Фаюмские портреты «появляются» на исторической арене в самом начале I века н. э. и исчезают в III веке. Одна из лучших их коллекций, собранная российским египтологом Владимиром Голенищевым (1856—1947), хранится теперь в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина . Найти фаюмский портрет — мечта любого археолога, копающего в оазисе, но до сих пор их было обнаружено всего 900. И каждый уникален.
Нет сомнений, что и в Дейр-эль-Банате есть погребения с такими изображениями, во всяком случае, изображение умершего на листе папируса здесь откопали еще в 1990-е и сейчас показывают в музее Ком-Ушима при въезде в оазис.
Однако хватит томиться неизвестностью — пора вскрыть наш мешок.
Вскрыть… чтобы найти всего лишь изощренный набор грабительских инструментов: кайло, заступ, мотыга, корзина с привязанным к ней канатом. Кайло было насажено на массивную, почти метровую рукоять. Целиком орудие походило на якорь и, судя по весу, использовалось человеком недюжинной силы. Еще мы извлекли на свет довольно много хлопка — видимо, воры упаковывали в него свою добычу. Ну и наконец, что уж и вовсе странно — целую кипу журналов и газет, причем последние все с одной датой — 17 мая 1975 года. Грабитель-здоровяк, выходит, был еще и грамотным. Значит, скорее всего, не местным.
Во всяком случае, обнаружение «криминального» мешка дало богатую пищу для ума и фантазии. Возможно, грабитель каждый раз в конце дня складывал свой скарб в мешок и присыпал его песком, а 17-го, или вернее 18-го, произошло нечто, из-за чего ему пришлось навсегда покинуть некрополь. Такое развитие событий к тому же выглядит наиболее желательным для нас. Ведь в этом случае та часть некрополя, которая простирается к востоку от схрона, может оказаться неразграбленной. Увы, ближайшие же дни показали всю тщетность этих надежд.
Страшная месть
Сняв верхний слой песка на новом участке раскопа, мы принялись очерчивать контуры ям. В Дейр эль-Банате эта работа, обычно требующая от археолога большого опыта, облегчается тем, что заполнение могил резко отличается по плотности от той породы, в которой они вырублены.
Очень скоро в северо-восточном углу стал вырисовываться абрис огромной ямы, которая вполне могла оказаться входом в крупное шахтовое погребение.
Так прошло еще два дня — впускная шахта погребения расчищена на метровую глубину. Чтобы из нее выбраться на поверхность, уже нужно просить «верхних» протянуть тебе руку.
И, конечно, с каждым сантиметром растет надежда, что теперь-то нам повезет, склеп окажется неразграбленным. Без особой надобности под любым благовидным предлогом мы подходим к краю ямы, желая лишь одного — не увидеть в ней оторванных мумифицированных конечностей, битых досок или просто сигаретных бычков. Вскоре в поле зрения оказываются торчащие в разные стороны обломки прекрасных расписных саркофагов.
Семейный склеп. Три взрослых погребения осквернены — у мумий оторваны ноги. Фото: Сергей Иванов
На сей раз привычное разочарование, представьте, длилось недолго. Расскажу по порядку: разрозненные фрагменты представляли собой нехитрую «мозаику», которую легко собрали наши реставраторы. И тут прямо под ними проступили контуры еще трех плотно — стенка к стенке — «сокрывшихся» гробов. Опять бросились расчищать верхний слой песка, и… увидели обмотанные бинтами тела. Конечно, было сразу понятно — грабители поработали и над ними, но как-то странно, непонятно зачем. Просто распотрошили.
