— Спасибо, спасибо, спасибо, — запищала я, кидаясь на шею к Ленке.

— Задушишь, — воскликнула она, — держи крем!

— Спасибо, — захватила я крем в свою охапку, — так, осталось надеть куртку.

— Ой, — щёлкнула Ленка. — Забыла, что тебе сейчас больно, пойдем, помогу.

Да, выгибать руки назад было крайне больно, так как спину щипало и создавалось впечатление, будто поставили ту болезненную прививку под лопатку в четырнадцать лет. У меня допустим, после той прививки спина недели две болела. Да, а вот на тренировке появиться всё же стоит, хотя бы для того, чтобы объясниться… Может, тогда надо мной смилуются и убьют быстро и мягко. И даже завещание дадут написать.

— Закончили? — появился на пороге Ярослав и Павел — брат Артёма.

— Привет мальчики, — помахала им Ленка, а потом насупилась. — Лис, где наша дочь?

Неожиданный поворот событий. Лена — жена Паши?! Тогда, кто эта рыженькая девушка, которая приходила на балл? Ладно, потом спрошу у Л…Лены…

— В машине она, — с улыбкой отозвался Паша, — спит.

— Ну ладно, — сузив глаза, ответила Еленка, — смотрите у меня!

— Ладно, мальчики — девочки, — начала я, — мне уже пора!

Елена кивнула, и, подхватив мою курточку, помогла надеть. Всё же, аккуратно не удалось, и я пискнула от резкой боли.

— Прости, — так же пискнула Лена, — я случайно!

— Ничего страшного, — мужественно отозвалась я, — я и так двадцать часов терпела, ещё столько же и потерплю. Баба я, или нет?!

— Обычно это говорят мужики, — отозвался Ярослав.

— То, что вы бабы? — хохотнула я, — с этим я соглашусь!

Парни уставились на меня зловещим взглядом, что мне захотелось срочно убежать отсюда куда подальше. Лена сдерживала смех.

— Ладно, я ретируюсь отсюда, пока мне не влетело, — усмехнулась я.

— Ты за кого нас принимаешь? — возмутился Павел, — мы девушек не бьём.

— Только по попе, — уточнил Ярослав, за что получил подзатыльник от Ленки.

— По попе можно, — и повертев ключи в руках, Паша шлёпнул Ленку по только оговоренной части тела.

— У вас есть позвонить, срочно! — попросила я, вспоминая, что ключи от дома оставила у Артема в машине.

— Держи, — протянула мне телефон Ленка.

— Бери трубку, гад. Да, миленький? — быстро исправилась я. — Ты сейчас где?

— Мелкая, — ответил Тимофей, — я сейчас у Кира и Нила. Сегодня вечеринка, езжай к нам!

— Э, нет! С вами я пить не буду! Прошлого раза хватило, — запротестовала я, — в общем, я ключи дома оставила.

— Иди к Таньке, — усмехнулся близнец, а на заднем плане раздался шум, — о, тут самое веселье начинается.

— Вы где?

— На даче у близнецов! — прокричал брат, и связь прервалась.

— Козёл ты, а не близнец, — зло и громко сказала я, — укатил он загород! А меня не предупредил. Ну, мы ему устроим!

— Диана? — окликнула меня Ленка.

— Близнец загород уехал, а мне не сказал. Туда я ехать не собираюсь, ибо трезвой не вернусь. Мы — это я и моя подруга. Так, ладно, мне ещё до подруги идти, так что я пошлёпала!

— Пока, заходи ещё! — крикнула Лена, — за новыми татуировками.

— Если братик позволит, — кивнула я, и вышла из здания.

На улицу опустились лучи заходящего солнца, и ярко рыжим отблеском закат наполнил мир. Тёплый ветерок приятно охладил кожу, покрывая её приятными мурашками. А ещё, он растрепал мои волосы, которые я расплела при выходе. Лучше бы я этого не делала. Честно слово!

Осмотревшись по сторонам, я, тихо выдохнув, направилась налево по тротуару.

Настроение было гадкое, но на мое, же удивление спокойное. Смешанное чувство зарождалось внутри, томя.

Всё, конечно же, из-за Арта. Блин, ну почему все мои мысли постоянно около него? даже сейчас, в эту сию минуту, я думаю о нём, задаваясь вопросом, почему я о нём думаю.

Конечно, мне обидно, что договорившись, он убегает, даже не объяснив, что к чему. Да, я знаю, что мы мало знакомы, но сказать хотя бы «потом объясню» — можно было. И я бы не потребовала объяснений после, зная, что человек хоть подсознательно мне доверяет. А так.

