Философствовал старик, пока однажды не нашли его в кабинете припавшим к столу. Врачи констатировали смерть от инфаркта…

Интересно, что бы сейчас сказал Каретников? Впрочем, в его практике такие преступления, наверное, тоже встречались…

Размышления Брагина прервал появившийся в дверях Крутиков. Лицо капитана выглядело усталым, но глаза — в них по-прежнему светилась радость жизни…

— Ага, вот и в твоем кабинете запахло табачищем! — шутливо заметил он, протягивая следователю руку.

Брагин крепко пожал ее:

— Рад тебя видеть, дружище!

Крутиков придвинул стоявшее рядом кресло и сел, с блаженством откинувшись на спинку.

— Слышал краешком уха, будто собираешься брать преступников за бороду? — сказал он, улыбаясь, и скользнул взглядом по столу, на котором лежали материалы экспертизы.

— Где уж там за бороду! За волосинку бы! — отшутился Брагин.

— Наделал ты шуму с этой экспертизой! Мы уже разослали повсюду ориентировки, запросили данные о личности Бодяги. Надо нащупать его связи…

Взгляд начальника угрозыска опять упал на стол следователя.

— Можно? — Он протянул руку и взял фотографию с изображением темного полукруглого пятна, состоящего из спиралеобразных линий. — Отпечаток его пальца? — спросил, нахмурившись. — Да… лапы у него, видать, огромные… — Он положил фотографию на место. — Впрочем, это неважно. Лишь бы встретиться, встретиться, а, Андрюша!

Крутиков даже чуть привстал от нетерпения.

— Вот, вот, тебе только скажи, — поддел его Брагин. — Погоня, сирена, прыжок! — И Васька растерянно глядит на дуло пистолета… Точно, как в популярном детективе.

Следователь встал, прошелся по кабинету.

Лицо его сделалось серьезным, задумчивым. Голубые с прозеленью глаза напряженно сузились.

— Нет, — обронил он. — Тут, как когда-то сказал наш почтенный коллега Порфирий Петрович из романа Достоевского, дело фантастическое, мрачное дело, современное… Мы установили личность преступника — это хорошо! Но увы, дружище, торжествовать победу и бросать в воздух чепчики еще рано.

Брагин подошел к Крутикову и положил ему руку на плечо.

— Ты учти, Женя, Бодяга — матерый волк. Ведь его уже разыскивают полгода. Этот беглец умеет заметать следы. Теперь же, после того как дал волю своим звериным инстинктам, он будет настороже вдвойне. По существу, сейчас у него один выход: отсидеться где-нибудь. Дождаться затишья, так сказать. Судя по всему, так он и делает. И боюсь, пройдет слишком много времени, прежде чем снова даст о себе знать.

— Ну, и что ты предлагаешь? — На лице Крутикова появилось такое выражение, словно Брагин завлек его на необитаемый остров и оттолкнул от берега единственную лодку, на которой еще можно было добраться до суши.

— Надо напасть на след бородача! — решительно сказал Брагин. — Напасть во что бы то ни стало и как можно скорее. Тогда мы придем к его логову, где бы он ни прятался.

Крутиков придвинул кресло ближе к столу, заинтересованно прислушался: что ж еще?

— Эксперты провели любопытные исследования. — Брагин разложил перед оперативником документы, таблицы, фотографии. — Вот посмотри, на рукояти ножа обнаружены отпечатки пальцев убитого Леонова. Похоже, перед смертью он пытался напасть на кого-то. Вряд ли этим человеком мог быть его брат Симонов, который убит там же. А если это так, то не мог ли им быть один из грабителей? На ноже нет следов крови. Зато на нем обнаружены микрочастицы синтетической ткани. Отчего они могли появиться? Надо полагать, от соприкосновения лезвия ножа с тканью. Вполне возможно — с той, из которой сшита одежда одного из преступников. В таком случае почему бы не допустить, что нож Леонова зацепил одежду бородача?

— Почему именно бородача, а не Бодяги?

— Из показаний Кириллова видно, что Бодяга в тот вечер был в кожаной куртке…

— Да, да, я совсем забыл, — махнул рукой Крутиков.

— Значит, — продолжал Брагин, — наш бородач не так уж таинствен. У нас есть его словесный портрет, пусть скуповатый. Зато теперь можем добавить к нему еще и одежду из синтетической ткани. Кстати, ткани серого цвета — экспертиза определила и это. Ну и, наконец, возможные следы от ножа на одежде… Не так уж плохо для оперативника, а?

