— Вы нашли его, так? И вы были одни?

— Да, никого больше. Я пошел за помощью, но когда вернулся…

— Я знаю то, что случилось, Доктор.

— Что вы хотите сказать?

— Тело исчезло. Его не было там, когда вы вернулись.

Джордан растерялся. Он назначал пациенту медицинское обследование, если его сердце билось в таком режиме.

— Вы уже знаете об этом?

Никакого ответа. Тишина была настолько пронзительной, что Джордан мог услышать звуковой сигнал в трубке, и это напомнило ему, ко всему прочему, что он все еще не нашел свой пейджер.

— Можно сказать, что мы знали об этом, доктор Карпентер. Можно даже сказать, что именно мы сделали это.

— Сделали что?

— Очистили сцену. У нас не было выбора.

— Что, черт возьми, все это означает? — Джордан не мог поверить своим ушам. — Мой коллега мертв, а вы говорите об этом, словно это какой-нибудь шпионский триллер. Означают ли ваши слова, мистер Труитт, что вы имеете отношение к случившемуся?

— Позвольте мне объяснить вам две вещи, Доктор. Во-первых, я дал вам кодовое имя. Используйте его. Во-вторых, мы ничего не совершали, а просто замели следы. Как я сказал, не было никакого выбора. Мы не можем позволить ей попасть в руки местной полиции или любых других правоохранительных органов.

— Ей?

— «Ангельскому личику», конечно.

Внезапно Джордан почувствовал злость. Он собирался сказать агенту, что заметил женщину, похожую на «Ангельское личико» в больнице, но вряд ли теперь в этом есть необходимость.

— Вы не можете позволить ей попасть в руки полиции, но вы можете сидеть без дела и позволить ей убивать докторов?

— Если я бы я не считал что это неуместный разговор, я мог бы сказать, что есть несколько вариантов развития событий. Правда состоит в том, что она быстрее нас. Она даже стерла свою собственную память прежде, чем мы смогли добраться до нее и сделать это. Есть достаточно секретной информации в ее голове, чтобы уничтожить значительную часть населения земного шара, но сейчас никто не может извлечь эту информацию, даже она сама.

— О каких вариантах говорите?

— Это — наихудший вариант. Лучший — то, что никто не умрет ужасной смертью, но она хочет свергнуть нынешнее правительство или некоторых ключевых фигур в военном индустриально-научном отраслях. Ни то, ни другое недопустимо.

Джордану хотелось бы знать, как эта женщина умудряется на шаг опережать ЦРУ.

— Я ушел из кладовой не более чем на несколько минут, — сказал он. — Как вы узнали, где находится тело? Как вы смогли добраться так быстро? Вы наблюдали за ней?

— Мы наблюдали за вами, доктор. Утром ко мне поступила информация, что «Ангельское личико» вновь собирается нанести удар. Я думаю, что ей нужны были вы, а не доктор Инада. Она просто хотела ввести всех нас в заблуждение.

За ним следит ЦРУ? Он не заметил никакой слежки, разве что пожилую женщину на костылях. Холодок пробежал по его спине. Он вспотел, когда понял, что фактически в больнице произошло настоящее убийство.

— Она была здесь, — сказал Джордан, но не для того чтобы помочь агенту, а потому что был должен сказать об этом. Возможно, ему нужно вбить себе в голову, что он не должен защищать ее в любом случае. — Я видел ее, вероятно спустя несколько минут после того, как это случилось.

— Вы видели «Ангельское личико»?

— Да, мне кажется, видел. Она исчезла прежде, чем я смог добраться до нее.

Агент затих, на линии было слышно лишь его негромкое дыхание.

— Это интересно, доктор Карпентер, но это не слишком поможет доктору Инада.

— Что случилось с ним? Он действительно мертв?

— Да, но об этом позаботились. Вы услышите об автомобильной катастрофе в сегодняшних новостях.

— Боже мой, — прошептал Карпентер.

— Вы действительно решили нам помочь, доктор Карпентер? — Доктор Карпентер!

Джордан услышал какой-то шум в приемной. Кто-то звал его по имени, но тон агента не давал ему повесить трубку:

— Мне нужен ваш ответ, доктор.

