Злополучные воспламенители

На первый взгляд случившийся кошмар невозможно объяснить: твердое топливо — смесь синтетического каучука, гранул перхлората аммония, мелкодисперсного алюминия и некоторых добавок — не детонирует, тем более самопроизвольно, его невозможно поджечь спичкой или зажигалкой. Чтобы запустить твердотопливный двигатель, нужен воспламенитель — миниатюрный газогенератор, создающий газовый факел с определенным сочетанием давления и температуры. Он содержит заряд специального твердого топлива, воспламеняющегося от электрической искры.

По просьбе руководства бразильской космической программы для совместного расследования причин аварии и выработки рекомендаций по безопасности пусков ракет в Бразилию прибыла группа из 10 российских специалистов, в основном работников Государственного ракетного центра имени В.П. Макеева . Это предприятие было основным разработчиком советских баллистических ракет для подводных лодок и имело богатый опыт создания и испытаний изделий самых разнообразных конструкций. Кроме того, в расследовании катастрофы бразильцам помогали специалисты Украины .

Комиссия установила, что виновником катастрофы стал электрический разряд, несанкционированно поданный в систему зажигания одного из четырех ускорителей первой ступени. Окончательно выяснить, что стало причиной выдачи сигнала, так и не удалось. Была ли это ошибка персонала, влияние статического электричества, чей-то включенный сотовый телефон или что-то еще — видимо, так и останется загадкой.

Авария 22 августа 2003 года полностью вывела из строя стартовый комплекс VLS-1. Фото: AFP/EAST NEWS

Виновниками всех трех аварий VLS-1 оказались воспламенители твердотопливных двигателей: в первых двух случаях они не включились, а в последнем — срабатывание произошло, когда этого совсем не требовалось.

Российские специалисты, расследовавшие причины катастрофы, выявили целый ряд грубых ошибок в организации подготовки ракеты к пуску. Во-первых, на стартовой позиции находилось слишком много людей, в том числе и тех, присутствие которых не требовалось. Во-вторых, воспламенители обычно «взводятся» (подготавливаются к работе) непосредственно перед началом пусковых операций, тогда как в «Операции «Сан-Луис» эти потенциально опасные элементы были установлены и взведены задолго до расчетного момента пуска.

Наконец, сыграл свою роль и человеческий фактор, а точнее, некоторые особенности национального характера. Как отмечали российские специалисты, оказалось, что «бразильцы гораздо серьезнее относятся к карнавалам или футболу, чем к ракетам».

Разумеется, события 2003 года резко затормозили реализацию космических планов Бразилии. Задача самостоятельного выхода в космос отошла на второй план. На первое место вышли международные проекты, в частности предложения по коммерческому использованию экваториального космодрома Алкантара.

Заграничная помощь

Российско-бразильское сотрудничество в космосе началось еще во времена СССР. В далеком уже 1989 году на площадку будущего космодрома Алкантара для консультаций приехал первый русский специалист — Владимир Асюшкин, будущий главный конструктор разгонного блока «Фрегат» НПО имени С.А. Лавочкина.

Постепенно развивалось взаимодействие бразильского и российского космических агентств. Страны имеют межправительственное соглашение по космическому сотрудничеству, российские профессора читали лекции в бразильских университетах, а бразильские студенты учились в России , например в Московском авиационном институте. Так что привлечение российских специалистов к расследованию причин катастрофы VLS-1 не было случайным. Хотя и здесь не обошлось без конфуза: к моменту катастрофы основным бразильским партнером по ракетным проектам была Украина, и послу Бразилии на Украине Ренату Маркесу пришлось оправдываться: «Это (приглашение российских специалистов) произошло по чистой случайности. В день трагедии 22 августа 2003 года командующий ВВС Бразилии находился с визитом в Москве. Естественно, во время переговоров ему предложили экспертную помощь. Он посовещался с правительством, и предложение было принято».

