Бакинская типография, организованная Ладо Кецховели по поручению тифлисской руководящей группы РСДРП, имела крупнейшее значение не только для кавказской социал-демократии, но и в целом для всей российской революционной социал-демократии. В этой типографии с сентября 1901 г. начала выходить первая грузинская нелегальная газета «Брдзола» («Борьба») — орган тифлисской революционной социал-демократии. «Брдзола» была первой революционной газетой ленинско-искровского направления на Кавказе.

«Брдзола» выдвигала задачу широкого развертывания агитации, звала рабочий класс на борьбу против царя, помещиков и капиталистов. Она провозгласила неразрывное единство рядов борющегося за социализм рабочего класса всей России.

Газета «Брдзола» отстаивала идею диктатуры пролетариата, изобличала «легальных марксистов» и экономистов, отстаивала ленинскую идею открытой политической борьбы рабочего класса и гегемонии пролетариата в буржуазно-демократической революции.

Прокламации тифлисской руководящей социал-демократической группы, печатавшиеся в типографии, имели самое широкое распространение на Кавказе.

Особенно широкое распространение среди рабочих и солдат имели прокламации, выпущенные в 1901 г. в связи с празднованием столетия так называемого «присоединения» Грузии к царской России. Они были разбросаны всюду, их читали и солдаты, собираясь группами по 12–15 человек.

В одной из прокламаций, изданной газетой «Брдзола», говорилось:

Это был действительно неприятный для царской власти и грузинских дворян и помещиков «юбилейный подарок», доставивший много хлопот жандармерии и полиции.

Организация типографии и издание нелегальной литературы потребовали исключительной смелости, энергии, настойчивости и много сил. Ладо Кецховели, живя в типографии, целиком отдался этой работе. Целыми месяцами работал Ладо почти круглые сутки, не разгибая спины. Он систематически получал статьи и другие материалы для газеты «Брдзола» от товарища Сталина и других членов тифлисской руководящей социал-демократической группы. Ряд статей Ладо писал сам, одновременно выполняя роль редактора, корректора, наборщика и печатника, с любовью ведя это сложное и рискованное дело.

Свою напряженную работу в типографии Ладо совмещал с большой организаторской работой. Он руководил Бакинским комитетом РСДРП и всей социал-демократической работой в Баку, воспитывая актив рабочих революционеров в духе ленинской «Искры», сплачивая их вокруг идей Ленина.

Всю свою многогранную революционную работу в Баку Кецховели проводил по указаниям Тифлисской руководящей группы РСДРП и товарища Сталина. Ладо систематически поддерживал с товарищем Сталиным письменную связь, а за указаниями и советом по важнейшим вопросам приезжал к товарищу Сталину в Тифлис и в Батум.

Работая в Баку, Ладо Кецховели установил связь с В. И. Лениным, и по заданию Владимира Ильича бакинская типография стала размножать ленинскую «Искру».

«Искра» и другие искровские материалы, напечатанные в бакинской типографии, широко распространялись по южным городам России. Одновременно с этим Ладо наладил транспорт искровских изданий из-за границы в Россию по линии Вена—Тавриз—Баку.

Когда в марте 1902 г. создалась реальная угроза провала типографии, было решено перенести ее из Баку в Россию. Подыскание места для типографии было поручено Ладо Кецховели; с этой целью он в апреле 1902 г. выехал в Россию.

Ладо объехал ряд городов (Киев, Самара и др.), но партийные организации в этих городах не смогли оказать ему необходимой помощи в подготовке условий для постановки типографии, и в августе 1902 г. он вернулся в Баку и снял для типографии новое помещение на Чадровой улице.

Жандармерии, наконец, удалось напасть на след неутомимого революционера, и 2 сентября 1902 г. Ладо Кецховели был арестован в Баку и заключен в бакинскую тюрьму, откуда в конце сентября 1902 г. был переведен в тифлисскую Метехскую тюрьму. При аресте Ладо, чтобы выгородить товарищей, всю вину взял на себя и смело заявил, что он «профессиональный революционер Владимир Кецховели».

На допросах Ладо держался с исключительным достоинством и твердостью. Бакинские жандармы в своем донесении департаменту полиции характеризуют его, как «человека весьма ловкого, осторожного, принявшего на допросах все меры к тому, чтобы выгородить других… От названия же своих пособников Кецховели, как и другие, также отказался, благодаря чему не удалось установить пока связь по революционной деятельности некоторых лиц»[5].

Тюремный режим не мог сломить железную волю Ладо Кецховели. Бесстрашный революционер и здесь продолжал борьбу. Он связался с заключенными, неустанно боролся против тюремных порядков, организуя забастовки и выступления заключенных.

Тюремная администрация решила спасать честь мундира палачей. Цепные псы самодержавия завопили о восстановлении попранного «престижа власти».

Вот что писал начальник Метехской тюрьмы начальнику Тифлисского губернского жандармского управления:

«Имею честь просить Ваше Высокоблагородие о переводе в военную тюрьму содержащегося в замке политического арестанта Владимира Кецховели, как заявляющего себя постоянно с самой нехорошей стороны своими неблаговидными поступками во все течение времени со дня заключения его в Метехской тюрьме.

Большинство происшедших в промежуток времени его в тюрьме заключения беспорядков обязаны своим происхождением опять-таки этому арестанту, действующему самым деморализующим образом на окружающих его, в секретах, сотоварищей.

В последние, 15-го сего июля, беспорядки Кецховели принимал самое деятельное участие, за что подвергнут дисциплинарному взысканию посадкой в темный карцер на семь суток.

По окончании срока этого дисциплинарного наказания желательно было бы, не заводя Кецховели в корпус секретных помещений, в ту обстановку, в которой его влияние находило удобную почву, немедленно перевести его в военную тюрьму, дабы в будущем устранить беспорядки среди политических арестантов, восстановить попираемый престиж власти, внушить уважение к законным требованиям тюремной администрации и тем беспрепятственно исполнять в точности все служебные обязанности»[6].

Ладо Кецховели до последней минуты своей жизни проявлял революционную непримиримость, мужество, стойкость и бесстрашие. Заключенный в тюрьму, он и здесь не оборонялся, а наступал на самодержавие.

Чтобы сломить боевой дух Ладо, тюремная администрация пускала в ход весь арсенал репрессий: его сажали в карцер, отбирали постель, отнимали книги, лишали прогулок, запрещали передачи… Но Ладо не сдавался. В ответ на репрессии он громко кричал из окна: «Да здравствует политическая свобода! Долой самодержавие! Да здравствует социализм!» — и на этот призыв отзывалось все политическое отделение тюрьмы.

Благородный рыцарь революции, он был весь проникнут и объят революционной мыслью, чувством, действием.