светел, объединяет в себе и жизнь, и смерть, и память, и житейские хлопоты по приготовлению обильного поминального стола. К нему готовятся заранее все кулинары, на улицах идет бойкая торговля всевозможной снедью — пирожками, чичаронес (свиными шкварками), вареными кукурузными початками, яблоками в карамели. Главное блюдо этого дня, которое и готовится только раз в году, — колада морада, сложносоставное варево, напоминающее кисель. Его разливают буквально на каждом шагу. Оно согревает, придает сил после многочасового коленопреклоненного стояния на кладбище и в церкви.

Любимое блюдо эквадорцев — жареные морские свинки

Мы заходим пообедать в небольшой ресторанчик, специализирующийся на национальной кухне. Мой отважный коллега заказывает зажаренную морскую свинку. Много раз я пытался заставить себя попробовать это любимое блюдо эквадорского народа, но так и не сумел. Беру что-то более тривиальное. Впрочем, свою приверженность национальному колориту обозначаю, заказав кувшин чичи — традиционной кукурузной бражки. Внезапно сзади нас начинается какое-то движение. Сдвигаются столы и стулья, освобождается пространство, в центре которого на единственном оставшемся столе человек в белом халате раскладывает множество очков и еще каких-то оптических приборов. Прямо к спинке моего стула его ассистентка прислоняет таблицу для проверки зрения. Несколько зашедших с улицы людей усаживаются на стульях в очередь, держа в руках бумажки, похожие на рецепты. Они явно пришли сюда не свинок есть.

Куда мы попали? Для ответа на этот вопрос вызываю официанта. Он объясняет: в этот час профессор-окулист арендует у них для приема часть зала. Официант выражает надежду, что это не помешает нашей трапезе. Нет, конечно. Окулист так окулист. Не гастроэнтеролог же. Официант оценивает мое латиноамериканское чувство юмора, громко загоготав. Очередь очкариков не обращает на нас ни малейшего внимания. Мы тоже возвращаемся каждый к своему: Лев — к свинке, я — к чиче.