В то, что этот сотрапезник — не кто иной, как Рудольф Бауэр, ей никак не верилось.

Каких-нибудь двадцать минут назад мир казался ей удивительным и прекрасным. Она передала оставленную Олдриджем посылку тому, кому следовало. И, вернувшись, блаженствовала, представляя, как проведет неожиданно подаренный ей судьбой двухнедельный отпуск.

Теперь же, когда напротив нее за столик уселся сам Рудольф Бауэр, ее радость поблекла, а мысли перепутались. К тому же она почему-то не ощущала себя независимой, гордой и самодостаточной, какой привыкла быть в присутствии всех остальных мужчин… Рудольф Бауэр! Он до сих пор имел странную власть над ее чувствами.

— «Фрэнт и компани»… Небезызвестная фирма, — сказал, прерывая наконец напряженное молчание, Рудольф.

Каролина вздрогнула и смущенно покраснела. Увлеченная собственными мыслями, она напрочь забыла, о чем они разговаривали пять минут назад.

— Твои родители, наверное, гордятся тобой, — продолжил Рудольф. — У тебя хорошее образование, работаешь в такой фирме. Жаль, что в последние годы мы не общались.

Он заметил, что в глазах Каролины отразилось беспокойство, и задумался.

Что ее тревожит? Что заставляет нервничать? Теперь она взрослая, опытная женщина. Таких, как она, не так-то просто вывести из равновесия. Но в ней явно живет страх! Возможно, страх разоблачения! Ей есть, что скрывать…

— Не планируешь еще раз посетить Австрию? — спросил он.

— Да, не исключено… когда-нибудь, — расплывчато ответила Каролина. Останавливаться на теме поездок в Австрию ей до жути не хотелось, и она поспешила перевести разговор в другое русло: — Расскажи что-нибудь о себе. Что ты делаешь в Гран Канарии?

— Я прилетел только что. Должен уладить здесь кое-какие дела.

Каролина кивнула с подчеркнуто наигранным пониманием.

Разносторонность этого человека давно будоражила ее воображение. В юности Рудольф чем только ни увлекался! И каждому своему занятию отдавался полностью, поэтому во всем преуспевал. Альпинизм, горнолыжный и парашютный спорт, полеты на спортивных самолетах и мотодельтапланах — во все это он был просто влюблен. Ему доставляло удовольствие испытывать на прочность свою волю и выдержку, и за это Каролина обожала его, даже когда была еще совсем ребенком.

Нет! — строго скомандовала себе она. Только не смей опять углубляться в воспоминания!

— Так чем же ты занимаешься в настоящий момент?

Рудольф лукаво улыбнулся.

— В настоящий момент я беседую с красивой женщиной.

Каролина несколько смущенно усмехнулась. От того, что Рудольф делал ей комплименты, она чувствовала себя неловко.

— Насколько я помню, в университете ты изучал право. И твои родители были недовольны этим обстоятельством. Им хотелось, чтобы ты пошел по стопам отца — получил экономическое образование и сразу по окончании учебы стал помогать ему управлять фабрикой, так ведь? — Каролина вопросительно изогнула тонкую изящную бровь. Ей вспомнилась красавица Марта. Бауэры с нетерпением ждали еще и того момента, когда сын женится на очаровательной родственнице. На душе сделалось гадко.

— Все верно, — ответил Рудольф и рассмеялся. — Так оно и было. Родители долго пытались заставить меня заниматься тем, к чему у меня не лежит душа. Но я настоял на своем. И, знаешь, еще ни разу не пожалел об этом.

Каролина не сомневалась в искренности его слов. Невиданные целеустремленность и упорство, по словам покойной Эрны, проявились в этом человеке с первых лет жизни. Он рано заговорил, сделал первые шаги, начал читать. Неумелой детской ручонкой выхватывал у матери ложку и, перемазываясь с ног до головы овощными пюре и молочными кашами, годовалым карапузом уже ел сам.

Несмотря на то что его отец был одним из богатейших людей в Инсбруке, четырнадцатилетним подростком Рудольф в тайне от родителей уже начал зарабатывать собственные деньги. Когда Эрна увидела его на улице торгующим газетами, ее чуть не хватил удар. Тогда в их семье разгорелся крупный скандал. Родители кричали Рудольфу, что он позорит их, что, тратя время на разные глупости, ставит под угрозу учебу, а соответственно и собственное будущее.

