В Москве давно уже нет спорящих сборищ у памятников Пушкину и Скобелеву: всем надоели и партии, и их программы, равнодушие. – Президиум московского СРД сложил полномочия в последствие принятой Советом полностью большевицкой резолюции (как и в ПСРСД 31 августа). – По той же причине складывает полномочия президиум ПСРСД. Но большевики не готовы возглавить Совет, и принята резолюция Каменева о представительстве партий пропорциональном. – Триумф Троцкого в Совете; первая речь после освобождения из тюрьмы 5 дней назад; бурные аплодисменты, принята его резолюция: Июльское движение ложно представлено как военный заговор большевиков; неизгладимое пятно на юстицию, изобразила безупречных революционеров наемными агентами германского империализма; черносотенная контрразведка; немедленно освободить всех, кому предъявлены политические обвинения. – Большевики заняли сильные позиции и в совете профсоюзов и в петроградской г.д., где Луначарский (товарищ городского головы) пытается провести ту же резолюцию.

Паралич власти ВП. Не получая ниоткуда поддержки, отсеченное и справа и слева, не смеет пополнить своего состава без санкции предстоящего Демократического Совещания; призрачная Директория, управляющие министерствами без министерских прав; Керенский уже 5 дней в Ставке, без дела (отдыхает от петроградских беспокойств), сам допрашивает чинов штаба. – Члены Главного комитета Союза офицеров тоже арестованы и привлекаются к суду. – Тройственный „приказ” Керенского-Верховского-Вердеревского по Армии и Флоту. Обещания: сменить все руководство Ставки; сменить весь командный состав на лиц, доверенных в данной ситуации; вывести из Ставки верные Корнилову полки; предать военно-революционному суду корниловцев; но и тех, кто без суда казнил своих офицеров. – Мос. Обл. СРСД: Следственная комиссия в Ставке антидемократична, следствие пристрастно и сужено малым числом обвиняемых, ввести в комиссию членов от Советов и комитетов; содержание арестованных недостаточно строго, перевести их в Москву на гауптвахту; учредить при Ставке орган политического контроля из комитетов-Советов с правом отвода командных лиц.

Исключенный на днях из партии эсеров Савинков дает публичное объяснение корниловским дням: Ко времени Московского Совещания ВП сознавало свою беспомощность перед всеобщей разрухой и безнаказанностью; Савинков вместе с Корниловым разрабатывал докладную записку о твердой диктатуре, но Керенский уклонился обсуждать ее на ВП; движение кавалерии на Петроград было согласовано с Керенским; В. Львов исказил переговоры с Корниловым и солгал об „ультиматуме”.

10 сентября опубликовано: На должности Начальника Штаба Верховного ген. Алексеев заменен ген. Духониным; приказ Керенского: Генерал Алексеев мудрым вмешательством бескровно восстановил деловую работу Ставки; теперь обратился с просьбой об освобождении. – Главнокомандующим СФ назначен фаворит СРСД ген. Черемисов (смещенный Корниловым с ЮЗФ за разложение его). – В ЦИК доклад адм. Вердеревского: С первого дня революции я был в непрерывной связи с матросскими организациями; теперь матросы полагают, что командному составу доверять нельзя, новый взрыв недоверия, как в марте, можно ожидать новых эксцессов. ЦИК: Командировать делегацию в Балтфлот разъяснить матросам опасность разложения флота. Троцкий отказывается войти в делегацию: Правительство ведет антинародную политику, а на революционные организации возлагается черная работа улаживать конфликты. – Запрос Троцкого и Каменева в ЦИКе: В печати появились разоблачения об участии ВП в корниловском заговоре; предполагался беспощадный разгром петроградских революционных организаций и рабочих масс. – „Рабочий путь” (вместо „Правды”): Керенский – агент буржуазии; кадеты подготовляли почву для успеха корниловской авантюры; если ничто другое не поможет, контрреволюционеры сдадут Вильгельму Петроград; руководящие партии рев. демократии находятся в состоянии полной расхлябанности.

И в партии с-д и в партии с-р раскол: чего хотеть и добиваться от Демократического Совещания. Чхеидзе, Церетели, Гоц и Дан уже получили ярлык „перебежчиков революции”. – ЦИК запретил пополнять ВП до ДС. Остановили назначение минъюста. Министр торг.-пром. Прокопович: ВП стоит на краю гибели. Министр исповеданий Карташев выходит из ВП „ввиду ясно определившегося засилия социалистов над правительством”. – Партия эсеров требует объяснений Керенского о его участии в корниловском заговоре. – Киевский СРД и комитет ЮЗФ отказываются выдать арестованную группу Деникина-Маркова на общий суд с Корниловым, комиссар ЮЗФ Иорданский разжигает солдатские страсти: смертная казнь им на месте!

