Саджевич неплохо говорит по-русски, разве что колясочники у него превращаются в «колесочных». «Мы пускаем всех колесочных, хотя должны бы проверять у них документы, но часто они  пытаются протащить с собой по пять-шесть «сопровождающих», и тогда возникают проблемы», — говорит он. Коляску можно взять напрокат на территории Экспо — лица с ограниченными возможностями имеют почти неограниченный доступ в большинство павильонов. «Этот человек просто так пошутил», — наконец поясняет Саджевич, испугавшись, что я и правда поверю в «чудо». Рассказ об Экспо легко разбивается на десятки подобных эпизодов. Великое лучше всего познается через малое, а величие Экспо понятно любому, ступившему на шанхайскую землю. Приезжающему на такси выставка открывается огромной парковкой, забитой сотнями туристических автобусов с номерными знаками всех близлежащих китайских провинций, прибывающему на метро — новой линией, специально построенной к выставке. Любители пеших прогулок оценят гигантские расстояния между павильонами, расположение которых в чем-то моделирует реальную географию: пройти пешком от «Японии» до «Канады» под силу лишь выносливому и не обремененному поклажей путешественнику, а поиск «Индии» вполне может закончиться открытием «Америки».

Организаторы рассчитывают, что за шесть месяцев Экспо посетят около 70 миллионов человек, и более 98% из них — из Китая. Одно Экспо — 70 миллионов китайцев — единица измерения очень крупная: она равна тридцати Олимпиадам, пяти Шанхаям (с пригородами) или трем с половиной Пекинам. Каждый день Экспо посещают несколько сот тысяч человек — точная информация о числе посетителей ежечасно обновляется на электронных табло в вагонах шанхайского метро. Кому-то это важно — знать и видеть, как каждый час наполняется биомассой сосуд Экспо, как она захватывает павильоны один за другим с восьми сторон (по числу входов) и как, наконец, она захлестывает всю территорию — черноголовая, шумная, суетливая, готовая в любой момент ощетиниться десятками тысяч фотоаппаратов и зонтиков. Многие из этих людей никогда не были за границей, да и вообще за пределами своей провинции, города или деревни. Для них посещение Экспо — как полет в космос. Они настоящие экспонавты — по такому случаю не грех изобрести новое слово. В конце концов, это первое и последнее подобное Экспо в истории. 

Павильон Белоруссии. Вид посетителей, спокойно встающих из своих инвалидных колясок, уже никого не смущает — это просто способ не стоять в очереди

Шанхайское Экспо в цифрах

Порядковый номер выставки — 41

Сроки проведения — с 1 мая по 31 октября

Длительность — 184 дня

Выставочная территория — 5,28 км2 (разделена на две части рекой Хуанпу)

Количество участников — 242 страны и международные организации

Инвестиции в подготовку — 4,19 миллиарда долларов

Расходы во время проведения (запланированные) — 1,55 миллиарда долларов

Число посетителей (ожидаемое) — 70 миллионов человек

На Экспо приезжают и из самых дальних уголков Китая

Экспонавт как он есть

Экипировка настоящего экспонавта стоит отдельного описания. Начнем, пожалуй, сверху. Экспонавт часто увенчан кепкой, на которой написано название его деревни, города, фабрики, туристической компании — короче, сообщества или организации, благодаря которой он оказался на Экспо. Далее идет рубашка с коротким рукавом, иногда пиджак, брюки, на ногах — туфли. Чем дальше от Шанхая и цивилизации провинция, из которой приехал экспонавт, тем более официально он обычно одет.

В руках у экспонавта может быть коробка со стандартным здешним ланчем — это, как правило, рис с мясом и овощами и бутылка воды. Рядом с ним часто можно увидеть складной стульчик — незаменимая вещь для многочасовой очереди. Дополняют комплект зонтик и фотоапарат, которые используются как по очереди, так и одновременно. Летняя шанхайская погода капризна и непредсказуема, а зонтик одинаково хорошо защищает и от солнца, и от дождя, и от чужого фотообъектива.

