Она желала его каждой клеточкой своего тела; ее точно пронзало током, когда он ласкал ее податливое тело.

— Бог знает, что ты такое со мной делаешь — я не могу оторваться от тебя, такой восхитительной! — признался Финн ранним утром. Стоило ему слегка коснуться ее, как она тут же загорелась. Они занялись любовью, медленно, получая огромное удовольствие. Финн распалил Хэрриет до беспамятства, она заходилась в экстазе. И они вместе достигли удовлетворения.

Потом они нежились в объятиях друг друга. Хэрриет поднесла руку к его лбу, желая отвести прядь волос. Взгляд ее упал на часики на запястье.

— О, нет! — вскрикнула она. — Десять часов, подумать только!

— И что? — пробормотал сонный Финн.

— А то, что еще в полдесятого я должна была спуститься и открыть дверь строителям! — простонала она. Быстро вылезая из постели, Хэрриет кинулась лихорадочно подбирать одежду, раскиданную по всей спальне. — Страшно вообразить, что они думают!

— Да кому какое дело? — беззаботно улыбнулся Финн. — Небось завидуют по-черному моей удаче!

Все хорошее если и не кончается, то уж точно меняется. Вот и их идиллию постепенно вытеснила жизнь с ее повседневными заботами. Финна ждали дела в конторе, Хэрриет присматривала за строителями, завершавшими отделку квартиры на третьем этаже.

Хэрриет не давали покоя подозрения насчет Финна. Особенно после того, как он оказался таким прытким в постели! Она почти не сомневалась, что Финн управляется с костылями гораздо проворней, чем в ее присутствии.

И ее подозрения подтвердились. Как-то рано утром она вышла из дому купить кое-какую мелочь в лавке стройматериалов неподалеку и обнаружила, что по рассеянности оставила кошелек в другой сумочке. Пришлось Хэрриет вернуться дамой, нежданно-негаданно.

Она тихо отворила входную дверь и прошла по холлу. Тут до нее донесся шум с лестницы.

Хэрриет тут же отбросила мысль о грабителях в такой-то ранний час. И все же осторожность не помешает…

Она неслышно побежала по ступенькам, покрытым ковровой дорожкой, и вдруг замерла. Впереди она увидела Финна. И как же ловко и уверенно он шагал со ступеньки на ступеньку, опираясь всего лишь на трость!

Хэрриет невольно вскрикнула от удивления. Финн обернулся. Легкий румянец на скулах выдал его вину и смущение. Он увидел, что Хэрриет поражена и возмущена, а ее ярко-зеленые глаза мечут гром и молнии.

— А, вот ты где, — поспешно произнес он, решив схитрить. — Очень прошу тебя, Хэрриет, впредь предупреждай меня, когда уходишь. Я тут ищу тебя повсюду и…

— Не останавливайся!

— Да нет, я не спешу.

Хэрриет презрительно фыркнула.

— Я сказала «не останавливайся». Давай же, давай! — (Финн начал медленно взбираться на очередную ступеньку, делая вид, что он далеко не такой шустрый, каким считает его Хэрриет.) — Я все видела, — язвительно заметила Хэрриет. — Врун, вот ты кто! И не вздумай дурачить меня. Как не стыдно использовать слабую женщину!

— Ты? Слабая? Скажешь тоже! — развеселился он, отпирая дверь квартиры.

— Ага! Так я и думала! — вскрикнула она, заметив в открытую дверь стол в гостиной, весь заваленный ворохом бумаг, красноречиво говоривших о том, что здесь недавно работали. — Ты тайком, за моей спиной пробирался сюда. Что, не так?

— Да, ваша честь, не смею отрицать свою вину. Признаю себя виновным! громко и торжественно произнес он, словно присутствовал в суде на слушании дела. — Да, я признаю, что воспользовался доверчивостью этой слабой, беззащитной женщины, — продолжал он, быстро подталкивая Хэрриет в сторону спальни. — Должен обратить ваше внимание на смягчающие обстоятельства в этом деле, — все говорил он, одним движением расстегивая молнию на ее платье и не замечая смешливых протестов Хэрриет. Он легонько опустил ее на кровать. — Посудите сами, ваша честь, как могу я удержаться от искушения? Он быстро стянул с себя одежду и присоединился к ней, сжав ее теплое тело в объятиях. — Бог знает, ведь я всего лишь человек!

