Летом 1972, после столкновения студентов, членов организации Мусульманской молодежи, с группой маоистской организации “Шоалеи джавид” некоторые из них, в том числе Г.Хекматиар, С.Насратьяр и Омар, были арестованы и осуждены на полтора года. Весной 1973 года организация Мусульманская молодежь раскололась на Исламскую партию Афганистана и Исламское общество Афганистана.
Переворот в Афганистане 1973 года
Приход к власти в июле 1973 года двоюродного брата короля сардара Мухаммада Дауда 2 («Красного принца») положил конец демократическому эксперименту. Общее «закручивание гаек» предполагало и чистку студенческих рядов от излишне политизированной молодежи, а особенно от членов исламских организаций, поскольку главной опорой Дауда были левые офицеры. Так Масуд, по его собственному выражению, «ушел в подполье», а на самом деле был просто исключен. Его гражданское образование на этом завершилось. В этот период в исламском движении возникли разногласия по вопросам выбора путей и методов дальнейшей борьбы. Один из лидеров, Бурхануддин Раббани, придерживался умеренных взглядов. Более радикальные, как например Гульбеддин Хекматиар, выступали за немедленное вооруженное восстание с целью свержения Дауда, расправы с леводемократическими силами и создания теократического государства. Сторонники этой линии организовали заговор в армии с целью свержения режима Дауда и провозглашения исламской республики. Однако заговор был раскрыт, некоторые его участники казнены, а другие посажены в тюрьму Дехмазанг или бежали в Пакистан. Практически все ведущие деятели происламских организаций были вынуждены покинуть Афганистан, иначе их ждал неминуемый арест или гибель. Большинство из них эмигрировало в Пакистан. Ахмад Шах был в их числе. Пакистанские власти встретили членов организации Мусульманская молодежь весьма доброжелательно: Дауд не устраивал и пакистанских правителей. Пешавар и прилегающие к нему районы надолго стали главной базой исламской оппозиции. Следующие полтора года Масуд потратил на подготовку мятежа против даудовского режима. С этой целью он возвратился в Панджшер, где попытался организовать массовые выступления местного населения.
В 1974–1975 годах Ахмад Шах руководит подготовкой и проведением восстания в кишлаке Базарак уезда Панджшер. Разработанный Ахмад Шахом план захвата власти в уезде предусматривал одновременный удар по нескольким населенным пунктам. Сам он возглавил вооруженный отряд, который должен был штурмовать административный центр уезда — кишлак Руха. С военной точки зрения все было организовано благоразумно. Руха, как и остальные селения, был захвачен. Моджахедам Ахмад Шаха удалось поставить в сложное положение правительственные силы, и они практически не оказали сопротивления. Однако политически он просчитался. Даже в течение того дня, пока Панджшерский уезд находился под властью Масуда, ему стало ясно, что жители долины его не поддерживают, а лозунги «джихада» они не разделяют. Положение с самого начала осложнилось тем, что люди Ахмад Шаха в Рухе в первую очередь освободили из местной тюрьмы арестантов-уголовников и ограбили уездное отделение банка. Масуд вовремя понял, что на поддержку местного населения после этого надеяться нельзя и, не дожидаясь подхода дополнительных правительственных сил, увел свой отряд из Панджшера.
Вскоре моджахеды вернулись обратно в Пакистан. Таким образом, панджшерский дебют Ахмад Шаха оказался неудачным. Однако он многому его научил. Масуд больше никогда не совершал подобных ошибок и в дальнейшем всегда действовал с опорой на народ. Режим М.Дауда объявил Ахмад Шаха военным преступником.
В 1975 году, воспользовавшись отсутствием Раббани (он в это время находился в Саудовской Аравии), Гульбеддин Хекматиар объявил себя руководителем партии исламистов. Он и его сторонники в июле того же года с помощью пакистанского лидера Зульфикара Али-хана Бхутто развязали повстанческие действия в нескольких провинциях Афганистана — Бадахшане, Логаре, Лагмане, Пактии и Нангархаре. Но они также потерпели поражение и вскоре были вынуждены вернуться в Пакистан.
