– Видишь, они бегут, – сказал он, – видишь их бегство, брат. Великолепно сработало это колдовство!

– Оно было хорошо в свое время сделано, – согласился его брат, крича из-за грохота вулкана.

Затем улыбка покинула лицо Сепириту, и его глаза сузились. Он хлестнул свою пару лошадей бичом из бычьей кожи так, что кровь брызнула из их серо-черных боков, и они понеслись галопом.

Один человек в деревне увидел Десять издалека. Он пронзительно закричал, выражая страх и предостережение:

– Они принесли огонь с гор! Бегите, прячьтесь! Люди вулкана проснулись! Они пришли! Десять проснулись, осуществилось пророчество – это конец света!

Горы исторгли порцию горячей лавы, и человек был сражен пронзительно крича, он загорелся и умер. Он умер бесполезно, так как Десять не интересовались ни им, ни его товарищами.

Сепириту и его братья проехали через деревню, их колесница с грохотом прокатила по грубой улице, копыта их лошадей прогремели.

Позади них гремели горы.

– В Нихрейн! – крикнул Сепириту. – Быстрей, брат, нам надо много сделать. Лезвие может быть не перенесено из Лимбо, и пара людей может помочь донести его до Ксайнав. Радость наполнила его в то время, когда он увидел дрожащую вокруг него землю, и услышал, как хлынул огонь на скалы позади него. Его черное тело блестело, отражая пламя бегущих лошадей. Лошади склонились в своих упряжках, таща дергающуюся колесницу с дикой скоростью. Иногда их копыта казались размазанными над землей, так что они казались летящими.

Скорее всего, они ехали на конях Нихрейна, где, как было известно, были различные формы обычных зверей.

Теперь они промчались вдоль ущелья вверх по горной тропинке. Они мчались вперед к пропасти Нихрейна, древнего города – дома Десяти, которые не возвращались туда уже две тысячи лет.

Снова Сепириту успокоился. Он и его братья несли ужасную ответственность, хотя они не были верны ни людям, ни богам, они были говорящими людьми Судьбы и, таким образом, рождены для того, чтобы вызвать страх знаниями, скрытыми в их бессмертных черепах.

Столетия они спали в своей горной палате, скрыто живя в бездействующем сердце вулкана. Чрезмерная жара и холод мало беспокоили их. Извержение вулкана разбудило их, и они знали, что их время пришло – время, которое они ждали.

Поэтому Сепириту запел от радости.

Позже он и его братья выполнят свою последнюю функцию. Она заключалась в двух мельнибонийцах, двух выживших членах королевской линии Светлой Империи.

Сепириту знал их жизнь – они не могли жить без их схемы. Судьбы их были невозможны. Но они были на Земле. Сепириту знал, что они были способны обмануть Судьбу, настолько велика была их сила. По пути эти фавориты судьбы создавали практически новую расу людей, но их рабочими инструментами были также демоны и вампиры.

Это делало их выбор сложной задачей.

Но сейчас в Нихрейн! В разрушенный город, чтобы поймать там нить Судьбы в свою превосходную сеть. Было мало времени, но оно шло медленно и не знало, существовал ли абсолютный повелитель…

Палатки королевы Юишианы и ее родственников были густо сгруппированы рядами возле небольших зарослей у холмов. Деревья давали укрытия на расстоянии, и лагерные костры не горели, чтобы не выдавать их позиций. Также не было слышно песен великой армии, все по возможности было тихо. Пехотинцы ходили взад и вперед, докладывая о вражеских позициях, и осторожно высматривали шпионов. Но Эльрика и его имррирцев не окликнули, когда они въехали, потому что альбиноса и его людей было легко узнать, и было хорошо известно, что страшный мельнибониец и его наемники выбрали помощь Юишиане.

Эльрик сказал кузену:

– Мне лучше всего выразить свои соболезнования королеве Юишиане, не вспоминая наших старых связей, я не хочу, чтобы она знала об исчезновении моей жены, иначе она сможет попытаться помешать мне. Мы просто скажем, что я прибыл помочь ей из дружбы.

Кузен кивнул, и Эльрик оставил его заниматься разбивкой лагеря, в то время как он сам направился в палатку Юишианы, где его с нетерпением ждала высокая королева.

Когда он вошел, в его глазах было скрытое выражение чего-то приятного, что было и прошло. У нее было тяжелое чувствительное лицо, начинавшее выказывать признаки старения. Груди у нее были большие, а бедра шире, чем помнил Эльрик. Она сидела в высоком кресле, и стол перед нею был усеян боевыми картами, пергаментом, чернилами и перьями.

– Доброе утро, Волк, – сказала она полуулыбаясь, что было одновременно язвительным и вызывающим. – Мои разведчики докладывали, что вы едете сюда со своими наемниками. Это приятная неожиданность. Вы оставили свою новую жену и вернулись к легким удовольствиям?

– Нет, – сказал он. Он снял свой тяжелый дорожный плащ и бросил его на скамью. – Доброе утро, Юишиана. Ты не изменилась. Я подозревал, что Селеб Каарна дал тебе глоток воды Вечной жизни перед тем, как я убил его. – Быть может, так. Так ты женился?

– Конечно, сказал он в тот момент, когда она приблизилась, и он почувствовал тепло ее тела.

– Я разочарована, – она улыбнулась и пожала плечами. Раньше они были любовниками, несмотря на то, что Эльрик нес ответственность за смерть ее брата, которая произошла на пути в Имррир. Дармит из Джаркора умер, возведя ее на трон, и, прежде всего честолюбивая женщина, она сильно не грустила.

Эльрик вернулся непосредственно к вопросу о грядущей войне.

– Я вижу, что ты готовишься к большему, чем просто стычки, – сказал он. – Каковы твои силы и каковы твои шансы на победу?

– Это мои Белые Леопарды, – сказала она ему. – Пять сотен отборных воинов, которые бегают так же быстро, как лошади, сильны, как горные коты, и свирепы, как кровавые акулы. Они обучены убийству и убивают всех, кого встречают. Кроме этого, у меня есть другие отряды – пехота и кавалерия, несколько отрядов, в каждом из которых по восемьдесят Лордов. Лучшая кавалерия из Схазхара – дикие воины, но умелые бойцы, они хорошо дисциплинированы. Таркеш прислал немного людей, я предполагаю, что король Нилран нуждается в людях для защиты своих южных земель от тяжелых атак. Тем не менее это почти тысяча пятьсот воинов и несколько пар сотен горных людей из Таркеша. К этому мы можем добавить шесть сотен воинов действительной армии. Крепостные рабы также готовы к бою, но они будут служить только для встречи первоначальной яростной атаки, и будут убиты в самом начале битвы.