Замечателен подвиг и первого монаха Столобенского острова — преподобного Нила. Он переправился на остров в 1528 году, перезимовал в пещере, а с наступлением весны построил келью и часовню. Питался преподобный желудями, травами и возделывал землю своими руками. Иногда принимал подаяния от окрестных жителей. Проводя дни и ночи в трудах и молитвах, он не позволял себе присесть или прилечь даже на малое время. А при крайнем изнеможении стоял, опираясь руками на деревянные крючья, вбитые в стену его кельи.
Похожим было пребывание на Демьяне озере другого русского отшельника — святого Никандра Псковского. Он никогда не просил милостыни, питался только тем, что боголюбивые люди приносили сами, а недостаток в пище восполнял все тем же «былием и ужем» ( Житие преподобного Никандра. С. 323). В беседе с диаконом Петром из Порхова преподобный Никандр однажды рассказал о своих страданиях: «Три года я болел («пренемогал») ногами, а теперь обрел отраду». Когда Петр посмотрел на ноги святого, то увидел, что кости его голеней почти обнажились, а мягкие ткани «отпадоша от ногу его» ( Там же. С. 326).
Часто, когда обители были уже устроены, подвижники становились жертвами разбойничьих нападений. Причин, как правило, было несколько. Иногда сами святые селились среди разбойничьих «вертепов», чтобы отвратить разбойников от греха. Так обыкновенно поступал преподобный Герасим Болдинский. Он жил среди разбойников, которые грабили и убивали людей на дорогах. Разбойники избивали преподобного, связывали его и таскали по колючим кустарникам, бросали в воду, говоря при этом: «Уйди, монах, от места сего, а не то умрешь злою смертию».
Нередко разбойники нападали на монашеские поселения, думая, что найдут здесь множество богатств. В один из дней на одинокую келью святого Никандра Псковского напали разбойники. Они забрали единственное богатство подвижника — иконы, а самого связали и сильно избили. Один из нападавших даже ударил его копьем. Возвращаясь назад со своей небольшой добычей, разбойники заблудились в лесу. Три дня и три ночи они бродили, тщетно пытаясь найти дорогу. Изнемогая от голода и усталости, они стали роптать на святого, которого сами же и обидели: «Себе не смог помочь своей молитвой и нам не может». Переправляясь по дереву через реку Демьянку, роптавшие разбойники сорвались вниз и утонули. Двое же со слезами возвратились к святому и поставили иконы в красном углу его кельи, умоляя преподобного о прощении. Святой накормил их, чем смог, указал дорогу и отпустил с миром ( Житие преподобного Никандра. С. 539–540).
Похожая история, произошедшая с преподобным Иовом Ущельским, закончилась более трагично. 5 августа 1628 года на монастырь преподобного Иова (на реке Мезень в Архангельской области) напали разбойники. Вся братия была на уборке сена, и преподобный остался в монастыре один. Пытаясь узнать, где спрятаны монастырские богатства, разбойники жестоко мучили Иова: били, таскали по земле, жгли огнем и, наконец, отсекли ему голову. Иноки, вернувшиеся с сенокоса, в ужасе увидели истерзанное тело своего старца. Преподобного Иова погребли на другой день — 6 августа у стены построенного им храма в честь Рождества Христова.
Но чаще всего на подвижников нападали местные крестьяне, которые не хотели, чтобы рядом с их землями и промысловыми угодьями возникали монастыри, так как впоследствии эти земли переходили к обителям. Случалось, что после неоднократных запутиваний они убивали подвижников. Так погиб преподобный Агапит Маркушевский (основатель обители на реке Маркуше в Вологодской области). Жители соседней с монастырем деревни Каликино убили его и бросили в реку. Монахи нашли своего настоятеля только потому, что его железные вериги всплыли на поверхности воды, как будто были сделаны из легкого дерева.