Медицинская сестра приоткрыла дверь кабинета и просунула голову внутрь:

— О, вот вы где! Вас ждут в ординаторской. Ваш пациент готов к операции.

— Доктор Карпентер? — Тон агента был низким, настойчивым.

В душе Джордана все сжималось от сомнений. Мужчина требовал ответа, но он его не получит. Более того, он лишь разозлил Джордана, и его гнев все возрастал. Хирургу, прежде всего, необходимы логика, холодный расчет и абсолютная беспристрастность.

— У меня сейчас операция, — сказал он агенту. — Это вопрос жизни и смерти. Я перезвоню вам.

— Нет, как раз мой вопрос — вопрос жизни и смерти. Один из ваших коллег мертв, и вы, возможно, могли предотвратить это, если бы сотрудничали с нами.

— Я перезвоню, — повторил Джордан, повесил трубку, сорвал с вешалки белый халат и широкими шагами прошел мимо изумленной медсестры.

Карпентер редко оказывался в безнадежных ситуациях, и сейчас этот агент поставил его как раз в такое положение. Они хотели, чтобы он стал приманкой и заманил в ловушку серийную убийцу. Вся его жизнь была посвящена хирургии, взять любой период времени: дни, месяцы, годы. Очевидно, раз они не смогли убедить его тем, что это угрожает его собственной жизни, теперь они пытались вызвать в Джордане чувство ответственности за смерть коллеги.

В интеркоме неожиданно прозвучало его имя:

— Доктор Карпентер! Пожалуйста, срочно зайдите в ординаторскую.

Джордан почти бежал. Она убила кого-то. Ангел, с настолько огромными карими глазами, что они могли пронзить твое сердце.

Эта обманчивая невинность. Его ангел. Она была убийцей, безжалостным киллером.

Записывающее устройство размером с почтовую марку работало с такой точностью, что невозможно было ни видеть, ни слышать, как ведется запись. Фактически, этот аппарат мог прослушать разговор через любую стену, перевести любую иностранную речь, а аккумулятора хватало на несколько дней, а не часов. Этот аппарат мог прослушать даже шепот на расстоянии двадцати пяти футов и проанализировать голоса обоих собеседников на искренность.

Поджигатель улыбнулся и отсоединил свой наушник. Согласно голосовому анализу последнего звонка, он лгал, а вот добрый доктор говорил правду. К счастью, он находится наедине со своей техникой, и единственное, что его сейчас беспокоило — это искренность Карпентера. Если бы доктор заколебался, Поджигатель узнал бы об этом. Больше не существует такого понятия как частная жизнь, или даже тайна ваших собственных мыслей. Ничто не сможет защитить вас от микрочипов, столь крошечных, что они невидимы для обычного зрения, и устройств наблюдения, которые могут уловить стук сердца или даже мысль на значительном расстоянии. А еще есть нанотехнологии, методики будущего, наноботы размером не превышающие человеческую клетку крови, которые можно ввести в организм через кровь и подробно просмотреть любую часть тела, включая человеческий мозг.

Наблюдение было слишком важным аспектом, или, как в этом случае, слишком приятным делом, чтобы остановиться. И не существовало ничего, за чем он не мог бы наблюдать.

Ничего.

Поджигатель открыл средний ящик стола и вынул банку старого кольдкрема [13], задаваясь вопросом, почему все называли его холодом. Он чувствовал тепло на пальцах, когда втирал это в изуродованную ожогом щеку. Тугая кожа чувствовала жар, словно горела огнем, снова и снова. Его пластический хирург предупредил, что важно поддерживать эту часть лица увлажненной, но прописанные им крема не нравились Поджигателю. Они плохо пахли.

Мужчина поднялся, достал салфетку из коробки стоящей на невысоком шкафчике, и стер лишний крем, разглядывая собственное отражение, отражающееся в стакане и на литографии в рамке на стене офиса. Большинство людей сочли бы, что он уродлив. Он видел неловкость в их поведении, даже когда они старались скрыть это. Он подумал, что это будет и жутко, и прекрасно, когда его лицо, наконец, заживет. Но он считал, что в огне все было жутким и прекрасным.