Группа Ли Чжана приехала из провинции Гуанси, что на юге Китая. «Нас 20 человек, все работаем на одном государственном предприятии… Как работаем? Хорошо работаем: вот премировали бесплатными билетами на Экспо», — говорит он. Около 20 человек в одинаковых бейсболках отдыхают под пешеходным переходом, который тянется сквозь всю территорию выставки. «Где уже были? Ну как — в Казахстане вроде и в Турции…» — неуверенно говорит Ли Чжан. Потом бьет себя по карманам, достает небольшую красную книжицу и поправляет себя: «Не в Казахстане — в Молдове: вот у меня и печать есть!»

И правда, многие посетители не запоминают экспозиции, особенно небольших стран, о которых они раньше никогда не слышали. «Я часто слышу, как люди спрашивают друг друга уже на выходе: «Слушай, а через какой павильон мы только что прошли?» — утверждает сотрудник литовского раздела, который представляется как Пол.

Паспортный режим

Красная книжица в кармане Ли Чжана — это официальный паспорт Экспо, главный сувенир шанхайской выставки. Если во время предыдущей выставки в Японии в 2005 году на долю паспортов пришлось не более 5% от всех сувенирных продаж, то в Шанхае уже не меньше трети. Внешне паспорт очень похож на настоящий. У него твердая обложка четырех цветов на выбор и полсотни страниц, на которые можно ставить печати  в национальных павильонах. «У меня ушло четыре дня на то, чтобы собрать 35 печатей!» — с гордостью показывает мне свой паспорт Ли Мэй, приехавшая в Шанхай из северной провинции Хэбэй.

Для многих китайцев собирание печатей очень быстро превратилось из приятного дополнения к посещению выставки в ее основной смысл, манию и даже бизнес. «Мы перестали ставить печати после того, как китайцы несколько раз нападали на наших сотрудников», — сетует представитель белорусского павильона Анастасия Евец. Так же поступили и в некоторых других павильонах: например, надпись «Мы не ставим печати» в середине июня встречала посетителей возле дверей с итальянским флагом.

Гигантский младенец в павильоне Испании символизирует будущее человечества

Проблема в том, что многие экспонавты приходят с десятками выставочных паспортов, придумывая для этого самые разные объяснения. Я пью вино с сотрудниками павильона Черногории, когда к стойке подходит молодая девушка с девятью паспортами. «Это для моего отца, он хочет открыть музей Экспо в Шанхае», — смущенно объясняет она. «Кажется, в Китае скоро появится несколько миллионов музеев Экспо…» — мрачно шутит сотрудник черногорского павильона Иван Перович, когда «опечатанная» девушка отходит в сторону. У черногорцев три печати, которые по их дизайну изготовили организаторы выставки, и за первые два месяца каждая уже ломалась по нескольку раз: в день через павильон проходят по 15 000 человек. 

Некоторые посетители просят ставить печати в настоящие паспорта. Единой политики в отношении таких просьб нет, в каждом павильоне проблему решают по-своему. Например, в «Новой Зеландии» в настоящие документы печати не ставят, в «Киргизии» не обращают внимания, а в «Литве» действуют по обстоятельствам. «К нам как-то пришел китаец с настоящим паспортом, и мы его «завернули», так как документ был действителен до 2007 года. Тогда посетитель сказал, что все в порядке, что это паспорт не его, а его жены, но поскольку она уже умерла, паспорт ей больше не нужен», — говорит Пол.

В китайском Интернете паспорта Экспо уже превратились в ходовой товар: от 200 до 800 юаней (от 30 до 120 американских долларов) в зависимости от числа и качества печатей. В рекламном предложении на ведущем сайте онлайновой торговли Taobao за паспорт с 40 печатями просят 240 юаней. «Выставка очень большая, чтобы собрать оттиски, необходимо провести большую работу», — поясняют продавцы. Больше всего ценятся печати больших павильонов, например, Японии, Германии или Саудовской Аравии. Чтобы в них попасть, надо отстоять многочасовые очереди.