-Как интересно, что Вангелис присоединился к скрипачам,- чуть склонила голову набок девушка.

-Паганини не только скрипач. Он был и гитаристом,- сообщил я.

-Да, но Вангелис отличается от них тем, что является создателем электронной музыки.

-Но ведь это на самом деле неважно, правда?- я улыбнулся.- Главное, что тебе нравятся их произведения.

Хана утвердительно качнула головой. Уголки её губ были слегка приподняты.

-Полагаю, ты сама немало знаешь о них,- предположил я, изучающе глядя на Хану.

-Это правда,-подтвердила мои догадки девушка.- Я также увлечена произведениями Вангелиса и могу выделить среди любимых и Бетховена, и Крейслера.

Я слегка удивился, но не подал виду. Не ожидал, что придя в этот дом, я познакомлюсь с любителем классической музыки. Из прошлых знакомств большинство моих сверстников увлекались видеоиграми, фильмами, рок-музыкой или выпивкой. Некоторые из них уважали мои вкусы, хвалили меня, хотя даже и не слышали моей игры, а некоторые совсем не понимали. «Как ты можешь слушать такое старье? Сейчас двадцать первый век, время рока и попсы»,- твердили мне, на что я предпочитал ничего не отвечать.

Оставшийся вечер мы с Ханой обсуждали общие интересы, в которые входили музыка, литература. Она с ума сходит по книгам Рэя Бредбери. Хоть я и не был проникнут его произведениями, но все же я считаю, что он замечательный писатель.

Ужин подходил к концу, и мы с тетей собирались уходить. Не могу не признать, что Хана действительно мне понравилась своим легким и беззаботным характером, а также пристрастием к музыке. Она понимала меня, слушала, вставляла свои мысли. Этот разговор наделил меня энергией и приятными впечатлениями, которые будут пребывать во мне еще некоторое время.

Прощаясь с семьей Вилморов, я надеялся, что когда-нибудь смогу снова встретиться с Ханой. И, к моему счастью, это действительно произошло. Но я и не предполагал даже, что это будет так скоро.

Глава 3.

К концу четвертого урока я решил прогуляться по школе. Длинные и узкие коридоры, которые вмещали в себя четырех человек, если их выстроить в ряд, были похожи на катакомбы. Странное сравнение, но мне казалось именно так. Большие и широкие окна были чуть распахнуты и пропускали свежий весенний воздух. Со школьного двора доносились радостные крики, птичьи напевы и лай собак. Но среди этих смесей звуков был слышен еще один: нежный, манящий и тоскливый. Это была мелодия. И я узнал инструмент, издающий этот жалобный мотив. Это была скрипка. И доносилась эта мелодия не с улицы. Кто-то из учеников играл на скрипке. Здесь. В школе. Мне захотелось отчетливее услышать эту мелодию, она казалась мне очень знакомой.

Пока я шел на звуки, я вспоминал, где я мог её слышать. Дойдя до класса музыки, я остановился: дверь была открыта. Я осторожно ступил за порог и огляделся вокруг. Класс был большой и просторный: у дальней стены стояла небольшая сцена, на которой располагался пюпитр с нотной тетрадью, виолончель, синтезатор и бас-гитары. На левой стене висела доска с какими-то записями. Тут были пара стульев и столько же пюпитров. Но больше всего внимание привлекла меня девушка, стоявшая на сцене. Только вот, она была повернута спиной, и я не мог разглядеть её лица, но она кого-то мне напоминала. Эти золотистые кудри, ниспадающие по спине, хрупкое телосложение и невысокий рост.

Хана? Неужели это она?

И, словно в подтверждение моих мыслей, золотоволосая девушка остановила игру, обернулась и удивленно взглянула на меня. Это определенно была она. Меня как громом поразило. Неужели она учится в моей школе? Почему же я раньше её не замечал?

Озадаченный, я не находил слов и тупо пялился на Хану. Изумление на её лице сменила улыбка.

-Привет, Ник!- поздоровалась она.- Рада снова видеть тебя.

-Я тоже,- вымолвил я наконец, не отводя от неё глаз.

-Как долго ты тут стоишь?—поинтересовалась Хана, спрыгивая со сцены.

-Всего пару минут. Пришел под самый конец твоей игры.

-И как тебе моя игра?- лукаво улыбнулась девушка, склонив голову набок.

-Она бесподобна,- без тени лжи ответил я. Хана скептически на меня взглянула, потом неопределенно хмыкнула и направилась к стулу, где покоился чехол для скрипки.

-Мой отец считает, что я недостаточно хорошо играю,- в её тоне сквозило огорчение, некое неудовлетворение.- Хотя я часами просиживаю за игрой.

Я был удивлен. И не только тому, что Хана играет так хорошо и её отцу этого недостаточно, но и её резкой смене настроения. Я наблюдал за её движениями, за взглядом. Она так бережно относилась к своему инструменту, будто это не скрипка, а её ребенок.

Взяв в руки чехол, она направилась к выходу из музыкального класса, где у порога стоял я. Теперь её лицо снова озаряла легкая улыбка.

-Пойдем, скоро звонок прозвенит, а тебе, наверное, на урок надобно,- сказала она оживленно.

-Разве у тебя занятия закончились?

-Да, и не только. Занятие в музыкальном кружке тоже.

В душу проникло неприятное чувство огорчения. Я надеялся, что смогу еще увидеть её сегодня, разузнать о ней побольше. Мне стало интересно, почему она вчера не рассказала мне, что тоже увлекается игрой на скрипке. Почему утаила. Я хотел было сейчас же задать мучивший меня вопрос, но прозвеневший звонок не дал мне этой возможности, откладывая её на следующий раз.

-Ну, увидимся,- она махнула мне рукой и зашагала прочь. Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом.

На уроке географии меня не покидали мысли о Хане, о её родителях, о её таланте. При упоминании отца, её лицо мгновенно сменилось, выражая печаль. Неужели он совсем не такой человек, каким предстал вчера? И на самом деле так жесток и требователен к Хане? Мне хотелось поговорить с ней об этом, но я не знал, захочет ли она поделиться этим со мной, с человеком, которого знает всего день.

Я вспоминал её игру, её покачивающиеся от легких движений золотистые локоны. Мелодия звучала прекрасно - никакой фальши, будто играет она с пеленок. Но больше всего мне нравилось то, как точно она хотела передать эту мелодию: чтобы слушатели почувствовали эти звуки так же, как чувствует их она.

Еще одна мысль, сильно беспокоившая меня – почему я раньше её не замечал? Хотя, быть может и замечал, но не придавал этому никакого значения. Ну, подумаешь, учащаяся моей школы. Должен ли я тут каждого запоминать?

На следующий день я решил найти Хану и поговорить с ней. Но она нашла меня сама.

-Как здорово, что мы учимся с тобой в одной школе,- говорила она, когда на большой перемене мы сидели за столом в библиотеке. Хана просматривала стопку книг, ища необходимую.

-Ты ведь знала об этом в тот вечер, когда мы ужинали у вас?-спрашиваю я, неотрывно глядя на лицо Ханы.