Политически 17 провинций впервые объединились в XV веке, войдя в состав могущественного герцогства Бургундского, лежавшего на стыке Франции и Германской империи. Герцоги Бургундские уже мечтали об императорском венце, но распря с французскими королями их погубила. В 1477 году последний герцог Карл Смелый погиб в борьбе с Людовиком XI; наследница же Карла, Мария, пытаясь сохранить власть, вышла замуж за Максимилиана Габсбурга, ставшего вскоре германским императором. Так Нидерланды, в полном своем объеме, оказались в орбите династии Габсбургов. Карл V Габсбург (1519–1555), создатель обширной колониальной империи, в которой, по его словам, «никогда не заходило солнце», рассматривал Нидерланды как самую драгоценную жемчужину в своей короне. В 1548 году, по Аугсбургскому договору, он создал из 17 провинций отдельный имперский округ, а Прагматическая санкция 1549 года установила единый порядок его управления. Каждая из провинций сохраняла свои исторические особенности, но общие для всей страны дела решались Генеральными штатами Нидерландов. Во главе всего управления император поставил своего заместителя — штатгальтера (статхаудера), при котором состоял Государственный совет, где заседали представители нидерландской знати и патрициата. Вторым лицом после штатгальтера считался государственный адвокат, или великий пенсионарий, представлявший интересы провинций. В таком положении страна находилась в тот момент, когда после отречения Карла V от престола (1555) она вместе с заокеанскими колониями перешла по наследству к его сыну, испанскому королю Филиппу II (1556–1598).

К этому времени Испания уже пережила период своего расцвета и быстрыми шагами шла к глубокому экономическому упадку. Золото Америки не оплодотворило испанскую промышленность, а ушло в бездонные карманы испанских грандов и царедворцев, корабли же, идущие из-за океана с грузом пряностей и других колониальных товаров, предпочитали швартоваться не в Кадиксе, а в Антверпене, где торговля приносила большие барыши. В результате уже к концу XVI века обнищавшая Испания превратилась во второстепенную державу, и богатые Нидерланды, волею истории оказавшиеся у нее в подчинении, не могли не представляться ей весьма лакомой добычей. Отсюда неизбежность конфликта между передовой нидерландской буржуазией и феодально-абсолютистской Испанией, который и привел в конечном итоге к Нидерландской революции.

Все началось с идеологии. Стремясь «испанизировать» Нидерланды, с целью ограбления их по образцу своих заокеанских колоний, Филипп решил нанести удар по самому больному месту — религии. К этому времени по стране быстро распространялся кальвинизм. Буржуазия городов создавала консистории по женевскому образцу. Среди ремесленников и крестьян, зараженных всевозможными «ересями» (прежде всего анабаптизмом), также зрело возмущение против католической церкви. Ревностный католик, оплот и радетель «святой» инквизиции у себя дома, Филипп задумал «навести порядок» и в Нидерландах. В стране запылали костры. За отказ «образумиться» и вернуться в лоно католицизма «еретиков» сжигали, имущество же их конфисковывали в пользу испанской казны. Тогда поднялось все население Нидерландов. Первыми заявили о себе дворяне, возглавляемые лидерами национальной аристократии — принцем Оранским Вильгельмом Молчаливым, полководцем графом Эгмонтом и адмиралом Горном. В 1565 году была организована Святая лига, и в Брюссель, ко двору штатгальтера Маргариты Пармской, отправилась депутация с требованием отменить репрессивные меры правительства. Но народ не стал дожидаться официальных решений и дружно поднялся на борьбу. Осенью 1566 года в двенадцати провинциях вспыхнуло восстание под флагом «иконоборчества» («белденстром»), вылившееся в разгром католических церквей, уничтожение икон и прочих атрибутов «римского идолопоклонства». Маргарите (не без помощи струхнувшего нидерландского дворянства) удалось подавить восстание. Но Филипп решил использовать этот повод для задуманной акции. Маргарита Пармская фактически была отстранена, а ее место занял суровый и жестокий полководец герцог Альба. Немедленно по прибытии в Нидерланды новый наместник учредил Совет по делу о мятежах, по приговорам которого погибло около восьми тысяч человек, в том числе Эгмонт и Горн, а Вильгельм Оранский, спасаясь, бежал за рубеж. Но это не сломило мужества народа. Пиком революции стал 1572 год, когда восстание охватило все северные провинции. Испанские каратели не заставили себя ждать. Дорога на север стала дорогой крови. Осады, расправы… Амстердам, Харлем… Но под Лейденом их ждал полный провал. Мужественные горожане пошли на крайнюю меру — открыли шлюзы, ограждающие сушу от моря. Город был затоплен, но водная стихия «смыла» испанских солдат — они в ужасе бежали и покинули север. Это была решительная победа в масштабах всей страны. Филипп в гневе отозвал Альбу, а революция стала национальным праздником, на какой-то момент приведшим к объединению всех Нидерландов (Гентское соглашение 1576 года). Но затем союзники разошлись: предприниматели Фландрии и Брабанта не хотели полностью порывать с Испанией — их мастерские работали на испанском сырье. Кроме того, дворянство и богатая буржуазия юга убоялись радикализма протестантских проповедников, опасаясь, как бы революция не зашла слишком далеко и не нарушила их собственности и привилегий. В результате южные провинций заключили между собой сепаратное соглашение (Аррасская уния, 1579 год). В ответ на это семь северных провинций в том же году заключили свой союз, Утрехтскую унию, обещая «соединиться навеки, как будто бы они составляли одну провинцию», а вслед за этим особым актом объявили Филиппа II низложенным.

