Гости уходят в смущении. Затемнение. Затем рассвет. Душа и Тело в саду, полунагие.

Тело. Мы оказались между смертью и жизнью, между адом и раем.

Душа. Второй день мы стережем сад, а во рту маковой росинки не было. Набери мне яблок.

Тело. Разве ты не замечаешь? Я ведь ослеп и не смогу нарвать яблок. Это и есть наказание, о котором говорила госпожа София.

Душа. Да, теперь я знаю. Знаю, почему госпожа София нас поставила стеречь свои яблоки.

Тело. А разве ты не можешь нарвать яблок?

Душа. "После беседы с тобой, дитя мое, хочется хорошенько умыться!.." Как ты полагаешь, с какой радости я бы стала здесь стеречь с тобой яблоки? Ведь я наказана не менее жестоко. Если ты потерял зрение, то я утратила способность передвигаться. Такова наша судьба, судьба души и тела.

Тело. "Ангел мой ненаглядный, неужели ты меня навсегда оставил?.." Знаешь что? Я голоден как волк. Ну-ка, садись мне на плечи и смотри за двоих, а я буду передвигаться за двоих. Рви яблоки!

Душа взбирается на плечи Тела, рвет яблоки и дает Телу. Петтсутин жадно грызет яблоки. Появляется София.

София. "Я ждала вас, ибо была уверена, что вы недолго будете бороться с предрассудками, а с угрызениями совести и того меньше". (Душе.) Воруете то, что вам ведено охранять! Тебя, Душа, я обрекаю вечно побивать каменьями свое Тело. Пусть забудет все, что знало до сих пор. Что видит, не увидит, что слышит, не услышит, что знает, не узнает! Боль от ударов почувствует не сейчас, а через двести лет. (Обнимает Душу, потом резко отталкивает ее.) Вон из моего сада!

Душа подбирает с земли камень.

Тело. "Я полагаю, любовь моя, что это был бы низкий, нехороший поступок".

Душа бросает камень на землю.

София (Телу). Тебя же, красавчик, я обрекаю на изгнание и на разлуку с твоей Душой. Ты прозреешь и пойдешь по свету искать свою вторую душу. Но смотри, будь осторожен. Бог все видит. Первый удар колокола перенесет тебя в Индию. Второй - в Лейпциг. Третий удар колокола вернет тебе имя, которое ты забудешь, уйдя из этого сада. Ты будешь вспоминать, как тебя зовут, и первый же человек, которого ты встретишь, скажет тебе твое имя. (Обняв Тело, резко отталкивает его от себя.)

Тело. А сколько это будет продолжаться?

София. Вечность и еще один день... А теперь идите.

Душа и Тело уходят из сада.

Тело. Теперь действительно всему конец.

Душа. Разве ты меня не любил?

Тело. Любил. Но я не могу тебя вспомнить.

Душа. Если действительно всему конец, давай любить друг друга в последний раз. Возьми меня на руки и войди в меня, а я буду смотреть на дорогу, что останется за нами.

Тело. "Как? Накануне Страстной Пятницы?!"

Оба хохочут. Затем она застывает в любовном объятии у него на руках, скрестив ноги за его спиной... Наконец они разжимают объятия.

Нам больше не дано быть вместе. Даже пока мы так близки, ты смотришь в ту сторону, куда я идти не могу, разве только повернув назад, а я иду в ту сторону, куда ты посмотреть не можешь, разве только повернув назад. Душа моя, я устал. Отпусти мое тело и дай ему отдых. Иди искать другое тело, которое будет тебя носить на руках. Расстанемся, как расстаются все прочие, как только закончится сказка о душе и теле.

Душа (снова поднимая с земли брошенный было камень). Я ждала этого и вот дождалась, "ибо я знала, что ты недолго будешь бороться с предрассудками, а с угрызениями совести и того меньше".

Тело. Неужели ты и вправду меня ударишь?

Душа. Ты слышал, что нам предназначено. Кроме того, я полюбила твое тело и хочу, чтобы на нем была моя отметина. Ты же слышал, больно будет только тогда, когда ты найдешь другую душу. Ты почувствуешь боль и вспомнишь меня.

Тело. Я тебя уже вспоминаю... Представь себе лису, которая сначала крадется к овечьему источнику, а потом спускается к реке, собирая по дороге зубами шерсть, что овцы оставили на кустах. Вот она осторожно ступает в воду сначала левой, потом правой лапой. Не выпуская из зубов собранной шерсти. Лиса все глубже погружается в воду, вот она поплыла, и ее блохам ничего не остается, как перепрыгнуть на шерсть, что у нее в зубах. Тут лиса разжимает зубы и возвращается на берег, полностью избавившись от блох, то есть от зуда и боли. Ты, Душа человеческая, всем зверям зверь. Подобно хитрой лисе, ты отбрасываешь прочь свои грехи, от них ведь только хлопоты и боль. И от меня, от Тела своего, избавилась, как от клока блошливой шерсти.

Душа ударяет Тело камнем в висок. Одновременно слышатся один за другим три удара колокола. Вспыхивает яркий голубой огонь. С первым же ударом колокола Петкутин исчезает в синем пламени.

* Основное блюдо *

ПЕТКУТИН И КАЛИНА

Действующие лица:

Сто двадцать мертвых душ (их голоса и тени)

Калина - девушка пятнадцати лет с красивыми пышными волосами

Ее мать

Ее тетка Анастасия

Аврам Бранкович из рода графа Джордже Бранковича. Заметно хромает

Госпожа Браикович - его супруга

Вид - их сын

Петкутин

Аверкие Скила - мастер сабельного боя

Папас Элеазар - друг покойного отца Калины

Австрийский лейтенант - контрразведчик

Два мальчика

Действие происходит в XVII веке в городе на Дунае, а также в расположенном неподалеку от него античном театре и в Царьграде.

КАРТИНА 1-я

В доме Калины.

Калина (играет на инструменте, похожем на современную виолончель, в то время он назывался viola da gamba. Неожиданно прерывает игру, обнимает инструмент, сжимает его коленями, как куклу или любовника, и шепчет ему). Любимый мой, любимый мой. Как бы я хотела, ах, как бы я хотела. (Целует инструмент.) Знаешь, что бы я хотела? Свадьбу. Мы полюбили друг друга. Ты мой избранник, ты красив, у тебя трехдневная борода, выросшая в дни и ночи любви, она щекочет меня. Мы едим одной вилкой попеременно, и я пью вино из твоего рта. Ты ласкаешь и обнимаешь меня так, что душа скрипит в моем теле, и я схожу с ума и заставляю тебя мочиться в меня, нет, все это невозможно высказать. А по весне, как это принято, нас провожают в поездку. Куда у нас обычно ездят молодожены, знает каждый. К древним развалинам, где прекрасные каменные скамьи и греческий мрак, намного более густой, чем любая темнота. Потому что, чем больше свечей погасишь, тем гуще мрак.