Они ошибались. Их сын блестяще окончил школу и без труда поступил сразу в два колледжа. Но учиться предпочел в Оксфорде.

Чем Рудольф занялся после университета, Каролина не знала. Но всегда догадывалась, что он посвятит себя именно юриспруденции.

В глубоких серых глазах Рудольфа заиграли огоньки, и у Каролины слегка закружилась голова. Она чувствовала, что вновь попадает под власть его чар, что просто бессильна перед ними.

— Ты уже осмотрела Лас-Палмас?

Каролина покачала головой.

— Я еще ничего не видела, ведь приехала сюда только вчера.

Рудольф обнажил белые ровные зубы в потрясающей улыбке.

— Значит, тебе нужен хороший экскурсовод. Рекомендую выбрать для этой роли меня.

Каролина тоже заулыбалась.

— Если, конечно, у тебя нет других планов, — поспешно добавил Рудольф.

— Н-нет, нет, — протараторила девушка и, устыдившись своей торопливости, покраснела.

— Вот и отлично! — Рудольф удовлетворенно потер друг о друга ладони. — Если ты больше не желаешь кофе, тогда пойдем к моей машине. — Он махнул рукой в сторону припаркованного в неположенном месте на дороге «фольксвагена». — Пока местные стражи порядка меня не оштрафовали.

Каролине показалось, что ей все это просто снится. Провести день на острове в обществе Рудольфа Бауэра — об этом она не смела даже мечтать. Ей следовало бы радоваться столь неожиданно выдавшейся возможности, однако сама эта возможность ее сильно настораживала.

Она не могла понять, чем вызвана столь разительная перемена в отношении к ней Рудольфа. Шесть лет назад на похоронах матери он съедал ее презрением, а теперь был воплощением обходительности и дружелюбия.

Рудольф поднялся из-за стола и протянул Каролине руку.

Она вложила в нее свою небольшую ладонь и тоже встала.

Ей вдруг вспомнилось красивое лицо Марты, и на душе защемило.

Не исключено, что теперь он уже отец нескольких хорошеньких детишек, подумала она с горечью и взглянула в его серые бездонные глаза.

— Думаешь, Марта не рассердится на тебя, если узнает о нашей совместной прогулке? — невольно слетело с ее губ.

Рудольф самодовольно усмехнулся и прищурил взгляд. Он чувствовал, что до сих пор нравится Каролине, несмотря на то что она изо всех сил пытается выглядеть безразличной. А ее последний вопрос только подтвердил его догадки.

— С Мартой мы давно расстались, — ответил он. — Я ни с кем не связан ни семейными, ни любовными узами. Все эти вещи не для меня. Итак, мы идем? Говорят, гулять со мной весьма приятно. — Он подмигнул Каролине, крепче сжал ее руку и решительно двинулся в сторону дороги.

Ей не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

— У тебя действительно нет никаких других планов? — спросил он, поворачивая голову. — Может, ты хотела походить по магазинам или должна выполнить еще какое-нибудь поручение шефа?

— Нет, — ответила Каролина, по-детски непосредственно качая головой. — Посылку я уже отвезла, прямо перед тем, как мы с тобой встретились. Владельцу агентства недвижимости «Риэлти». По-моему, в ней было что-то металлическое. Мистер Олдридж любит разные красивые штуковины. Его огромный кабинет заставлен позолоченными статуэтками, столиками и лампами.

— Говоришь, агентство недвижимости «Риэлти»? — Рудольф остановился на тротуаре возле машины. В его потемневших глазах загорелся и тут же погас какой-то странный огонь. Каролина не поняла, что бы это значило. И молча кивнула, отвечая на его вопрос.

То, что произошло в следующую секунду, окончательно выбило почву у нее из-под ног — в прямом и переносном смысле. Рудольф подхватил ее на руки и закружился вместе с ней по тротуару, как когда-то давным-давно. Потом чмокнул в губы — быстрым, ничего не значащим поцелуем, опустил на землю, раскрыл перед ней дверцу «фольксвагена» и согнулся в шутливом поклоне, приглашая садиться.