Внутренний двор Национального музея украшен произведениями древнеримской и раннехристианской скульптуры, такими как каменные кресты IV—V веков

В то время это был важный культурный и торговый центр, обеспечивавший связь между Апеннинами и Константинополем. Как писали хронисты, Равенну прорезали три реки, берега которых соединяли восемь мостов. Еще до прихода византийцев город был окружен крепостными стенами и славился обилием роскошных церквей. При Юстиниане к ним добавились богатые частные дома с внутренними двориками и садами, а также гостиницы, приюты и больницы. Тогда же здесь появился еврейский квартал с синагогой. Не говоря уже о том, что были возведены новые христианские храмы, главным из которых стал Сан-Витале. После укромного мавзолея церковь эта кажется просто громадной. В плане она представляет собой восьмигранник, украшенный, как лепестками, капеллами, отчего ее хочется сравнить с огромным цветком. Самый драгоценный ее «лепесток» — восточная, алтарная часть, заполненная мозаиками.

О том, что храм этот был построен в первую очередь для прославления и укрепления императорской власти, напоминает знаменитая композиция «Юстиниан и Феодора с придворными, приносящие дары храму». Царственная пышность и торжественность — вот главное впечатление, которое оставляет убранство Сан-Витале. Завороженные всем этим великолепием, выбравшись на солнечный свет, мы все же нашли в себе силы заглянуть в соседний Национальный музей. Собрание оказалось неплохим и очень разнообразным: от римских монет и византийской резьбы по кости до фарфора и живописи XVII—XVIII веков.

Данте Алигьери — «почетный гость» местного Общества любителей его поэзии

Равенна «поэтическая»

Два итальянских города ассоциируются с великим Данте : его родная Флоренция, где он впервые повстречал Беатриче, и Равенна, которую, оказавшись в изгнании, он полюбил всей душой. Все началось с того, что в ходе борьбы между флорентийскими партиями черных гвельфов, поддерживавших папу, и белых гвельфов, ратовавших за большую независимость от Ватикана, Данте выступал на стороне последних. После их окончательного поражения в 1301 году ему пришлось навсегда покинуть город. Сперва он нашел приют у властителя Вероны, Бартоломео делла Скала, затем скитался по Италии, и есть предположение, что в какой-то момент побывал и в Париже. В 1316 году поэт получил приглашение от правителя Равенны Гвидо да Полента. Здесь, среди друзей и поклонников, он провел последние годы своей жизни и создал песни «Рая» — последней части трилогии «Божественной комедии», начатой уже в изгнании. Летом 1321 года Данте отправился с посольской миссией в Венецию. Возвращаясь вдоль Адриатического побережья по болотистой местности, он заболел малярией и умер в ночь с 13 на 14 сентября 1321 года в возрасте 56 лет. Гвидо да Полента собирался воздвигнуть ему великолепный мавзолей, но не успел, так как сам вскоре скончался, и сегодня прах великого поэта хранится в капелле 1780 года, неподалеку от церкви Сан-Франческо. Кроме того, в городе есть и маленький музей Данте, и общество его имени, объединяющее монахов-филологов (оно называется «Миноритский центр по изучению творчества Данте» и создано в 1963 году). Впрочем, Флоренция также со временем поменяла отношение к своему величайшему уроженцу, и в 1829 году в церкви Санта-Кроче была даже установлена гробница Данте — правда, пустая. Свой след в истории Равенны оставил еще один выдающийся поэт — лорд Байрон. Сюда его привела в 1819 году любовь к девятнадцатилетней графине Терезе Гвиччиоли. Та была замужем за стареющим равеннским аристократом и после знакомства с Байроном в Венеции вынуждена была вернуться на родину, к мужу (кстати, Палаццо Гвиччиоли находится в двух шагах от гробницы Данте). Байрон последовал за графиней, а вскоре после этого отец Терезы, граф Гамба, добился для нее папского разрешения проживать отдельно от мужа. Пребывание в Равенне оказалось на редкость плодотворным для поэта: здесь Байрон написал ряд драматических произведений и стихотворений, среди которых «Пророчество Данте». Однако задержаться здесь надолго ему не пришлось. Увлеченный идеями отца и брата Терезы, он принял участие в заговоре карбонариев. После разгрома восстания семейство Гамба изгнали из Равенны. Вслед за ними, в 1821 году, покинул город и Байрон. Сначала он присоединился к ним в Пизе, затем в Генуе. Отсюда он и отплыл в Грецию, где умер в 1824 году в ходе участия в освободительной войне.