— Ты отвратительная, лживая жаба! — сурово выговаривала она ему, изо всех сил пытаясь сохранять серьезность.

— Это потому, что ты мало целовала меня! Не то я давно бы превратился в принца, — возразил он ей и ловко высвободил ее груди, сдерживаемые тонким шелком бюстгальтера. — Моя прекрасная Хэрриет… — хрипло прошептал он, медленно стягивая с нее трусики. Затем провел рукой по ее длинным, стройным ногам, вверх по трепещущему телу. И принялся осыпать ласками грудь, призывно налившуюся.

…Потом, когда они, обессиленные, дремали в объятиях друг друга, Хэрриет услышала, как Финн с сожалением вздохнул.

— Мне и в самом деле придется вернуться к себе наверх, — грустно произнес он. — Не могу больше притворяться беспомощным. Но я буду скучать, — он нежно поцеловал Хэрриет.

— Что ж, мы не так уж и далеко друг от друга, заметила Хэрриет, постаравшись придать своему голосу легкость и беззаботность. Хотя в глубине души чувствовала, что отношения их никогда больше не станут прежними.

И они стали жить каждый в своей квартире, стараясь видеться как можно чаще. Только теперь Хэрриет поняла, как же ей не хватает Финна.

Несколько недель прошло со времени возвращения Софи и с того дня, когда подруга предостерегла Хэрриет о возможной развязке их любовной идиллии. Теперь-то Хэрриет вспомнила ее слова. Она уже не могла оставаться отстраненной, не могла жить одним днем, не думая о том, что будет завтра. Ей стало ясно — она совершила огромную ошибку, глупо влюбившись в Финна Маклина.

И все-таки она не настолько глупа. Ни в коем случае нельзя позволить Финну почувствовать, как много он значит для нее. Поэтому она любой ценой должна сохранять видимость ни к чему не обязывающих отношений. Хэрриет не сомневалась: стоит Финну заподозрить настоящую глубину ее чувства к нему, как он тут же прекратит их отношения. Она ни за что бы не призналась в этом даже самым близким друзьям, но Хэрриет оставалась девушкой со старомодными убеждениями, что настоящая любовь означает замужество.

Однажды она медленно возвращалась из сада и тяжело вздохнула — едва ли возможно исправить этого плейбоя.

Хотя Финн и не совсем вписывался в эту категорию — он умел не только развлекаться, но и упорно трудиться. Впрочем, эта история из тех, у которых никогда не бывает счастливого конца. И в самых смелых своих фантазиях Хэрриет не представляла, чтобы Финн способен был угомониться и сделаться примерным семьянином. Даже признайся он ей в любви до гроба. Короче говоря, такие, как он, не женятся.

Задумчиво шагая, она вошла в дом через стеклянные двери. Внезапно ее невеселые думы прервала настойчивая трель телефонного звонка.

— Хэрриет, ты дома! Вот удача, — услышала она в трубке взволнованный голос Триш. — Помоги мне. Нам необходимо встретиться, немедленно. Это настоящая катастрофа!

— Погоди… успокойся! — ничего не поняла Хэрриет. — Что стряслось?

— Дело запутанное, по телефону не объяснить, тараторила Триш. — Мне нужна твоя помощь. Ты можешь прямо сейчас прийти ко мне в магазин?

Хэрриет глянула на часы.

— Мне надо кое-что обговорить со строителями. Но через полчаса смогу прийти. Идет?

— Отлично! Тогда увидимся, — выпалила Триш и бросила трубку.

Хэрриет припарковалась рядом с магазином Триш. Она вышла из машины и оглядела улицу.

Ледбари-Роуд теперь было не узнать. А ведь несколько лет назад все было иначе. Когда-то здесь высились дома в викторианском стиле, в которых располагались пыльные антикварные лавки и книжные магазины. А сейчас всюду блеск ювелирных украшений, модные бутики, картинные галереи… Появились даже отличные рестораны. Лишь в самом конце улицы сохранились небольшие лавочки. Нечто Старинное, избежавшее стремительного бега времени.

— Что случилось? — спросила Хэрриет, когда Триш освободилась. Та была занята с покупательницей — хорошо, со вкусом одетой дамой. Дама никак не могла решить, какую из двух старинных суповых мисок ей взять. — Удачная сделка, — заметила Хэрриет, когда дверь за довольной покупательницей закрылась.