Кочрейн продолжила рассматривать рисунки Элли.

— Какая очаровательная малышка!

— Это Хлоя.

— Ваш третий ребенок? Уже делает первые шаги?

Элли съежилась, снова почувствовав себя коварной обманщицей. Ведь девчушка на рисунке была дочкой одной из дам, у которой Марч отрабатывала поденщину. Но как же отлично получилась девочка. Сходство потрясающее. Габриэлла вскинула подбородок. Она — действительно неплохая художница.

— Хлоя растет очень быстро, — заявила Элли как можно спокойнее.

Главное, чтобы миссис Кочрейн не раскусила ее. Но складывалось впечатление, что Дженнифер потеряла бдительность.

— Леди Марч, я хочу быть с вами совершенно откровенной…

— Называйте меня Габриэллой, хорошо?

— Замечательно. Итак, Габриэлла, я уже давно ищу талантливого человека, который мог бы регулярно готовить для нашего журнала колонку под рубрикой «Высокий стиль жизни». Знаете, чрезвычайно трудно найти автора, способного завоевать сердца наших уважаемых читательниц. Меня не устраивают люди, которые вели эту рубрику раньше. У них практически ничего не получалось. Имела место сплошная фальшь. В материалах не было искренности. — Кочрейн печально улыбнулась. — А ведь искренность — это такая ценная вещь…

— Абсолютно с вами согласна, — поддакнула Элли. Однако в данный момент девушке хотелось только одного: чтобы разошелся пол и бездна под ним поглотила ее полностью.

А Кочрейн продолжала, забыв о нехватке времени:

— Но вернемся к вашему дневнику. Талантливо. Однако, честно говоря, я не слишком люблю эту форму повествования о жизни…

Элли в душе возмутилась. Ведь она достаточно долго трудилась над своим произведением. Да, представила его в виде дневника. Что в этом плохого? К тому же отрывки можно растянуть на несколько номеров. А не понравится читателям, так тому и быть. Элли просто исчезнет. Она не исключала и такого варианта.

Начинающая журналистка насупилась. И зачем она только проделала такой путь? Добралась до самого Лондона, чтобы просто «поболтать» с важной миссис? Но дневник-то ей для журнала не подходит. Нечего было тогда приглашать на собеседование.

Дженнифер будто прочитала мысли Элли.

— Дорогая, только не сердитесь. Лучше послушайте опытного человека. Понимаете, нужен неформальный подход к делу, нужно найти изюминку, с помощью которой можно привлечь внимание к нашему журналу самых замечательных представителей высшего общества. Умные, богатые, красивые — пусть не отрываются от страниц «Миледи». Не скрою, в последнее время тираж издания стал падать. Но мы поправим положение. И с вашей помощью также. Вы отлично пишете, в ваших фразах есть и определенная доля дерзости, что привлекает. Словом, вы мне подходите. Только еще раз повторяю: про форму дневника забудьте. Со страниц нашего журнала вы как бы будете разговаривать с читательницами. Рассказывать о событиях в своей семейной жизни, об опыте общения с мужем и детьми, о способах управления домашним хозяйством, о своих развлечениях и пристрастиях. Представьте. Вы будете работать так: будто мило болтать с подругой за чашечкой кофе или ароматного чая…

Отлично, с ужасом подумала Элли. Прекрасная идея. Если бы не следующие факты: у нее нет богатого мужа, нет детей-очаровашек и нет собственного шикарного дома. А единственная роскошь, которую она себе порой позволяла, — звякнуть в пиццерию и попросить, чтобы ей побыстрее привезли горячую лепешку.

— Миссис Кочрейн… — Элли даже не знала, как вести себя дальше.

— Никаких возражений. — Дженнифер слегка нахмурилась. — Значит, предложение такое. Мы заключаем с вами контракт на шесть месяцев. Это наше обычное правило. Если отклики читательниц на ваши творения будут положительными, поговорим о дальнейшем сотрудничестве. Ну как? Устраивает?

Элли казалось, что она пребывает в каком-то кошмаре. Да, ее признали как автора, но ведь дневник написан лживой рукой. И все, что она будет писать дальше, также пропитается ложью. Нельзя идти на это. Нельзя.