Верхняя часть от крышки гроба третьей мумии вообще осталась цела, а под ней тускло блеснула позолотой маска. Удлиненные глаза имели несколько плаксивое выражение. Красная линия очерчивала овал лица и абрис ушей. Под бинтами обмотки виднелся нагрудный картонаж с изображением ожерелья. Расписные накладки покрывали почти все тело, кроме ног. Отсутствовали, правда, пятки (так же как и у двух других погребенных) — это сразу же напомнило нам еще одну могилу, раскопанную несколькими неделями раньше. Все это выглядело весьма странно. Что такого ценного находилось на пятках мумий, заставившее грабителей пренебречь золотой маской? Крайне маловероятно, что у них имелся спецзаказ лишь на ножные картонажи, которые обычно изображали ступни в сандалиях. Кроме того, по ходу дела мы обратили внимание на полное отсутствие в раскопе окурков и сигаретных пачек, которые неизменно присутствовали в каждой могиле, разграбленной в 1970-е. Египетские могилы, конечно, грабили и ранее — большинство еще в древности, однако фаюмские могилы ведь поздние. Спрос на вещи, которые можно в них найти, появился лишь в ХХ веке, когда Питри открыл миру фаюмские портреты. Мы стояли на борту могильной шахты и обсуждали с реставраторами, как аккуратнее извлечь находки. Рабочие заканчивали расчистку — песок оставался лишь в восточном углу, куда трудно добраться, саркофаги мешали. В какой-то момент крупный пласт песка вдруг обвалился и открыл зияющую черноту подбоя. Там, в плетеном из тростника гробике, покоилась еще одна мумия в картонаже — детская. Эта уже совершенно нетронутая.
Значит ли все это, что наши предшественники не были «обычными» ворами и орудовали не в прошлом столетии?
Возможно, могила была осквернена, а не разграблена. Известно, что древние египтяне воспринимали мумию как отдельную сущность человека, которая после проведения специального ритуала отверзания уст и очей обретала способность говорить, вкушать и слышать. Они вообще верили, что жизнь можно вдохнуть в любой образ или подобие живого существа, плоскостное или трехмерное. А если потом такое изображение, скажем, повредить, то пострадает сам изображенный. Самым страшным несчастьем для жителей нильской долины считалось уничтожение его мумии и его имени, начертанного в гробнице, — это означало вечную смерть. Возможно, трое погребенных в могиле № 140 (по нашему экспедиционному счету), как видно, родственники, стали жертвой просто мести, перенесенной из этого мира в потусторонний? Их трупы осквернили, а ноги оторвали, опасаясь возмездия. Известно ведь, что египтяне в могилы мужчин часто клали статуэтки конкубин, сожительниц, которые должны на том свете удовлетворять сексуальные потребности умерших мужчин. Эти «поделки» изображали женщин с осиной талией, широкими бедрами и большим бюстом, но при этом без ног, чтобы не убежали.
Так, перебивая друг друга, мы строили гипотезы, объясняющие, корректирующие. Живое участие в разговоре принимала Салима Икрам. Она вначале предположила, что ноги могли оторвать в поисках свитка «Книги мертвых», который египтяне имели обыкновение класть под бинты именно в этой области ног, но потом согласилась, что могила выглядит скорее оскверненной, чем разграбленной. Понадобилось нам компетентное профессорское мнение Салимы и еще об одном необычном погребении, открытом в те же дни, одновременно с «золотыми мумиями», на противоположном участке раскопа.
Маугли греко-римской эпохи
Рельеф местности там резко понижается и песчаный холм переходит в уже упомянутое высохшее русло реки, которая, собственно, делит некрополь пополам. В этой части раскопа плотность могил гораздо меньше, вероятно, тут находилась самая окраина кладбища. Если это так, понятно, почему захоронение, о котором я веду речь, выглядело таким маргинальным, не похожим ни на одно другое в Дейр-эль-Банате да и, как оказалось, вообще в Египте. Без всякой ямы, почти на поверхности, лишь присыпанный 30-сантиметровым слоем песка, там лежал скелет подростка. Верхнюю часть его окутывал саван из тонкой ткани, которая рельефно очерчивала все изгибы костяка. Вокруг же, образуя почти ровное кольцо, были погребены мумифицированные собаки (о том, что это именно собаки или, во всяком случае, псовые, нам и поведала Салима). Наконец, во внутреннем пространстве круга лежало множество маленьких продолговатых свертков из дерюги, обмотанной плетеной веревкой. Что находилось внутри, сказать не представлялось возможным без рентгена. Доктор Икрам для начала предположила, что это — мумифицированные же щенята. О том, кто и зачем придал погребению такую конфигурацию и «начинку», опять-таки приходилось лишь фантазировать. Наиболее часто звучала мысль, что это — могила колдуна, человека, который по определению стоял вне общества и после смерти упокоился «за кладбищенской оградой». Кто-то назвал его директором зоопарка, кто-то начальником собачьей площадки. В конце концов за подростком закрепился ник Маугли.