— Конечно, это была очень скромная служебная площадь: комната тоже в коммунальной квартире без горячей воды, без удобств. Но в крепости была прачечная с горячей водой, где стирали белье, купали детей, мылись сами, — вспоминает Борис Кириков. — Был магазин типа сельпо: в бывшем офицерском флигеле, который сейчас занят музейными отделами, продавали спички, мыло, водку, булки, хлеб, колбасу, соль — именно такой набор. Вокруг огромный современный город, а в нашем микромире — сельпо. И маленькая такая столовая-буфет при редакции газеты «На страже Родины».

В те времена на территории крепости не было ни кафе, ни клуба, но зато ее жители гоняли в футбол на импровизированном поле за крепостной стеной, играли в шахматы, ходили друг к другу в гости и даже… собирали грибы. 

Средний возраст жителей дома № 15 — пенсионный

— Моя соседка Римма Львовна по утрам собирала шампиньоны около Гауптвахты и здания дирекции и набирала целую корзину — она обладала потрясающей способностью глазами буквально вытягивать их из-под травы, — делится воспоминаниями Борис Кириков. — А аспирант физико-математических наук Коля, позднее перебравшийся, по-моему, в Новую Зеландию, по утрам ловил в Неве рыбу.

Если верить рассказам старожилов, крепость в то время была городом в городе: совершенно особый мир со своей атмосферой, своим, отличным от окружающего, жизненным укладом. Но все это постепенно исчезало: музей наступал на жилые дома, двигаясь с востока острова к западу, от Петровских ворот к Алексеевскому равелину. Коммуналки Петропавловской крепости расселялись. Ленинград строился, стоявшие на учете для улучшения жилищных условий люди один за другим переезжали, а их жилье город передавал музею. И так до тех пор, пока дом № 15 не остался единственным жилым в крепости.

Точка отсчета

Крепость под названием Санкт-Питер-Бурх была заложена Петром Великим 16 мая (27 мая по новому стилю) 1703 года на болотистом берегу реки Невы на Заячьем острове. Именно эта дата считается днем рождения города на Неве. Позже крепость стали называть Петропавловской — по названию главного собора. Всем ныне известный собор во имя первоверховных апостолов Петра и Павла был возведен здесь в 1712–1733 годах (архитектор Доменико Трезини) на месте одноименной деревянной церкви, построенной в 1703–1704 годах. Кстати, увенчанный ангелом шпиль на колокольне собора, ставший одним из символов Санкт-Петербурга, сначала был деревянным, и лишь в 1858 году его заменили на металлический.

Крепостные права

Прописка в крепости запрещена с 1984 года, и сегодня зарегистрировать в доме № 15 можно только новорожденных детей (и то порой со скрипом). Для тех, у кого в паспортах стоит штамп о прописке по адресу: Петропавловская крепость, дом 15, — крепостная жизнь не повод для лирических воспоминаний, а самая что ни на есть реальность.

— Расселение? Ждем! Каждый год говорят, что будут расселять: в этом году, в следующем… Уже 30 лет говорят: завтра, завтра! Так и будут говорить, пока не поумираем. Так и напишите. Нет, а про меня писать не надо, а то еще с работы выгонят… — Нам по большому счету хочется, чтобы нас расселили. Нет, мы не спешим, тут такое место, что поискать: центр города, место, откуда строился Питер… Но мы ж на очереди стоим от царя Пенька! Дети выросли, а с ними не разъехаться: квартиру не приватизируешь, не продашь, не поменяешь…

Виктор Иванович, живущий в одной из квартир вместе с женой, двумя взрослыми дочерьми и внучкой, убежден: будь у них возможность приватизировать жилье, разъехались бы. Желающих приобрести квартиры в этом доме под ресторан или гостиницу хватает. Даже если не брать во внимание местоположение, дом не самый худший. Построен он был для высших чинов архива Военного министерства. Высота потолков на первом этаже — три двадцать, на втором — три сорок, большие кухни, своя котельная... Квартиры, правда, неравноценные: есть большие, в которые ведет бывшая парадная лестница, а есть и такие, как у Виктора Ивановича, — трехкомнатные 38-метровки в угловом флигеле.

