Еще многие альбиносы страдают серьезными расстройствами зрения. Для таких ребятишек организованы специальные интернаты, где они находятся под постоянным присмотром. Теперь в эти заведения родители стали отдавать и детей-альбиносов с нормальным зрением — там они в большей безопасности, чем дома.

На ситуацию в Танзании мировое сообщество впервые обратило внимание два года назад. Многие государства и правозащитные организации призвали правительство и президента Джакайю Киквете к незамедлительным мерам. В результате недавно президент использовал свое конституционное право назначать по своему усмотрению часть членов парламента, предоставив депутатский мандат женщине-альбиносу Аль-Шиме Квай-Гир, и поручил ей заниматься проблемами людей, ставших жертвами такого же генетического сбоя. Она успешно лоббирует различные медицинские и социальные проекты, а главное — постоянно напоминает правительству о проблеме. Теперь ужасается не только просвещенный Запад — сам премьер-министр Мизенго Пинда расплакался, когда читал прошлой весной доклад о состоянии дел в вопросе об альбиносах.

Сейчас в стране официально запрещена любая колдовская практика, а за участие в нелегальной торговле органами альбиносов в общей сложности арестованы более 150 человек. Среди них есть даже несколько полицейских, покрывавших страшный бизнес. Во многом это стало возможно потому, что в марте прошлого года по указу президента был проведен всеобщий опрос, в ходе которого каждый, кто обладал хоть какими-то сведениями об «охотниках», мог анонимно сообщить об этом. Проблема, однако, в том, что знахари и их богатые клиенты — далеко не последние люди в своих деревнях. А это значит, что до истинных виновников зла правосудие вряд ли доберется.

Тем не менее судебный процесс над некоторыми из арестованных закончился смертным приговором, и прошлой осенью они были казнены. Но ситуация с каждым месяцем обостряется все больше: в Танзании снова и снова раздаются голоса тех, кто требует для убийц не просто смерти, но публичной казни. Многие здесь считают, что волну убийств смогут остановить только самые крайние устрашающие меры. Аргументов тех, кто предостерегает их от того, чтобы все быстрее раскручивать спираль жестокости, они, как обычно, не слышат.

Неумолимый ген

В кино люди-альбиносы нередко предстают в образе преступников и вампиров. В действительности они не способны на серь езные преступления хотя бы потому, что обычно очень плохо видят. Проблемы со зрением у альбиносов могут быть разные — косоглазие, миопия, астигматизм, но чаще всего — нистагм (от греч. nystagmos — дремота): при нем глазное яблоко постоянно совершает непроизвольные ритмические движения и человеку все предстает в расплывчатом виде. Кроме того, альбиносы страдают нехваткой кальция и витамина D, часто бесплодны и особенно подвержены риску рака кожи. В целом меланома — перерождение здоровых пигментных клеток кожи (меланоцитов, вырабатывающих меланин) в злокачественные — может возникнуть у любого человека. Известно  несколько признаков предрасположенности к такому заболеванию: множество родинок, ослаб ленный иммунитет, сбои в работе гормональной системы. Кроме того, более чем в два раза повышает риск развития меланомы принадлежность к светлому фенотипу. У альбиносов же этот риск приближается к 100%, если не принимать особых мер предосторожности. К примеру, ребенку-альбиносу достаточно минут сорок поиграть на улице без панамки, защитного крема и плотной одежды с длинными рукавами, и уже есть риск, что он получит серьезные ожоги — ведь даже в пасмурную погоду ультрафиолетовые лучи активно воздействуют на кожу. Кожа представителей негроидной расы (не альбиносов, а обладателей обычной темной кожи) отлично защищена от таких ожогов, но не от меланомы. Изредка она может развиваться на более светлых участках кожи, например, ладонях и подошвах. Коварство меланомы в том, что поначалу она может выглядеть как небольшое пятнышко на коже, и только спустя много лет по-настоящему проявит себя. При этом она чаще других опухолей дает метастазы и рецидивы после терапии или хирургического вмешательства.

Ольга Кувыкина, биолог

Фото Йохана Бевмана

Петр Воляк

Бывшая столица, бывший индустриальный центр — за последние два века Турину не раз приходилось отказываться от прошлого и начинать все с нуля. И каждый раз городу, расположенному в общем-то на окраине страны, удавалось не только кардинально перестроиться и быстро придумать себе новую, «авангардную» роль, но и сделать эту роль центральной. 

