Ванкувер — один из лидеров всемирного чемпионата городов по «пригодности для жизни». Муниципальные власти многих столиц сегодня серьезно изучают его опыт и даже пользуются при этом специальным термином — ванкуверизм. В преддверии Олимпиады мы попросили наших корреспондентов разобраться на месте, чем он так привлекателен.

В Ванкувере я когда-то был, правда, всего один день. Но что такое ванкуверизм? Посылаю e-mail друзьям, много лет прожившим в Канаде. Получаю ответ: «Ванкуверизм? Никогда о нем не слышали, наверняка изобретение московских журналистов».

Еще один e-mail, на этот раз в отдел туризма Ванкувера. Ответ: «Не волнуйтесь, ванкуверизм существует! Есть два человека, которые могут вам подробно о нем рассказать: архитектор Майкл Грин, его фирма активно участвует во всех экспериментальных проектах городской среды, и журналист Тревор Бодди, который, кстати, и придумал этот термин лет 15 назад. Правда, Майкл Грин сейчас в Лондоне, но вам поможет его партнер, Стив Мак-Фарлейн. В субботу утром он будет ждать вас в кафе «Медина», это излюбленное место встреч архитекторов».

Универсальный небоскреб

Стив Мак-Фарлейн оказывается сравнительно молодым человеком и, что называется, «без понтов». Никогда не скажешь, что это преуспевающий архитектор. Впрочем, в Канаде все намного демократичнее, чем в США или России. Фирма Стива выиграла в 2004 году конкурс на новое здание Внуковского аэропорта, но по непонятным для Стива причинам заказ был отдан кому-то другому. Мы с фотографом понимающе переглядываемся.

 — Что такое ванкуверизм? — перевожу я разговор на интересующую нас тему.

 — Это набор определенных градостроительных принципов, главные из которых — смешанная застройка и высокая плотность населения в центре города, что помогает жителям обходиться без автомобилей. Типичное здание в центре состоит из 4–5-этажного «подиума» с магазинами и предприятиями обслуживания. На эту базу поставлена 30–40-этажная жилая башня. База может занимать целый квартал, а башня делается как можно более узкой, чтобы не загораживать вид на океан или горы из соседних башен. Возможность видеть из окна бесконечные дали — одно из главных требований ванкуверизма, это важнее, чем размер жилья.

 — Идеальная схема, лишенная недостатков?

 — К сожалению, нет. Успех этого принципа почти полностью парализовал творческий  поиск. Архитекторы стараются пользоваться проверенными решениями, поэтому в городе нет по-настоящему яркой архитектуры. Вторая проблема опять-таки связана с привлекательностью ванкуверизма: все больше людей хотят жить в этих башнях в центре, в результате цены поднялись до 10 000–15 000 американских долларов за квадратный метр, так что жить там могут только очень богатые люди. Сейчас мы вместе с Тревором Бодди и несколькими архитекторами организуем конкурс на новые градостроительные идеи, которые призваны разрушить привычную схему жилых башен-небоскребов. Нам удалось доказать, что низкая этажность может обеспечить такую же плотность с гораздо меньшими расходами.

 — Чтобы понять истоки ванкуверизма, — включается в разговор Тревор, — нужно прежде всего понять, чего не сделало канадское правительство, в отличие от правительства США. Вы когда-нибудь задумывались о причинах катастрофического расползания американских городов, когда центр постепенно превращается в трущобы, а богатое население переезжает все дальше в пригороды? Среди прочих факторов к расползанию городов привела американская мечта о собственном домике с садиком, поддержанная федеральным правительством: Америка — единственная из развитых стран, где ипотечные проценты списываются с подоходного налога.

Второй фактор — система скоростных автомагистралей, хайвеев, строительство которых после Второй мировой войны финансировалось, в частности, Департаментом обороны США для массовой переброски войск внутри страны. Ни того, ни другого фактора в Канаде не существует. Здесь люди предпочитают жить в городских квартирах, а не в сельских домах, стараются не пользоваться автомобилями, а хайвеи строятся, только когда они абсолютно необходимы. В Ванкувере, например, их нет совсем.

Угольная гавань. Типичный пример застройки 1990-х в стиле «ванкуверизма» — многоэтажные жилые дома на «подиумах» с большими просветами между башнями, чтобы каждый мог наслаждаться видом на залив. На переднем плане видны гидропланы 

В конечном итоге, как считает Тревор, все сводится к разнице национальных идеологий. Американская Декларация независимости гарантирует «право на жизнь, свободу» и «стремление к счастью», в то время как канадская конституция обещает «мир, порядок и разумное управление».

 — У ванкуверизма, — говорит напоследок Тревор, — есть еще один важный компонент: это европейский феномен (не забывайте, что мы принадлежим британской короне) со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мы очень левые, особенно по сравнению с американцами, мы заботимся об экологии и мы очень толерантны — к бездомным, наркоманам, меньшинствам и иммигрантам.

Кстати об иммигрантах: сегодня 30% населения города — китайцы, в основном из Гонконга.  Чтобы понять, что это означает, мы сейчас по едем в «Абердин», самый большой китайский торговый центр в Северной Америке. Будьте готовы к тому, что мы окажемся единственными посетителями, говорящими по-английски.

1. Расцвет ванкуверизма во многом связан с именем гонконгского бизнесмена по имени Ли Ка Шинг. Именно он превратил в 1980-х заброшенную индустриальную зону Фолс-Крик в многоэтажное элитное жилье. Он же построил и торговый центр «Абердин»

2. Чайный магазин в торговом центре «Абердин» . Какую бы сумму денег вы ни собирались потратить в этом отделе, вы наверняка оставите в три раза больше. Качество чая того заслуживает

Дружба народов

Массовое переселение китайцев в Ванкувер происходило дважды. Первый раз после победы коммунистов в Китае в 1949 году, второй — перед передачей Гонконга Китаю в 1997-м. Богатые жители города искали место с максимально близким Гонконгу стилем жизни, куда можно было бы вывезти семью и деньги. Несколько городов — Сидней, Гонолулу, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Сиэтл и Ванкувер — боролись за право принять эти несколько тысяч состоятельных и высокообразованных иммигрантов. Победил Ванкувер, получив за это приз в виде 15 миллиардов долларов, вложенных в недвижимость, что тоже повлияло на рост цен на жилье.

Одна из причин победы Ванкувера — сознательная установка местных властей на сохранение и развитие этнического и культурного многообразия. В 1980 году комиссия по планировке утвердила документ «Цели развития Ванкувера», где, в частности, говорилось: «Основным фактором, определяющим лицо города, мы считаем этническое многообразие». Результаты очевидны. В 2006 году меньшинства составляли 51% населения и только для 50% английский язык был родным. Сегодня процент меньшинств только увеличился. В отличие от многих американских городов, где расовые бунты не редкость, сосуществование культур в Ванкувере носит сравнительно мирный характер.

 — Вы просто обязаны попробовать дим-сум в ресторане Fisherman’s Terrace в центре «Абердин», — говорит Тревор Бодди. — Мне приходилось есть дим-сум в разных странах, включая Гонконг, но такого больше нет нигде.

В ресторане нас радостно приветствуют на чистом кантонийском наречии. Тревору удается объясниться с официантом жестами, и скоро наш стол покрывается мисочками с удивительными произведениями кулинарного искусства.

 — И теперь, — говорит Тревор после ужина, — самый главный объект: «Олимпийский овал».