Таких скорбных повествований можно немало найти в русских житиях. Мученическую кончину за свой монастырь принял преподобный Симон Воломский. Когда к преподобному собралась братия, он отправился в Москву просить грамоту на землю. Царь Михаил Феодорович повелел отмерить по «десять поприщ» земли на все стороны света от обители и пожаловал их монастырю. Когда преподобный возвратился в обитель, началась распашка земли. Некоторые крестьяне поселились на монастырской земле и стали ее осваивать. Вскоре преподобный вместе с иноком Андреем поставил церковь с трапезной и келарской палатой, под трапезной устроили житницу для хранения зерна. Но крестьянам окрестных селений не понравилось процветание обители, и они решили извести ее. В один из дней, когда монахи обедали в трапезной, кто-то поджег житницу. Увидев дым, иноки бросились тушить пожар, но не успели, церковь сгорела дотла, удалось спасти только немного зерна. Через некоторое время монахи поставили новый храм, и крестьяне решили действовать по-другому. Три человека подошли к преподобному Симону, когда он был один в лесу и рубил деревья. Сначала они попросили добром отдать им царскую жалованную грамоту. Преподобный отказался. Тогда крестьяне, придавив преподобного какой-то «накладой» (видимо, деревянной колодой) и взяв его за волосы, стали угрожать, что они сейчас отсекут ему голову. Симон попросил их подождать, пока он сходит в монастырь и принесет грамоту. Мучители отпустили его. В обители преподобный рассказал братии, что с ним случилось в лесу, иноки побежали в лес, но разбойников уже и след простыл.
Вскоре приблизилось время праздника святого и праведного Прокопия Устюжского. К этому великому дню жители всех окрестных сел и деревень собирались обычно в Устюг. Пошли и монахи Воломской пустыни, а преподобный остался в монастыре. Узнав об этом, его враги решили довести свое дело до конца. Ночью они ворвалиь в келью святого и стали мучить его: колоть ножом, прижигать огнем, требуя жалованную грамоту. Преподобный попросил их отпустить его, чтобы он сходил в церковь за грамотой. Разбойники обрадовались и отпустили святого. В храме мученик Симон упал на колени перед образом Богородицы и долго молился. После молитвы он приобщился Святых Тайн и спокойно вышел на церковное крыльцо. Здесь он сказал убийцам: «Делайте, что хотите». Разъяренные крестьяне еще долго издевались над преподобным, рассекли его тело ножами и только потом отрубили голову. Так 12 июля 1641 года, в возрасте пятидесяти пяти лет, погиб преподобный Симон Воломский. Окровавленное тело мученика несколько дней лежало на земле, но дикие звери и птицы не тронули его, кровь же его запеклась, как камень. Спустя годы на месте мученической кончины святого выросла высокая кудрявая береза «на удивление всем» ( РГБ. Волог. № 75. Л. 49 об. — 50 об.).
Великим постом 1550 года, в ночь с 5 на 6 марта, на память 42 мучеников Аморейских, на монастырь преподобного Адриана Пошехонского напали крестьяне села Белого, вооруженные мечами, копьями, луками, стрелами и рогатинами. Во главе разбойников был священник местной церкви, имевший страшное прозвище — Косарь (так называли большой нож, использовавшийся для резки лука). В Житии сказано, что неправедным путем захотел он себе собрать богатство: по его подсказке белосельцы крали в дальних деревнях скот и разное имущество, а потом перепродавали его в других местах. На подмогу белосельцам пришли жители окрестных селений, разбойники выставили караулы у стен обители и у конюшни, чтобы никто не смог послать за помощью.
Увидев вооруженных людей в своем монастыре, преподобный спрятался под дровяником. Но разбойники нашли его там и, накинув веревку на шею, повели в келью. Здесь они прижигали тело преподобного огнем, наносили ножевые раны, спрашивая: «Где животы ваши и статки (имущество. — Е.Р.)?» Игумен Адриан отвечал им: «Животы наши у Всемилостивого Спаса на небесах и статки наши на земле. Ослабьте мне немного веревку, и отдам их в ваши руки». Мучители развязали веревку, и преподобный, достав сосуд с деньгами (корчажец), отдал им сорок рублей со словами: «Нашими статками и этим серебром мы с братией хотели построить большую церковь во имя Пречистой Богородицы». Разбойники, глумясь над ним, сказали: «Мы тебе ее сами сейчас создадим». На что игумен Адриан грустно заметил: «Горька мне ваша церковь и тошно созидание (творение) ваше».