Здесь исламисты пользовались свободой, взаимодействовали с пакистанскими спецслужбами, которые также активно боролись с режимом М.Дауда, не признававшим в качестве афгано-пакистанской государственной границы «линию Дюранда» и подогревавшим объединительные настроения пуштунов. Правительство З.А.Бхутто пошло на создание сети баз и центров подготовки афганской оппозиции. Пакистан в секретных лагерях тайно обучал членов партии Исламское общество методам партизанской войны. Главным из этих лагерей был Аттока, созданный сразу же после отстранения от власти короля Захир Шаха.
После неудавшегося восстания в 1975 году и возвращения Б.Раббани из Саудовской Аравии в партии произошел раскол. Г.Хекматиар и его экстремистские сторонники создали новую партию — «Хезб-е ислами-йе Афганистан» (Исламская партия Афганистана). Более умеренный Б.Раббани назвал свою партию «Джамиат-е ислами-йе-Афганистан» (Исламское общество Афганистана), куда вошли в основном представители северных народов, в том числе Ахмад Шах Масуд, который считал Б.Раббани своим учителем и наиболее достойным лидером исламского движения в Афганистане.
Исламские афганские авторитеты промонархистского толка — М.С.Моджаддеди, С.А.Гилани, А.Р.Сайаф и другие — тоже приступили к созданию своих партий и начали подготовку баз в пограничных с Пакистаном районах — зоне расселения пуштунских племен для развертывания антиправительственной деятельности. В качестве опоры использовали своих учеников и последователей (мюридов). Между членами различных исламских партий сразу же начались трения.
Из воспоминаний Бурхануддина Раббани: «После прихода к власти Мохаммада Дауда НДПА с его помощью пыталась расправиться с другими партиями, поэтому я вместе с некоторыми своими учениками вынужден был уехать в Пакистан. Там уже находился Г.Хекматиар и сотрудничал с пакистанскими спецслужбами, направляя вооруженные группы в Афганистан для проведения диверсий на афганской территории. Мне тоже предлагали участвовать в подобных действиях, но я отказался. Я поехал в Саудовскую Аравию и оттуда написал Дауду письмо, где предупреждал его, что в Афганистане и за его пределами имеются силы, стремящиеся развязать войну. Дауд прислал ко мне генерала, и мы долго вели с ним переговоры, но они, к сожалению, ни к чему не привели. Я вернулся в Пакистан и там узнал, что двоих моих учеников схватили пакистанские спецслужбы и пытались склонить к сотрудничеству. Одному из них, Ахмад Шаху, удалось бежать и укрыться на афганской территории, другого, инженера Джан Мухаммада, пакистанцы убили. После этого я вернулся в Афганистан и предпринимал все меры, чтобы предотвратить войну».
Отказавшись от сотрудничества с пакистанскими спецслужбами, Масуд очень рисковал, так как подвергался с их стороны преследованию. В Пешаваре он жил нелегально, но продолжал подпольную работу в Афганистане и изучал тактику партизанской борьбы. Позже ему пришлось в срочном порядке бежать из Пакистана.
К апрелю 1978 года на пакистанской территории действовали центры двух основных оппозиционных исламских организаций: Исламской партии Афганистана (ИПА) под руководством Г.Хекматиара и Исламского общества Афганистана (ИОА), возглавляемого Б.Раббани.
Военный переворот 27 апреля 1978 года.
Масуд возвращается в Панджшер
Апрельский военный переворот 1978 года, в результате которого к власти в Афганистане пришла Народно-демократическая партия Афганистана, в Советском Союзе восприняли с удовлетворением и стали оказывать новому режиму всестороннюю помощь и поддержку. Однако пришедшие к власти в стране лидеры НДПА Нур Мухаммад Тараки 4 , Бабрак Кармаль 5 и Хафизулла Амин 6 повели страну и народ по неосуществимому пути развития, приступив к проведению радикальных социально-демократических реформ в аграрном секторе, национальном вопросе и в области религии. Было объявлено о строительстве в Афганистане социализма, для чего в стране не было никаких предпосылок и условий. Авантюристские и волюнтаристские действия руководителей НДПА привели к тяжелым последствиям. Враждебную позицию заняло мусульманское духовенство, которое подвергалось преследованиям со стороны режима Тараки – Амина. Возникли волнения среди племен, с интересами и историческими традициями которых афганское правительство не считалось.