В повседневной жизни перемешаны все аспекты, различаемые историей, вот почему обычное и привычное порой проникает в архивы, расцвечивает образы, рассказы, посвященные совсем другому. Чтобы упорядочить наше исследование, мы начнем с материальной основы — дома, попытаемся понять, как в нем жили, как работали, и таким образом выделить область отношений с внешним миром и частной средой. Движимое имущество, инструменты и утварь также сообщают сведения о материальных аспектах быта.

Затем мы обратимся к повседневным заботам и нуждам большинства жителей: питание, одежда, развлечения. По ходу сделаем акцент на поведении, жестах, вкусах и верованиях, привносящих краски в привычный мир парижан и парижанок

Определив рамки, очерчивающие область частного и область взаимоотношений с другими людьми, мы зададим направление для размышлений.

Граница между религиозным миром и миром светским строго соблюдается, поскольку того требует Церковь. В столице общинный мир обители, монастыря (мужского или женского) достаточно хорошо известен, но он интересует лишь очень небольшую часть населения. Мы уже знаем, что парижские религиозные учреждения не слишком отличались от прочих монастырей, разве что были более многочисленны и в них проживали более крупные общины. Их образ жизни строго регламентирован и не допускает никакой парижской специфики, напротив, основывается на подчинении долгу, на общей и контролируемой ответственности. Тем не менее наличие в столице университета послужило толчком к основанию благотворительных учреждений для студентов, и коллежи взяли за образец общие нормы совместного проживания в обители или монастыре.

Миряне знали о таком образе жизни, они могли восхищаться им или критиковать его, но знали, что эти правила жизни — не для них. Поскольку миряне составляли основную массу населения, то именно они, изменяя или приспосабливая свой способ существования, произвели в нем важные перемены. В результате личность получила относительную свободу, ее запросы обрели большую силу (такие явления часто отмечались в истории конца Средневековья). Миряне стремились к религиозной жизни, менее подчиненной духовенству; индивидуумы в светском мире требовали для себя большей независимости, поскольку очень часто обстоятельства вынуждали их выпутываться из сложных ситуаций самостоятельно и начинать жизнь с нуля. Такие проблемы возникали не только в Париже, но огромный город конечно же чаще рождал их. Вот почему мы рассмотрим лишь образ жизни мирян, ведь светская жизнь — главный удел бренного мира.

В первую очередь важна материальная обстановка. Изучение домов, в которых живут семьи, задаст первые характеристики, которые, однако, надлежит тщательно исследовать, поскольку архивы предоставляют интересные и точные сведения.

Диапазон жилищного фонда столицы чрезвычайно широк.

Внутреннее убранство королевских и княжеских резиденций, жизнь двора, ближний круг, жизнь чиновников и королевских слуг недоступна и неизвестна большинству парижан. В XV веке, когда государь уже больше не проживал в своей столице, двор и мир большой политики почти совсем исчез с привычного горизонта жителей покинутого мегаполиса. Однако богатство и роскошь королевского двора наложили глубокий отпечаток на жизнь в Париже. Ибо король и его окружение не замыкались в особом мире, не показывали связи с городом и его населением. Для этой богатой и расточительной (положение обязывает) клиентуры трудилась целая армия ремесленников и художников. Это обстоятельство в значительной степени обусловило художественное значение Парижа, и ореол высокого искусства ярко освещал и сам город, и горожан. Количество и качество парижских ремесел — связанная с этим черта, сохранявшаяся еще долго по прошествии Средних веков. Накопленные знания и навыки, технический прогресс (в частности, в области строительства и оборудования домов) приживались здесь раньше и распространялись лучше. Все это придавало столице лучшее, чем в других городах, качество жизни, что вызывало у парижан законную гордость, как говорится в литературных источниках XIV века, или тщеславие, как скажут некоторые авторы эпохи Возрождения — например Рабле.

Королевские дворцы — Лувр Карла V, дворец Сен-Поль Карла VI, дворцы герцогов Бурбонов, Бургундских, Беррийских, парижские резиденции церковных иерархов выделялись на общем фоне и являли собой пример, более или менее доступный для подражания. Особняк нотабля, дом богатого буржуа или зажиточного мастера — упрощенные вариации на тему какой-нибудь из этих роскошных резиденций. Начиная с самого скромного жилища, дома начинают расширяться по мере того, как семья поднимается по социальной лестнице, затем становятся разнообразнее, как только семья достигает достаточного уровня богатства, чтобы подражать идеальному образцу.

Первый знак социального преуспеяния состоял в увеличении дома, вокруг которого возникали новые постройки, дворы и даже сад. Повествовательные тексты и литературные источники, зачастую скупые на подробности, характеризуют богатый дом попросту его величиной. Роскошный дворец герцогов де Бурбонов поглотил три десятка домов, красивые особняки вырастали на месте нескольких обычных построек. Частная и личная жизнь начинала расцветать, как только исчезала необходимость тесниться.

Но роскошные резиденции отличались от обыкновенных строений и качеством строительных материалов. Черепица и шифер для кровли, мрамор и резной камень для фасада и несущих конструкций, витражи в окнах, дорогая древесина для обшивки стен, а также плиты для мощения полов — отличительные особенности богатой резиденции. На иллюстрациях к манускриптам, посвящены ли они священной истории, жизни государей или литературному рассказу, зачастую имеются точные изображения таких элементов роскоши в строительстве. Изобилие и богатство мебели внутри особняка является дополнительным «подтверждением» высокого социального ранга и знатности семьи, проживающей в доме.

В большом, хорошо выстроенном и украшенном доме было достаточно комнат, чтобы закрепить за некоторыми из них одну основную функцию. В королевских и княжеских резиденциях были парадные залы и спальни — просторные помещения, в которых государь представал во всем своем великолепии, где проходили официальные приемы, церемонии бракосочетания, рождения или похорон. Парижские замки имели мало собственно военных черт (защитные стены, башни и прочие оборонительные сооружения), лишь дворец Иоанна Бесстрашного был сильно укреплен, а особняки буржуа обладали только некоторыми защитными элементами, как, например, особняк Жака Дюси. Но дворец герцога де Бурбона, примыкавший к Лувру, был, кажется, снабжен лишь крепкими воротами, которые запирали на ночь и постоянно охраняли. В таких резиденциях имелись галереи, предназначенные для игры в мяч, оружейные, бани — все те элементы роскоши, которые предоставлялись жителям мегаполиса за деньги, но знатные особы имели их в своем постоянном распоряжении.

Дома нотаблей, богатых буржуа или ближних слуг монархии воспроизводили собой в более скромном варианте просторные княжеские дворцы. В этих домах тоже было большое количество комнат, причем некоторые имели свое особое назначение.

Не достигая уровня комфорта и красоты дворцов или богатых особняков, обычные дома, даже самые примитивные, подтверждали и обеспечивали социальный статус тех, кто ими владел и в них жил. Цеховые уставы требовали от мастеров обладать домом, чтобы иметь возможность принимать учеников, быть «домохозяином», иметь место жительства, где их можно было бы найти, как говорится в уставе рыбников. Разумеется, в таких скромных жилищах зачастую было трудно выделить помещение для одного-единственного назначения или для одного человека. И чем ниже ступень социальной лестницы, тем меньше площадь дома, а следовательно, и реальные возможности оградить частную жизнь и личное пространство.