В самом центре города, метрах в трехстах от Королевского дворца и кафедрального собора, где хранится Плащаница, расположено одно из старейших кафе Италии. Оно называется «Бичерин», как и его фирменный десерт, нежно любимый туринцами и особенно местной профессурой, которая, кажется, проводит здесь целые дни напролет. Это одна из вековых традиций города: сидеть в кафе и, смакуя горячие, а к вечеру и горячительные напитки, обсуждать разные идеи и проекты — от политики до современного искусства.

Само слово «проект» могло бы родиться в Турине, ведь его «титульное сословие» — инженеры и архитекторы. Неслучайно знакомый историк Алессандро де Маджистрис, завсегдатай «Бичерина», называет столицу Пьемонта «лабораторией, где опробуются не только новые технологии, но и новые модели экономического и архитектурного мышления».

Самый старый участок улицы Рима выстроен в подражание французскому классицизму. Прежний облик сохранила и площадь Сан-Карло с одноименной церковью — площадь парадов и кафе

Абсолютный порядок

Первое и самое правильное впечатление от города — его «французскость». Это и бесконечные бульвары, и дома с мансардами, и изысканная кухня, и элегантные кафе, и даже то, с каким удовольствием старые туринцы произносят французские названия кондитерских изделий. Конечно, сказывается географическая близость к Франции , вечной сопернице Пьемонта и правившей им Савойской династии, которая хотя и пыталась воевать с сильным соседом, но не могла ему не подражать.

Столичная история Турина начинается в 1548 году, когда герцоги Савойские переехали сюда из Шамбери, — по эту сторону Альп они ощущали себя в большей безопасности от беспокойных соседей. Спустя несколько десятилетий был заложен Королевский дворец — внешне по-французски сдержанный и помпезно украшенный изнутри. Тогда же из Шамбери сюда была доставлена и Плащаница. Это событие окончательно закрепило за Турином статус новой столицы. Однако своего расцвета он достиг в XVIII веке, когда было провозглашено Сардинское королевство. «Город должен был соответствовать вкусам местных правителей, — объясняет историк Пьетро Фабри. — А им нужны были грандиозный дворец, парадные площади и охотничьи замки в окрестностях. Маленький Париж — таким хотели видеть свою столицу новоявленные короли, а точнее, маленький Версаль, потому что весь город воспринимался как часть дворцового ансамбля, где проживал обслуживающий персонал. А улица По была специально снабжена аркадами, чтобы монарх мог пешком прогуливаться от дворца до реки, не промочив ног под дождем или не перегревшись на солнце. Вы спросите: разве король не мог поехать в карете? Но в этом вся суть абсолютизма: любая прихоть монарха может быть исполнена».

Тогда же главным архитектором в Турин был приглашен Филиппо Юварра. Он выпрямил старые улицы и следил за тем, чтобы новые здания строились в стиле классицизма — в соответствии с идеалами просвещенного монарха. В середине XVIII века Турин стал для англичан и французов обязательным пунктом гранд-тура — большого путешествия по Италии , которое предпринимали состоятельные молодые люди. В нем не было шедевров Средневековья и Возрождения, но он идеально подходил для отдыха после утомительного переезда через Альпы. А заодно служил примером образцового градоустройства. Драматург Карло Гольдони, в те годы работавший в Королевском театре, с удовольствием отмечал «регулярность застройки» и «обходительность жителей». Столетие спустя с ним согласился Гоголь , похвалив симметричность туринских улиц и добропорядочность горожан. (Только Добролюбов раздраженно находил «все дома одинаковыми, как казармы».) А самое большое впечатление Турин произвел на Фридриха Ницше. Попав сюда впервые в 1888 году, он писал: «Гордый и строгий город! Он вовсе не огромный, как я опасался, и вовсе не современный, а очень похож на королевскую резиденцию XVIII века». Сегодня 13 километров абсолютно прямых улиц с крытыми галереями охватывают почти весь исторический центр Турина. Здесь не зря говорят: «Расстояние, пройденное под аркадой, не в счет». Эти пешеходные пассажи защищены от непогоды и к тому же шире проезжей части иных итальянских городов.