Россия не только помогла в расследовании причин катастрофы, но и предложила услуги в доводке национального носителя VLS-1. Углубленно изучив проект, российские специалисты нашли в нем ряд технических просчетов. Например, неоптимальное распределение масс по ступеням, в результате чего третья ступень ракеты при выведении спутника на орбиту падает на территорию одного из африканских государств.

Конечно, бразильцы понимали, что столь далекая от совершенства ракета не может быть основой национальной космической программы, и еще в 2002 году начали коммерческий проект разработки более перспективной системы «Орион», в рамках которого планировалось партнерство российских, бразильских и международных организаций.

В ноябре 2004 года Бразильское космическое агентство подписало с Роскосмосом меморандум о создании семейства ракет-носителей под названием «Южный Крест». Спустя год проект был одобрен правительством Бразилии, а основным подрядчиком был определен Государственный ракетный центр «КБ имени В.П. Макеева», специалисты которого предлагали использовать свои наработки по ракетам-носителям легкого и среднего класса, в частности по ракете «Полет» из проекта «Воздушный старт».

В новое семейство космических носителей, создаваемых для Бразилии, вошли пять моделей: «Альфа», «Бета», «Гамма», «Дельта», «Эпсилон». Две первые из них будут построены в русле развития идей VLS-1. Собственно проект «Южный Крест» представлен носителями «Гамма», «Дельта» и «Эпсилон», благодаря которым Бразилия должна была преодолеть отставание от передовых космических стран.

Спутник CBERS в процессе сборки и под головным обтекателем третьей ступени, устанавливаемой на китайский носитель

Планировалось, что семейство «Южный Крест» начнет эксплуатироваться в 2010—2011 годах. Но в 2007 году проект был коренным образом пересмотрен, и вместо ракетного центра имени В.П. Макеева головным разработчиком стал Центр имени М.В. Хруничева, предложивший свои варианты «Гаммы», «Дельты» и «Эпсилона» на базе наработок по перспективному семейству модульных носителей «Ангара». На создание новых носителей правительство Бразилии готово выделить более 700 миллионов долларов США.

Кроме того, во время визита в Бразилию в ноябре 2008 года президенты России Дмитрий Медведев и Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва подписали программу сотрудничества в области использования и развития российской глобальной навигационной спутниковой системы ГЛОНАСС.

Сотрудничество с Украиной также началось еще до катастрофы в Алкантаре. 16 января 2002 года в Мариинском дворце Киева тогдашние президенты Бразилии и Украины, Фернанду Энрике Кардозу и Леонид Кучма, договорились о начале проекта «Алкантара Циклон Спейс». Он предусматривал коммерческие пуски украинских ракет-носителей «Циклон-4» с экваториального бразильского космодрома. Общие расходы на программу (280 миллионов долларов США) планировалось разделить поровну между Украиной и Бразилией. Проект должен был окупиться через пять лет после первого пуска, который был назначен на 2006 год.

Однако реальные темпы выполнения проекта оказались не столь высоки, и сейчас первый пуск «Циклона-4» ожидается не ранее 2009 года. На заводе «Южмаш» в Днепропетровске начато изготовление летных экземпляров ракеты. Правда, высказываются серьезные сомнения в экономической оправданности проекта, поскольку сейчас нет значительного спроса на запуски геостационарных спутников небольшой массы. С этой точки зрения российские предложения представляются более предпочтительными.

В области создания спутников Бразилия давно и плодотворно сотрудничает с Китайской Народной Республикой. Более 20 лет назад, в 1988 году, начались работы по так называемой «Китайско-бразильской программе создания спутников по исследованию природных ресурсов Земли». 14 октяб ря 1999 года с помощью китайского носителя «Великий Поход — 4B» был запущен первый совместный спутник CBERS-1. Одновременно с ним на орбиту вышел бразильский научно-исследовательский спутник SACI-1. Позднее, в 2003 и 2007 годах, китайскими ракетами в космос были доставлены еще два спутника класса CBERS-2.