Время шло, и Лив уже позабыла, что она в гостях у чужого человека, что у нее сегодня день рождения. Весь мир перестал существовать, исчезло все, кроме этого мужчины, излучавшего такой мощный магнетизм. В какой-то момент Мартин заметил, что ему еще ни разу не приходилось просиживать по два часа на жестком кухонном стуле, и предложил перейти в гостиную.

Сидя рядом с ним на мягком диване и потягивая приготовленный им кофе, Лив исподтишка рассматривала его точеный профиль. Внезапно ею овладело беспокойство. Ужин был окончен, кофе почти допит, и ей пора было уходить. Мартин показал себя настоящим джентльменом, а вот у Лив в голове роились греховные мысли. И ей совсем не хотелось уходить. В последнее время ей довелось встретить немало интересных мужчин, но ни один не действовал на нее так, как Мартин.

Растянувшись рядом с ней на диване и вытянув мускулистые ноги, он, казалось, полностью расслабился. Но при этом выглядел возмутительно сексуально. Взгляд Лив задержался на его ногах, и по проступающим сквозь ткань брюк мышцам она догадалась, что он гораздо более сильный спортсмен, чем утверждал. На Лив накатила жаркая волна желания, и, испуганная тем, куда могут завести такие шальные мысли, она поспешно перевела взгляд выше. Что оказалось ничуть не лучше, ибо она тут же уперлась взглядом в мускулистую грудь настоящего атлета. Верхние пуговицы рубашки Мартина были расстегнуты, и в вырезе виднелась гладкая бронзовая кожа. Лив с трудом подавила желание протянуть руку и потрогать мощную шею и выступающие ключицы.

Окончательно смешавшись, Лив вскочила на ноги.

— Мне пора, — дрожащим голосом, выдававшим ее состояние, пробормотала она. — Уже поздно, а завтра я обещала быть на показе. — Несмело заглянув в его лицо, Лив была потрясена внезапно полыхнувшим в его глазах жарким пламенем.

Мартин поймал ее за руку и, прежде чем Лив успела опомниться, притянул ее к себе на колени.

— Ну, я хоть поцелую вас на прощание.

— Не надо, пожалуйста, вы испортите платье. — Лив пролепетала первое, что пришло в голову. — Его же надо вернуть. — Она знала, что несет полную чушь, но одна рука Мартина обнимала ее за талию, другая сжимала обнаженное плечо, а ее ягодицы так плотно были прижаты к его бедрам, что Лив чувствовала себя беспомощной, как котенок.

— Не надо ничего возвращать, считай это платье подарком.

Его сильная рука дразнящим жестом скользнула по ее затылку, притянув ее лицо ближе к своему, и Лив была просто парализована мощной волной желания, прокатившейся по телу.

— Я не могу его принять. — Лив сама не знала, что имеет в виду: платье или поцелуй.

— Считай его подарком на день рождения. — Чувственные губы легко коснулись ее губ. — Моя чудная Роберта.

На губах Лив невольно заиграла сияющая улыбка, и она чуть отстранилась.

— Как ты догадался, что у меня сегодня день рождения? — спросила Лив, на мгновение забыв, в какой опасной ситуации оказалась.

Мартин в ответ негромко рассмеялся.

— Я и не догадывался. Видно, мы так настроены друг на друга, что это просто сверхъестественно. — Крепко обхватив обеими руками, он прижал девушку к себе. — С днем рождения, моя прекрасная! Но почему ты мне не сказала? Омлет вовсе не праздник. Знай я, так повел бы тебя куда-нибудь в ресторан, — с улыбкой сказал Мартин. — Но как же твои друзья, родители, неужели они не захотели тебя поздравить?

Зеленые глаза Лив невольно затуманились слезами, так тронула ее эта забота.

— Мои родители погибли в прошлом году.

— Ах ты, бедняжка! — Он склонил голову и прильнул к ее губам долгим нежным поцелуем, в котором ощущалось сочувствие и утешение.

Мягкие губы Лив покорно раскрылись навстречу его губам, и Мартин, неожиданно застонав, опрокинул ее на диван.