Равенна по вертикали: от подземелья до облаков

После встречи с равеннским «искусством» мы кардинально сменили ракурс и взглянули на город, что называется, «под другим углом».

Прежде всего нас заинтересовала одна топографическая особенность. Как уже говорилось, город изначально возник в болотистой приморской местности. И если на поверхности об этом ничто уже не напоминает, то стоит копнуть чуть глубже — и обнаружатся грунтовые воды, собирающиеся даже в подземные озерки и озера... Правда невзирая на это Равенна стоит уже много веков как ни в чем не бывало. И даже никаких падающих башен в ней не наблюдается.

Крипта церкви Сан-Франческо — своеобразный «аквариум» с красными рыбками

Зато имеются удивительные «подводные» крипты, как, например, в церкви Сан-Франческо, неподалеку от могилы Данте. Спустившись под землю, здесь можно увидеть не только залитую водой комнатку, но и, опустив в автомат 50 евроцентов, рассмотреть сквозь подсвеченную воду старинный мозаичный пол и красных рыбок, плавающих в этом «бассейне». Мы спросили у сторожа: не разрушает ли вся эта сырость здания, и какие меры предпринимает муниципалитет по спасению памятников? Тот нам вполне любезно пояснил: практически все старинные подвалы города заполнены водой, и ничего страшного в этом нет. Уровень воды в его церкви сейчас около 60 сантиметров, это немного, он может достичь и 1 метра или, наоборот, чуть опуститься. Насосы для искусственной откачки воды стоят только под Сан-Витале — самой ценной достопримечательностью, а в других местах все идет своим естественным путем. А как же мозаики?! «Им-то что, ведь они из камня. Простояли уже больше тысячи лет — и еще простоят». Напротив, по мнению реставраторов, осушение города могло бы привести к непредсказуемым последствиям.

Побывав под равеннской землей, мы решили обозреть город сверху. Вопреки ожиданиям это оказалось не так-то просто. Выяснилось, что колоколен или башен, открытых для туристов, здесь нет. В Венеции, Вероне, Милане, Риме — пожалуйста. Но в тихой провинциальной Равенне все кампанилы предназначены лишь для служебного пользования. Правда, в центральном турбюро нам посоветовали пойти в муниципалитет и выйти на их служебный балкон, откуда открывается лучший вид на главную площадь города — Пьяцца-дель-Пополо и ее колонны со статуями Св. Аполлинария и Св. Виталия. Что мы, конечно, и сделали.

Однако этого было мало. Ради панорамы Равенны с птичьего полета мы уговорили служителя главного городского собора — Дуомо — разрешить нам подняться на их старинную колокольню, закрытую для посетителей, — потом мы поняли, почему ее закрыли. Сперва нам пришлось карабкаться по довольно шатким деревянным лестницам. В отличие от самого барочного собора, выстроенного в XVIII веке, кампанила, как радостно объявил нам наш сопровождающий, намного древнее — X века. Оставалось надеяться, что ее лестницы относятся к более позднему времени... Миновав несколько этажей, в том числе один, на котором устроена голубятня и который целиком погружен в птичий помет, мы добрались до верхней площадки. И вот долгожданный вид: вдалеке серебрится море, где-то неподалеку сияет на солнце купол Сан-Витале, а все остальные памятники скрыты внутри унылых кварталов более позднего времени…