Экипаж «Колумбии» в полете, крайний справа — Илан Рамон

Разведчики на орбите

Итак, космическая программа Израиля зародилась исходя из военных потребностей и на основе военных же технологий. Ее характерной особенностью является то, что она так и осталась преимущественно военной, а основные усилия специалистов направлены на развитие технологий дистанционного зондирования Земли, в чем ученые и инженеры израильской аэрокосмической промышленности добились определенных успехов. К примеру, созданная ими электронно-оптическая аппаратура метрового разрешения по качеству не уступает американской и в то же время гораздо меньше весит. Израильские спутники имеют очень небольшую массу, всего 250—300 килограммов, и при этом «живут» на орбите столько же, сколько и аналогичные аппараты более опытных в космонавтике стран. А израильская электронная оптика производства концерна ElOp настолько хороша, что ее ставят на свои спутники и другие государства. Например, в 2006 году Южная Корея запустила на российской ракете «Рокот» свой первый спутник-шпион «Компсат-1», оснащенный оптическим оборудованием израильского производства. Есть сведения о наличии израильской оптики и на индийских космических аппаратах.

Следуя современным веяниям, Израиль попытался коммерциализировать свои наработки в области военного космоса. На базе спутников Ofeq были созданы космические аппараты дистанционного зондирования Земли с красивым названием «Эрос» (EROS). Оба построенных «бога любви», EROS-А и EROS-B, запущены в космос на российских носителях «Старт-1» с космодрома «Свободный» в 2000 и 2006 годах соответственно. Весьма умеренные цены и высокое качество снимков позволили Израилю занять определенную нишу рынка геопространственных данных. Впрочем, основным заказчиком космических снимков, получаемых с «Эросов», все равно является военное ведомство Израиля.

За 20 лет своей космической эры страна создала два поколения спутников оптико-электронной разведки и дистанционного зондирования Земли, на подходе — третье. Есть информация и о создании совершенно нового спутника-шпиона, пока что известного под шифром Ofeq-NEXT (Opsat-3000).

Еще одно шпионское направление космической программы Израиля — спутники радиолокационной разведки. Первый из них, TecSAR, будет запущен летом 2008 года индийской ракетой-носителем PSLV. Этот аппарат, оснащенный радаром с синтезированной апертурой, значительно расширит разведывательный потенциал Израиля (к слову сказать, у России нет на орбите ни одного спутника радиолокационной разведки, а первый из них, «Кондор-Э», может быть запущен в конце 2008 года). Работая в паре с одним из спутников Ofeq, TecSAR позволит Министерству обороны иметь более качественную и разнообразную информацию о том, что делается у беспокойных арабских соседей. Тем самым Израиль получит в свое распоряжение одну из сильнейших орбитальных разведывательных группировок.

Но было бы неправильно сводить космическую программу Израиля исключительно к военному аспекту. Эту страну, разумеется, нельзя сравнивать ни с Россией, ни с США. Она никогда не участвовала в космической гонке, и успехи в ней никогда не служили краеугольным камнем ее национального престижа. Бюджет Израильского космического агентства составляет всего несколько сотен миллионов шекелей, или, в более привычной валюте, около 80 миллионов долларов. Справедливости ради надо заметить, что финансирование программы разведывательных спутников проходит по  статьям военного бюджета и оно гораздо значительнее, хотя, как признается аналитиками и официальными лицами, все равно совершенно недостаточное. Но космонавтикой в стране занимаются и не только в военных целях.

Макет EROS-A — первого коммерческого израильского спутника дистанционного зондирования Земли

Помимо всем известных разведывательных спутников, израильский космос — это еще и коммерческие спутники дистанционного зондирования Земли, и телекоммуникационные аппараты, и многочисленные наземные проекты. К примеру, на базе Тель-Авивского университета под эгидой NASA создан Центр геофизических данных. Он входит в общемировую сеть центров, занимающихся сбором, обработкой, хранением и распространением геофизических данных, включая, например, архивы спутниковых фотоснимков облачного покрова над Восточным Средиземноморьем. Центр получает данные о загрязнении воздуха во всех точках Израиля — от Министерства экологии, метеослужбы и Министерства транспорта; о молниях — от Электрической компании, гидрологической службы и частных метеостанций (их в стране насчитывается 12). Также Израильское космическое агентство активно участвовало в создании лаборатории в Центре ядерных исследований в Нахаль-Сореке, которая вместе с концерном RAFAEL разработала ионный реактивный двигатель IHET (Israel Hall Effect Thruster), использующий в качестве рабочего тела ксенон. Двигатели такого типа будут установлены на франко-израильском спутнике VENUS, предназначенном для экологического мониторинга.

Что же касается общественного резонанса, нельзя сказать, что космические успехи и неудачи Израиля постоянно находятся в фокусе внимания его граждан, впрочем, это характерно и для других стран. Вместе с тем здесь существуют Космическое и Астрономическое общества, занимающиеся активной научно-популярной деятельностью; страну ежегодно посещают представители NASA и ESA, астронавты, военачальники из Космического командования США. Израиль участвует в международной кооперации по проекту европейской системы глобального позиционирования GALILEO, сотрудничает с различными государствами в космических исследованиях.

Подводя итог, можно сказать, что на сегодняшний момент основная проблема израильской космической программы состоит в глубоком противоречии между высоким потенциалом и ограниченными ресурсами Израиля. А ведь, учитывая эффективность получаемых результатов при столь мизерном финансировании, можно представить, чего добились бы израильтяне, будь их космический бюджет хотя бы втрое выше нынешнего. И в стране есть люди, которые понимают это. Генерал-майор в отставке профессор Ицхак бен Израэль, председатель Израильского космического агентства, — основной «боец» за увеличение космического бюджета. Бен Израэль считает, что, подняв расходы на космос до 130 миллионов долларов в год, страна сможет получать 2 миллиарда долларов годового дохода. Но увы, проблем у Израиля хватает и на Земле, и его политикам пока что не до космоса. Изменится ли положение — покажет время.

Игорь Афанасьев , Дмитрий Воронцов , Леон Розенблюм

В первом приближении Библия, и прежде всего Ветхий Завет, выглядит огромным сборником рассказов с запоминающимися сюжетами. Столетиями она воспринималась на веру, пока в XIX веке археологические открытия и расшифровка письменностей различных народов Древнего Востока постепенно не придали этим событиям материальность и осязаемость. Более того, в современном Израиле неожиданно естественным образом возродилась география Ветхого Завета. Вернулись на карту древние названия гор и долин, многие современные города и селения приняли имена библейских предшественников. А раз так — что мешает пройти по этим местам с Библией и фотоаппаратом в руках?

Ветхий Завет — это книга об определенной стране, в ней звучат ее географические названия и упоминаются совершенно конкретные деревья, цветы, животные. Однако в отличие от евангельских, ветхозаветные места (за редчайшими исключениями, которые можно пересчитать по пальцам) долгое время не почитались. Древние евреи не отмечали места важных эпизодов своей истории какими-либо постройками — достаточно было знать, что произошло, понимать внутренний смысл событий и извлекать из них соответствующие уроки. После разрушения Храма , и особенно утраты евреями Земли обетованной, иудаизм сделал упор на сохранение духа Торы в сердце и исполнение Закона в повседневной жизни. Знание библейской географии в сложившейся ситуации полностью утратило смысл.