Нет, он меня конкретно раздражает. Сильно-сильно! Он… он! Я даже не знаю кто он. Да, я знаю, сколько ему лет, где он учится, видела его семью, знаю, чем он занимается. Но не больше.

Неизведанное манит? Да, но больше отпугивает, когда это связанно с человеком. Люди привыкли открываться чему-то новому, но не привыкли получать за это боль. Мне интересно понять, что твориться в душе этого мальчика. Почему он такой? Но, ощущение, будто разворошишь осиный улей. А насекомых я очень-очень боюсь. И вроде бы, стараясь не лезть, я всё равно натыкаюсь на крайности этой лисички. Как алмаз — вертишь, вертишь, насмотреться не можешь, но понять не можешь, что, же внутри. Да, и порезаться не хочешь. О чём я? Я сама не лучше. Нисколечко! Я как галька покрытая дорогими с виду дорогими камушками. Вроде бы, во мне что-то завлекает, но в душе простая. Таких много. Или же, точнее высказаться, то у меня в душе всё черство. Сгибло. Я не могу открыться Тёме, потому что боюсь третьего предательства. Тимофей, Антон. А готова ли я пережить предательство от Тёмы? Нет. От него будет больнее всего.

Раздался визг колёс, а потом строгое звучание моего имени. И я, задумавшись, не обернулась, идя вперёд. Просто не поняла, что обращаются ко мне.

— Мартина, остановилась, — о, а теперь точно мне. И чего мы такие злые? — Стой!!!

Ой, какие мы грозные! Думаешь, я остановлюсь? Да, ещё и наивный.

Меня резко схватили за предплечье, тихонько дёрнув и развернув.

— Чего непонятного в слове «Остановись»? — прошипел Лис.

— Интонация, — отмахнулась я с усмешкой.

— Перестань меня выводить, — выдохнул Лис, — тем более что я просил тебя позвонить.

— У меня есть алиби, — замахала я перед ним ручкой, — у меня утоплен телефон, раз. У меня нет твоего номера телефона, два. Ленка наотрез отказалась давать номер, три.

— Бесишь, — твёрдо отчеканил Арт.

— Взаимно, — рявкнула я, скинув руку парня.

— Вообще-то, у нас ещё условие, — напомнил мне Арт. Ой, думаешь, я не продумала?

— Какое условие? — удивилась я.

— Дурру из себя не включай, — да, что он на меня рычит? — хотя, ты иногда и бываешь ей!

— Отвали, — сдержалась, чтобы не закричать, — уйдя, ты сам снял условие. Бывай!

— А ты маленькая эгоистка, что-ли? — гаденько засмеялся Лис, — думаешь, всё вокруг тебя крутится?

— А ты не зазнался? — ух, с каким трудом мне давался спокойный голос, — вот ты же опять начинаешь. Уехал нормальный, кто-то настроение испортил, всё срываем на Диане.

— Прости, — попытался он.

— В задницу твои извинения, Лис! — не выдержала я и сказала громко, — глубоко и подальше!

И не дожидаясь, развернулась, чтобы уйти прочь. Я не лезу к нему в его ураган, пусть и он не лезет с ним на мою территорию, которую и так изрядно подпортили.

— Маленькая моя, правда, прости, — Тёма за талию притянул меня к себе.

Хорошо, что спиной я его не касалась, а то больно было бы. Но, думаю, мне было бы всё равно, и я бы прижалась.

— Не твоя, — буркнула я.

— Не моя, — согласился он, — но и ничья больше.

— Собака на сене, — расслабляясь, ответила я.

— Называй, как хочешь, — Тёма уткнулся носом мне в шею.

А вот это запрещенное действие. Из-за него я быстро успокаиваюсь.

Только что проделан опыт, что если меня целует в шею наглая лисичка, то я лужицей растекаюсь.

До чего маразм дошёл?!

— Живи, Лис, — соизволила пробормотать я, разворачиваясь лицом.

— Как скажешь, королева, — усмехнулся Тёма, затыкая меня поцелуем.

Хорошо меня так заткнули. Вот каждый раз бы так затыкали! А-то, крики, ругань, и прочая ненужная ерунда. Не люблю я ссориться, и всё тут! Хоть, если я и не виновата, то всё равно чувствую себя виноватой, даже за то, что обиделась. Да, у меня все дома…

— Так что, — оторвавшись от меня, начал Тёма, — ко мне?

Но знаете, это было сказано больше утвердительно, чем вопросительно. Что за наглые лисички пошли? Наглый рыцарь в шкуре лисы.