Ф. Ф. Торнау, по поводу судебных дел о кровомщении у соседних с абхазами черкесских племен, пишет в «Воспоминаниях кавказского офицера»: «Канла переходит по наследству от отца к сыну и распространяется на всю родню убийцы и убитого. Самые дальние родственники убитого обязаны мстить за его кровь; даже сила и значение какого-нибудь рода много зависят от числа кровомстителей, которых он может выставить. Канла прекращается не иначе как по суду, с уплатою кровавой пени, когда враждующие стороны того пожелают. Они могут судиться духовным судом, по шариату или по адату, произносящему свои решения на основании обычая. По силе шариата все мусульмане равны перед Кораном, и кровь каждого из них, князя или простого землевладельца, ценится одинаково. Адат признает постепенное значение различных сословий, и жизнь князя стоит дороже жизни дворянина, имеющего, в свою очередь, преимущество над простым вольным человеком. По этой причине люди высшего звания предпочитают адат, а низшие стараются подвести дело под шариат.

Одно соглашение враждующих сторон передать дело канлы решению шариата или адата порождает столько споров и ссор, что горцы прибегают к суду только в крайнем случае, когда канла угрожает принять слишком большие размеры, или когда весь народ заставляет семейство кончить свою распрю этим способом».

Евреи-горцы тоже руководствовались адатами, в основе которых лежали общепринятые в горах обычаи и нормы поведения.

Этнограф И. Анисимов в своей книге «Кавказские евреи-горцы», вышедшей в 1888 году, пишет: «Каждая капля крови, по мнению еврея-горца, должна быть отомщена, и покойник до тех пор не успокоится, кровь его не перестанет кипеть и он не будет принят к престолу Всевышнего, пока не будет взята кровь за кровь. Долг мести переходит от одного близкого родственника к другому, и мстить могут родственники убитого не только убийце, но и всякому, попавшему им на пути из его родственников. В последнее время, однако, благодаря увеличению полицейского надзора в селах и городах, убийцы находят защиту и избегают мести, заплатив за кровь убитого назначенную «адатом» (обычным правом) сумму».

На территории Имамата действовала особая система права. Она базировалась на низамах имама Шамиля, представлявших собой кодекс законодательных актов, регулировавших различные стороны жизни горцев и деятельность государства в военных условиях. Низамы были основаны на шариате, а также учитывали лучшие обычаи горцев.

Низамы Шамиля преобразили большинство отраслей права: государственного, уголовного, гражданского, административного, земельного, финансового, семейного. Демократизм установленных низамами норм превосходил все известные до той поры правовые системы мира.

Низамы способствовали укреплению правопорядка и уменьшению числа правонарушений, удовлетворению материальных и духовных потребностей, нормализации семейно-брачных отношений, обеспечению защиты прав и интересов граждан Имамата. Низамы Шамиля сыграли огромную положительную роль в истории народов Северного Кавказа.

Судопроизводство в селах, входивших в состав Имамата, осуществляли муллы и кадии; на территории наибств - муфтии. В ведении последних находились как гражданские, так и религиозные дела. Решения указанных должностных лиц исполнялись добровольно. В случае несогласия или отказа одной из тяжущихся сторон уголовное или гражданское дело разбиралось наибом, на решения которого можно было подавать апелляции имаму.

Ближайшими помощниками наибов были дибиры. Они разбирали и решали самые незначительные дела, а более важные передавали на рассмотрение муфтиев и наибов. В ведении наибов находились татели, которые следили за исполнением горцами норм шариата и низамов, а также приводили в исполнение приговоры о телесных наказаниях.

В Имамате существовал институт мухтасибов. В их компетенцию входил тайный контроль за деятельностью названных выше должностных лиц. Мухтасибы сообщали имаму о результатах своих наблюдений для принятия надлежащих мер.

Низамы определяли состав различных преступлений и устанавливали систему наказаний. Наиболее распространенными видами наказаний были: денежный штраф, высылка, общественное осуждение, телесные наказания, содержание под арестом, смертная казнь. Самым тяжким и позорным преступлением считалась измена - за нее полагалась высшая мера наказания. «Изменникам, - говорил Шамиль, - лучше находиться под землей, чем на земле». Низамы предусматривали наказания и за другие проступки и преступления, наносившие ущерб безопасности государства.