Лив так и не знала, как все случилось. Только что она чувствовала себя в его объятиях мирно и уютно, но в следующее мгновение на нее обрушилась волна эмоций, каких она прежде не знала. От ощущения мужского тела поверх ее собственного, крепких рук, жарких губ, языка, проникшего в ее рот, у нее голова пошла кругом. Тонкие руки девушки обвились вокруг его мускулистого тела, ее собственное тело само устремилось ему навстречу, это было хуже любого наркотика.

Пальчики Лив пробежали вверх по его плечам и зарылись в шелковистые длинные волосы. У нее было такое чувство, словно до сих пор ее никто ни разу не целовал. Это было как удар молнии, как откровение. Казалось, именно ради этого она и родилась на свет. Лив откликнулась на его призыв всем существом, выпуская на свободу жажду, которая давно томилась в ней и ждала своего часа. Она не просто сдалась перед его пылкой страстью, она купалась в ней и требовала своего.

Мартин поднял голову, золотисто-карие глаза встретились с затуманенными зелеными. Оба с трудом переводили дыхание. А потом его рука мягко скользнула от ее лица к плечу и спустила с него тонкую бретельку. Чуть откинувшись, он несколько секунд изучал ее нежные набухшие груди.

— Ты необыкновенная, — прошептал он, и его пальцы сомкнулись вокруг ее соска. Словно завороженный, он смотрел, как под его умелыми ласками сосок превращается в розовый бутон.

Все тело Лив ныло от безумного возбуждения, запах мужского тела щекотал ее ноздри, и ей отчаянно хотелось попробовать на вкус его кожу.

— Не здесь, Роберта, — шепнул Мартин и, подхватив ее на руки, понес в спальню.

Лив хотела было запротестовать, но его губы прильнули к ее губам, и сопротивление было сломлено. А потом она лежала на кровати, и Мартин склонился над ней, в его глазах пылал огонь желания. Он спустил платье до талии, полностью обнажив ее грудь.

— Боже мой, до чего же ты хороша, — выдохнул он и, стремительно сдернув рубашку и брюки, лег рядом с Лив на кровать.

От возбуждения кровь так и бурлила в ее жилах. Лив отважилась опустить взгляд туда, где его тело сужалось и между ног среди кудрявого куста светлых волос гордо возвышался символ его мужского достоинства.

Лив с трудом сглотнула. В следующую минуту сильные руки освободили ее от платья, одним ловким движением сняли трусики и туфли. Кончики его пальцев побежали вдоль ее бедер, обжигая своим прикосновением.

— Мартин, — выдохнула она.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — шепнул он, лаская ее бедро.

Он приподнялся на локте, наклонился и снова прильнул губами к ее губам. Лив ответила на его поцелуй с первобытной страстью. Его рука властно скользила по ее телу, ловкие пальцы ласкали нежные соски, затем снова спустились ниже — по плоскому животу к мягким завиткам, прикрывавшим ее женское естество.

До сих пор ни одному мужчине Лив не позволяла таких интимных ласк, и на мгновение в ней пробудились остатки здравого смысла, но тут его губы захватили ее напрягшийся сосок, и снова весь мир куда-то провалился. Лив громко застонала от наслаждения, граничившего с болью, и выгнулась ему навстречу.

Такой откровенной жажды она еще не знала. Всем своим существом Лив потянулась к Мартину, ее руки обхватили крепкие плечи, стали гладить его мускулистую спину, скользнули к груди. Гладкая атласная кожа и рельефные мышцы просто завораживали. Все его тело, казалось, обладало какой-то колдовской силой. Лив бросало то в жар, то в холод, она то замирала, то рвалась к нему. Обуздывать физическое желание она не умела, да сейчас и не хотела. Его чувственные умелые руки вели ее все дальше и дальше к экстазу.

Мартин снова прильнул к ее припухшим от поцелуев губам, одновременно его рука начала исследовать влажные лепестки трепещущей плоти.

— Пожалуйста, — прошептала Лив, совсем потеряв голову от желания. Взглянув в его искаженное страстью лицо, в глаза, где горел безумный огонь страсти, она поняла: настал ее час.

— Об этом не надо просить, — выдохнул Мартин и, на мгновение приподнявшись, стремительно вошел в нее.

На секунду он замер, услышав вскрик Лив и ощутив сопротивление девственной плоти, но тут ее руки сомкнулись на его спине, губы с силой прижались к его плечу, и Мартин со сдавленным стоном рванулся вперед.