— Вы, наверное, хотите немного подумать? — спросила миссис Кочрейн, не получив мгновенного ответа на свое предложение. — Или, может… А, понимаю, вы должны обсудить все с мужем…

— С мужем? — Элл и чуть не поперхнулась. Потом с трудом произнесла: — Нет, нет. Я решу все сама.

Она молчала несколько минут. Думала, что ответить редакторше.

Итак, миссис Кочрейн понравились ее писания. Что ж, значит, нужно соглашаться на предложение умного человека. И гонорары в журнале, наверное, неплохие. А деньги всегда пригодятся.

Кстати, писать можно и под псевдонимом. Многие так делают. Впрочем, сочетание «Леди Габриэлла Марч» ей очень нравилось. Вот только на леди по своему происхождению Элли ну никак не тянула. Однако лучше об этом не думать.

— Знаете, я согласна на все ваши условия, — наконец решилась девушка. — Вот только… Давайте все же обойдемся без слова «Леди».

Кочрейн с сожалением покачала головой.

— Леди Габриэлла — звучит красиво. — И после паузы: — А ваш муж как вас называет? А знакомые? Они ведь наверняка весьма учтивые люди?

— О да. — Элли была близка к панике.

А миссис Кочрейн продолжала смотреть на нее, будто ожидая чего-то невероятного.

— Кстати, в вас сразу чувствуется порода, настоящую леди видно издалека…

Элли бросило в жар. Но отступать было уже поздно. И здравый смысл подсказывал, что нужно хвататься за предложенное место обеими руками. Подобный шанс дается раз в жизни.

Но ведь ее легенда всего лишь легенда. Муж, дети, шикарный дом… Что она будет рассказывать читателям? Очередную сказку? Ну да ничего. Обложится книгами, посидит в Интернете, такого напридумывает. Но что все-таки писать про мужа? Элли печально улыбнулась. Она почувствовала себя совершенно одинокой. Разве она сможет долго притворяться, изображая из себя счастливую супругу? Вряд ли.

— Милая, вы, по-моему, сейчас витаете в облаках, — нарушила ход ее мыслей миссис Кочрейн. — Давайте лучше обсудим важные детали.

И Дженнифер стала объяснять новенькой некоторые технические тонкости.

— В нашем деле нужно знать многое, — серьезно подметила она. — Быть грамотной, разбираться в верстке, умело обращаться с компьютером…

Элли согласно кивала. Она уже практически окончательно успокоилась.

— Да. Вот еще что. Было бы хорошо, если бы вы прилагали к колонке ежемесячно по две-три иллюстрации. Сможете?

Девушка снова кивнула. Иллюстрации для нее не проблема.

— И даже если мы не используем все ваши рисунки, — продолжала Кочрейн, — ничего страшного. Зато у художественного редактора появится выбор. Для журнала будет откладываться самое лучшее. И вот еще идея — рядом с рубрикой в каждом номере мы будем помещать чудную картинку — ваш симпатичный домик. Пусть читатели слегка позавидуют…

Элли прикусила губу. Домик? Какой домик?

Она жила в чужом особняке, хозяева которого временно отсутствовали. Одна ученая дама предложила ей здесь работу в качестве смотрительницы, а сама отправилась в загранкомандировку.

— Впрочем, если не хотите, то мы не будем сообщать всему свету, что это именно ваш дом. Сохраним, так сказать, конфиденциальность.

Габриэлла облегченно вздохнула. Хорошо и то, что миссис Кочрейн не предложила использовать для заставки фотографию автора колонки. Вот тут-то Элли рано или поздно разоблачили бы. И вряд ли бы Дженнифер обрадовало открытие, что Леди Габриэлла совсем не леди, а обычная простенькая уборщица. В последнее время Элли зарабатывала себе на жизнь именно этим.

— А вам действительно нравятся мои рисунки? — в отчаянии спросила она у редактора. — И что в них такого? Ничего особенного.

— Дорогая, ваши работы сделаны с душой. Это сразу чувствуется.

— Хорошо, тогда я поддерживаю идею сделать заставку с домом. Только, пожалуйста, не помещайте в журнал мое фото.

— Договорились.

— Ну? — старшая сестра Элли с нетерпением ждала ее рассказа о походе к грозной редакторше. — Надеюсь, она тебя не съела с потрохами? — Стаей сдержанно улыбнулась.