Нынешние жильцы «пятнашки» въехали сюда в 1976 году, после капитального ремонта. И это «великое заселение» и расселение остальных домов прошли на глазах Елены Васильевны, живущей на Заячьем острове уже 54 года. Она и сама, не переставая работать комендантом музейного общежития, успела пожить и в Инженерном доме, где сейчас располагается экспозиция музея, и в доме № 11. По словам Елены Васильевны, в свежеотремонтированном доме № 15 музейных сотрудников среди новоселов были считанные единицы: квартиры получали в основном работники объединения «Нежилой фонд» Петроградского района.

Заячий остров нередко становится площадкой для акций современного искусства

Они до сих пор живут здесь — по тем же служебным ордерам, по которым въехали 30 лет назад. По законам советского времени, люди, отработав 10 лет  спокойно могли распоряжаться служебным жильем, которое автоматически превращалось в «личное». Но на дом № 15 это правило не распространяется. Когда в 1993 году на Заячьем острове был учрежден историко-культурный заповедник «Петропавловская крепость — Государственный музей истории Санкт-Петербурга», дом был передан на его баланс, а музей приватизировать нельзя. Жители дома платили коммунальные платежи в музейную кассу, жаловались музейной дирекции на протекающие крыши и требовали — кто ремонта, кто расселения. При этом, как объясняет начальник отдела имущественно-правового управления музея Лариса Суханова, сам музей никого расселить не может. В 2009 году дом передали в собственность города, и теперь его расселением должна заниматься администрация Санкт-Петербурга. А она не торопится.

Вахта точного времени

Впервые полуденный пушечный выстрел прогремел со двора Адмиралтейства 6 февраля 1865 года.  Осенью 1873 года сигнальную пушку перенесли в Петропавловскую крепость, на Нарышкин бастион, где вахта времени (так официально это называется) продолжилась. Первые выстрелы производились по сигналу из башни Кунсткамеры, где в то время располагалась астрономическая обсерватория. В XIX веке обязанность точного измерения времени перешла к недавно построенной Пулковской обсерватории. С 1863 года стали передавать сигналы точного времени по проводам в Центральную телеграфную контору, откуда по отдельному кабелю команда поступала в электрическую схему, запаливавшую пиропатрон в пушке. А с 1897 года специальная телеграфная линия соединила сигнальную пушку с обсерваторией напрямую. В 1934 году по указанию Сергея Кирова пушка замолчала на 23 года: полуденный залп вновь был дан с Нарышкина бастиона в дни празднования 250-летия города в 1957 году. С тех пор традиция уже не прерывалась, но время выстрела теперь определяется не автоматически, а вручную — по хронометру орудийного расчета.

Жизнь в безопасном режиме

— Все равно лучше здесь, чем где-нибудь в Колпино, а в центр-то нас вряд ли переселять будут, — делятся своими сомнениями жители «пятнашки». — Здесь, на острове, хорошо, спокойно, все под охраной. Вон машина во дворе сколько лет уже стоит, и ничего с ней не делается. Где еще такое найдешь?

Ступени и кованые перила конца XIX века еще помнят высших чинов архива военного ведомства

С режимом охраны жителям Петропавловки повезло. Дом расположен на окраине острова, за пределами основной территории крепости, ворота которой наглухо закрываются на ночь. Поэтому «комендантского часа» для жителей дома не существует. Но и посторонний сюда не пройдет и тем более не проедет — для того чтобы попасть на Заячий остров по любому из двух мостов, нужно миновать шлагбаум и будку охраны. По словам жильцов, у них самих с секьюрити недоразумений не возникает: местных жителей быстро запоминают в лицо и прощают им поступки, непозволительные для туристов, например, разрешают въехать на территорию на машине или велосипеде, войти с собакой.