На Донском Войсковом Круге Скобелев вынужден отвечать на вопросы. Откуда ВП имело сведения о „мятеже” Каледина? – из газет. Почему ж так уверенно решили? – не знаю, не помню. Как же могли издать приказ об аресте? – ВП суверенно и может арестовать кого угодно. Каледин Кругу: „Теперь вы видите, каково правительство и чего может ждать от него Россия и Дон.” Круг: „Правь нами, атаман, ты ни в чем не виновен!” Постановление Круга: „Дело Каледина – плод расстроенного воображения трусов.” М. Богаевский: В корниловском деле народ почуял скрываемую правду, Корнилов искал пути спасения родины.

Викжель грозит всеобщей забастовкой, если не будет добавлено к зарплате 5 млрд. руб. – На петроградских заводах: Запрет проводить заводские собрания в рабочее время – это провокация! (Не работают и 8 часов, опаздывают, уходят раньше.) – Во множестве мест страны „комитеты по борьбе с контрреволюцией”, возникшие в корниловские дни, теперь отказываются прекратить свою деятельность; „Контрреволюция” трактуется неограниченно. – В Воронеже, Гомеле Советы возглавлены большевиками. В Ташкенте СРСД сместил командующего ВО и взял всю власть. – В Киевском университете студенты уволили ректора. Солдаты громят и грабят ст. Киев-товарная.

Во всей Армии травля офицеров, уже не доверяют никому из них: „корниловцы”; комитетами правят большевики. Корниловские меры отброшены, армия снова катится в хаос. Убийцы на „Петропавловске” и в Выборге так и не арестованы. Ликвидируются все отделения Союза офицеров в дивизиях и полках. В Черноморском флоте судовые комитеты накладывают дисциплинарные взыскания на офицеров. ЦК Черноморского флота требует передачи всей власти Советам. – Резолюция Центробалта: Немедленное перемирие на всех фронтах и передача всей власти Советам. – Новое наступление немцев на Двине, занятие якобштадтского плацдарма.

Слух, что Ленин вернулся в Петроград. – На петроградском Совете. Каменев: Виновата сама революционная демократия, что доверила власть нынешнему ВП; есть ли гарантия, что не будет завтра Пальчинского? Керенский замешан в авантюре Корнилова; спасение в том, чтобы вся власть принадлежала нам. Троцкий (под бурные аплодисменты): Мы всегда были с народом и в народе. Кончить эту войну, она несовместима с русской революцией! употребить все силы на борьбу с английскими и французскими империалистами. Наряду с самосудами осудить также политику ВП. (Резолюция принимается.) Делегатами на ДС от петроградского Совета выдвигаются также Ленин и Зиновьев. – Штабы красной гвардии созданы во всех районах столицы. Переговоры с тульскими и сормовскими заводами о поставках оружия. Начать! строевые занятия красногвардейцев. – „День”: Мы не должны отдать страну политическим акробатам большевизма. „Новая жизнь”: Советы должны стать осью Демократического Конвента!

В ночь на 12 сентября корниловская группа узников перевезена из Могилева в Быхов. – Интервью ген. Алексеева: Нравственно не мог остаться в Ставке при теперешней обстановке. Корнилов заранее трактуется как мятежник и ему готовят военно-революционный суд, а его движение идейное и опирается на широкие массы населения; Корнилов видел, что Россия гибнет от безвластия, и требовал твердой власти вовсе не для себя. У России теперь больше нет Армии, и мы не можем противодействовать новому немецкому удару; наши офицеры-мученики умирают в истязаниях от солдат. – В тот же день Алексеев пишет письмо Милюкову: Общественная совесть спит, а частная печать эту совесть не будит, молчит. (Сама напугана и затравлена.) Неужели не время громко вопиять, в чем заключается дело Корнилова? теперь их кучка подлежит самому примитивному из судов, военно-революционному; в этой быстроте суда и в этих могилах должна быть скрыта вся истина, действительные цели движения и бесспорное участие Керенского и членов правительства; невидимые участники отстранились ото всего и отдали 30 человек на позор, суд и казнь; покинутые всеми, они должны заплатить за гибнущую родину. Суд должен быть обычный, с участием сторон и широтой расследования; честная печать должна немедленно энергично разъяснить дело. (Милюков не предпринял ничего.) – Некрасов дает печати гаденькое объяснение: как Корнилов давно готовил заговор, а В. Львов помог спасти революцию.