Пока я следил за этим, до меня дошло, что эти процессии знаменуют собой радикальные перемены в судьбе. Кто мог раньше предвидеть такое? Кто мог предсказать, как история посмеется над Тимуром? В течение шести веков после 248 смерти историки старательно не обращали на него внимания, потом Советы пытались вообще стереть память о нем, а сейчас он превратился в отца нации. Глядя на величайшие памятники города, Тимур наконец вышел из тени и вернулся в свой любимый Самарканд.

К началу 1398 года Тимур уже провел почти два года в Самарканде, что по его меркам равнялось вечности. Но этот перерыв в его военных мероприятиях не был таким уж невыгодным, как может показаться, и во многом помог замаскировать его приготовления на других фронтах. Различные архитектурные работы — знаменитые парки и сады, дворцы — придали новый блеск его столице, которая увеличилась за время его правления в несколько раз в размерах и в богатстве. Жемчужина Ислама, Центр Мироздания, Самарканд стал предметом зависти всего мира.

Работа над всеми этими экстравагантными улучшениями занимала только часть времени Тимура. Беспокойный, как всегда, завоеватель смотрел вперед, собирая разведывательные данные, запасая провизию для воинов, планируя будущие завоевания. Впервые в жизни его глаза обратились на восток, где маячил самый могущественный противник — китайский император династии Мин. Война с правителем Китая давно привлекала Тимура. Это был шанс завоевать неслыханную славу, обрушив меч ислама на неверных в самом темном уголке мира. Более важно, что это был случай испробовать свои силы в поединке с самым сильным из земных правителей.

Приготовления к этой войне начались в 1398 году. Казалось очевидным, куда именно поведет честолюбие императора, а вместе с ним и его армию. Но Тимур был совершенно непредсказуемым оппортунистом. Он знал, что королевство Дели, находящееся в 1000 миль к югу, опасно ослабело и его раздирает гражданская война. В 1394 году его правитель Насир уд-дин Мухаммед Туглук умер после 6 лет правления, В том же году ангел смерти Азраил унес и его сына Хумаюна, которые просидел на троне всего шесть недель. Его преждевременная смерть дала старт ожесточенным раздорам вокруг наследства. Историк Феришта писал: «Несчастья государства с каждым днем множились. Омрас(великие правители) Фирузабада и некоторых провинций взяли сторону Насрут-шаха. Те, кто находился вДели и других городах, поддержали претензии на титул Мухаммеда Туглука. Правительство погрязло в спорах, гражданская война бушевала повсюду. Создалось неслыханное положение: два короля во главе армий оспаривали друг у друга столицу».

До сих пор, если исключить повторяющиеся походы в Могулистан, Тимур всегда смотрел на запад, разыскивая объекты для завоеваний. Теперь началась подготовка войны с Китаем. А пока она шла, молниеносный набег на Дели должен был обезопасить южные границы, а также принести новые сокровища в результате разграбления Индии. Но была и третья причина. «Его решимость <завоевать Дели> укреплялась давно повторяющимися фразами о том, что идолопоклонство стремится расширить свое грязное влияние через страны, зависимые от Дели и Мултана. И так как от времени мысли этого апостола бедствий обращались к войне за религию, казалось не слишком важным, куда именно он двинется дальше — на юг или на восток», — писал Дэвид Прайс в начале XIX века в работе, посвященной истории Индии.

Для стареющего императора особенно соблазнительной была возможность приобрести великую славу, ведя священную войну против неверных, которые повернулись спиной к исламу. Хотя он уже достиг очень многого в своих завоеваниях, в пределах мусульманского мира его пока что ценили не слишком высоко. Действительно, когда он смотрел на соседних правителей-мусульман, то должен был чувствовать, что еще не достиг их статуса, хотя и много потрудился для мира ислама. В Каире сидел халиф. В Багдаде — Защитник Веры. Султан Баязид, оттоманский император, называл 250 себя Мечом Веры. Эти три человека считали Тимура не более чем варваром-язычником [69].

Был еще один важный повод для работы. До сих пор все, кто бросал ему вызов, были сломлены и уничтожены. Да вообще существует ли на земле сила, способная противостоять ему? Для правителя с такими дарованиями, имеющего глубокий интерес к истории и военную карьеру, не омраченную ни одним поражением, было бы совершенно естественным сравнить себя с величайшими фигурами античности. Александр Великий едва сумел пересечь реку Инд. Чингис-хан тоже почти не сумел продвинуться по территории Индии. Ни один завоеватель в мире не сумел добраться до Дели.

Тимур изложил свою идею принцам и амирам. Что они думают о новом походе против врагов веры через заснеженные горы? Они лишь ошарашенно уставились на императора. «Реки! Горы и пустыни! Воины, одетые в доспехи! И слоны, уничтожители людей!» — забормотали они. Наверняка император не говорит об этой рискованной затее всерьез?

Мухаммед-Султан, разочарованный их трусостью, оборвал все протесты, воззвав к их жадности и чувству чести.

Сын императора Шахрух также высказался на совете. Он заявил: «Индия очень богатая страна. Какой бы султан ни захватил ее, он становится господином четырех углов света. Если же под руководством нашего амира мы захватим Индию, мы станем господами семи климатов».

Император сдержанно усмехнулся. Он уже принял решение. Его внук принц Пир-Мухаммед Джахангир был послан вперед захватить священный город Мултан (сегодня в Пакистане) и осадил его. Тованиснова занялись своим делом. Они должны были поднять численность армии до 90000 человек. Затем в марте 1398 года император созвал традиционный курултай, на котором ясно изложил свои намерения.