Проявившим в бою трусость пришивали на одежду кусок войлока. Избавиться от позорной отметины и общественного порицания можно было лишь доказав свою храбрость.

Большое внимание уделялось защите населения Имамата в период военных действий, неурожая, стихийных бедствий, эпидемии и т. п. В 3-й главе низама о наибах говорилось: «Когда в чьем-либо наибстве произойдет несчастие, прочие наибы должны спешить на помощь, как только узнают о том, без замедления, и оказать должную помощь… Не исполнивший сего наиб низводится на должность начальника сотни».

Многие нормы низамов были установлены в целях борьбы с коррупцией и злоупотреблениями властей. Например, в низаме «Положение о наибах» в главе 8-й говорилось, что они «должны удерживать себя и сослуживцев своих от взяточничества, потому что взяточничество есть причина разрушения государства и порядка. Взятка отбирается, поступок оглашается, и виновный арестовывается на 10 дней и 10 ночей».Глава 11-я трактовала: «Когда остановятся в городе, селении или в провинции, то не должны грабить или другим изменническим образом завладевать какою бы то ни было вещью, - без позволения имама или его векиля. Виновный наиб низводится на должность начальника сотни».Наконец, 14-я глава того же низама запрещала «вручать одному лицу две должности, для того чтобы устранить всякое сомнение народа относительно наиба и пресечь всякие дурные и подозрительные помышления о нем. Виновный наказывается выговором при народе».

Ряд низамов был принят для исключения или сокращения числа убийств на почве кровной мести. По адату за убийство полагалась кровная месть или разорительный выкуп. В то же время действовала норма шариата, гласившая: «Человека, пришедшего в чужой дом, в чужой сад, на чужое поле для драки с хозяином или членами его семейства, можно убить как собаку».Этими нормами злоупотребляла горская знать, выбирая то, что было более выгодно: если убивал богатый, то он ссылался на шариат, а если убивал бедный - его неминуемо ждала кровная месть. Имам установил для всех равные права: «В случае смерти, причиненной во время драки человеку, пришедшему для этого в чужой дом (вообще в чужое владение), хозяин его освобождается от всякой ответственности. И если родственники убитого начнут мстить за его кровь, то сами они обратятся в убийц, подлежащих преследованию закона и мщению за убитого ими человека. Равным образом, если в драке будет убит хозяин дома или кто-либо из его домашних, тогда убийца должен подвергнуться мщению родственников убитого, даже при содействии правительства, если в этом будет надобность».

Реализация этого низама привела к значительному сокращению числа убийств на почве кровной мести, спасла от гибели множество горцев.

Для борьбы с фальшивомонетничеством, подрывавшим основы экономики Имамата и хозяйства горцев, низамы вначале предусматривали конфискацию и уничтожение найденных у виновных орудий изготовления фальшивых денег. Эта мера не давала желаемых результатов, и наказание было ужесточено: у виновных изымали не только неправедно нажитое, но и личное имущество. К наиболее отъявленным фальшивомонетчикам могла быть применена смертная казнь. В результате на территории Имамата этот вид преступления был почти истреблен.

Воровство по низамам Шамиля наказывалось штрафом и трехмесячным заключением в яму. Нормы шариата, предусматривавшие за кражу отсечение конечностей, применялись крайне редко. Этим нововведением имам старался сохранить жизнь и здоровье горцев, давая виновным возможность искупить свой грех на поле боя, что было вполне оправданно в условиях непрерывной войны. Для воров-рецидивистов и разбойников предусматривались более длительные сроки заключения, и даже смертная казнь. Генерал-лейтенант Ф. К. Клюки фон Клюгенау, 30 лет прослуживший и провоевавший на Кавказе и лично знавший имама, писал: «Справедливость требует сказать, что строгие меры Шамиля приносят пользу: они уменьшили убийства, грабежи и воровство».