Такова была предыстория того, о чем рассказывается в книге Зюмтора — исходной датой для своего повествования он выбрал именно 1579 год, и это далеко не случайно: именно в этом году «Нидерланды стали Нидерландами», иначе говоря, в своих главных чертах приобрели тот вид, который сохраняет и нынешнее государство Нидерланды. Правда, в те времена оно называлось по-другому: Республикой Соединенных провинций или Республикой Голландией — по имени главной из своих провинций. На должность президента (штатгальтера) планировался Вильгельм Молчаливый, но в 1584 году он пал от руки убийцы, и Республику возглавил его сын, принц Морис Нассауский. Что же касается войны с Испанией, то она продолжалась еще долго. Английская королева Елизавета, враждовавшая с Филиппом II, стала открыто помогать Соединенным провинциям, что вызвало лютую ярость испанского короля, решившего примерно наказать новых союзников. В Кадиксе была снаряжена Непобедимая армада — огромный флот для нападения на Англию. Но экспедиция Армады, состоявшаяся в 1599 году, закончилась ее гибелью, и Филиппу пришлось навсегда отказаться от своих планов. После его смерти испанский натиск явно выдохся: войну прервало двенадцатилетнее перемирие, явившееся фактическим поражением Испании (1609).

Победа нидерландского народа, его освобождение от ненавистного ига и вызвали тот мощный подъем производительных сил, который привел к «чуду XVII века». Трудолюбивые и упорные голландцы, а вместе с ними бежавшие от испанского режима многочисленные переселенцы с юга, среди которых было немало купцов и предпринимателей, засучив рукава, принялись за дело. Возникли новые отрасли производства — шерсти, шелка, стекла. Но подлинной основой богатства Соединенных провинций стала торговля, особенно морская, сосредоточившаяся в портах Голландии и Зеландии, прежде всего в Амстердаме, который вскоре занял прежнее место Антверпена как центра мировой торговли. Оперируя капиталом в сотни миллионов гульденов, государство и частные корпорации отправляли караваны судов во все страны света. Широкий размах получила транзитная торговля, превратившая Голландию в подлинного «морского извозчика» Европы. Теперь к прежним торговым путям — в Прибалтику, Россию, Средиземноморье — прибавились колониальные экспедиции в Индийский океан и Америку. В 1602 году возникла монопольная Ост-Индская торговая компания; с 1621 года за ней последовали Вест-Индская и другие, составив основные звенья складывающейся колониальной империи.