Поразмыслив немного, следователь добавил:

— Бородач, надо полагать, чувствует себя в меньшей опасности, чем Бодяга. И он должен, обязательно должен чем-то выдать себя.

— Ты все-таки думаешь, этот субъект из местных?

— Я уверен в этом, — ответил Брагин. — Неспроста же Бодяга нашел пристанище именно в нашем городе. А это удачное бегство с места происшествия? Несомненно, бородач хорошо знает город…

— Этот бородач… — с досадой произнес Крутиков. — Он уже по ночам мне снится. И что за мода пошла на бороды! Куда ни глянь — одни бородачи. Но и это еще полбеды. Беда в другом: бородач наш, в конце концов, может оказаться вовсе и не бородачом…

— Может случиться и так, — согласился следователь. — Но это не меняет дела. Мы обязаны найти его, кем бы он ни был…

С минуту оба сидели молча.

— А тебе, Андрюша, не кажется, — первым нарушил молчание Крутиков, — что нам не мешало бы хорошенько проветриться? — Он встал и подошел к окну. — Вечер-то какой сегодня! Постой, как это говорят старики… Если вечер красный, будет утро ясным. Так, что ли? Завтра как раз выходной. Не махнуть ли нам на Тихую? Говорят, подлещик поигрывает…

— На Тихую, так на Тихую, — вздохнул Брагин.

Туман, неподвижно висевший над сонными берегами, постепенно рассеялся: на чистой глади реки заалел тонкий румянец — отблеск ранней зари. В прибрежных кустах защебетали, запорхали птицы. Откуда-то с лугов, лежащих за рекою, донеслось ржанье лошадей, слышались голоса табунщиков.

Брагин сложил в кучу сухие ветки, сучья, чиркнул спичкой и, сидя на корточках, стал ждать, пока пламя наберет сил, прорвется сквозь дымовую завесу, начнет стрелять искрами.

Наблюдая за яркой, быстро нарастающей пляской огня, он вдруг почувствовал, что не один: кто-то чужой находится поблизости и наблюдает за ним. Он искоса взглянул вправо, влево, чуть привстал и обернулся назад. Точно, в листве раскинувшегося позади кустарника заметил чье-то смутное, прикрытое козырьком фуражки лицо. Что было нужно этому человеку, следователь не знал, но две темные щели под козырьком были направлены прямо на него — это он ощущал явственно.

Брагин повернул голову и выпрямился. Сердце билось в какой-то неясной тревоге. Казалось, еще миг и за спиной у него грянет выстрел. А там…

Взяв себя в руки, он сжал кулаки, резко повернулся назад и с удивлением увидел: в кустарнике уже никого нет. Листья словно застыли. Ни звука, ни шороха.

«Что за чертовщина!» — стоял в недоумении следователь. Ему хотелось окликнуть неизвестного, полазить по этому таинственному кустарнику, но что бы он мог предпринять или хотя сказать в свое оправдание, если бы даже там оказался этот человек, по существу лишь смотревший на него и не причинивший ему никакого вреда…

Он еще долго сидел у костра, потом, поставив греться котелок с водой, спустился к песчаной косе, где находился Крутиков.

— Ты что такой сумрачный? — спросил тот, как-то странно посмотрев на следователя.

— Да вот, тип один лазил… там, в кустарнике… — неохотно ответил Брагин.

— Лазил? Ну и что?

— Не понравилось мне это…

— Пьяный, что ли?

Брагин лишь пожал плечами.

— Ладно… Скажи лучше, как твои рыбацкие дела?

— Дела швах, — уныло произнес Крутиков, подергивая лесу. — Кружатся возле поплавка, как дети вокруг елочки, а насадки словно не видят. Хитрая пошла рыбешка. Ученая, как говорят рыбаки…

— Я поставил воду… на всякий случай, — сказал Брагин и, взяв удочку, устроился рядом.

Несколько минут они сидели молча.

С середины реки доносилось тихое, вкрадчивое шуршание. Это вода, огибая с двух сторон маленький зеленый островок, омывала его тенистые берега, играла с листвой низко склонившихся ив. Поднявшееся над горизонтом солнце уже золотило поверхность реки.