— Кэллан, что ты собираешься делать? — требовательно спросила Шерра.

Они оба понимали, что теперь Меринас была в опасности.

— Пришли Дайэна приглядывать за ней, — ответил он. — Она не знает его. Скажи, чтобы, на всякий случай держался как можно ближе. И если он почувствует, что ей грозит опасность, пусть немедленно мне звонит.

— Неприятностям нет нужды ее искать, очевидно, она сама их находит, — заметила Шерра.

Кэллан улыбнулся. Его пальцы мягко гладили руку Меринас.

Журналистка не отступала. Она была упрямой, как черт, но он не считал, что в данном случае это хорошая черта.

— Она всё еще не пришла в себя? — встревоженно спросила Шерра.

— Нет, но ты поспеши. Нам надо добраться до этого проклятого мотеля прежде, чем мисс Любопытная Попка проснется. Нам не поздоровится, если ты не успеешь.

Он мог только представить ощущения Меринас от пробуждения в его объятиях. Удовольствие явно не будет взаимным. Не говоря уже о проклятых вопросах, которые посыпятся из ее уст. Меринас только и ждет шанса поймать его, а он не желает добровольно сдаваться. Он знал, что единственный способ избежать расспросов состоит в том, чтобы снова уехать из округа.

В любом случае, в ближайшее время он собирался предпринять кое-что, чтобы выманить солдат из этой местности, пока они не узнали о прайде. Совет думал, что другие подопытные умерли при взрыве, который произошел более десяти лет назад. Кэллан хотел, чтобы они и дальше продолжали в это верить.

— Мы на месте. — Шерра подъехала к мотелю.

Она схватила сумочку Meринас, порылась в ней, а затем вытащила ключ от комнаты. Кэллан подождал, пока Шерра откроет дверь, затем быстро вышел из автомобиля с Meринас на руках и шагнул внутрь. Он положил ее на кровать, бегло окинув комнату взглядом: на матрасе был брошен белый халат, на столе лежали остатки ужина, беззвучно работал телевизор, слабо горел свет рядом с кроватью.

Кэллан неохотно отошел от Меринас, жалея, что нужно оставить ее сейчас, пока она еще спит. Он коснулся ее щеки в мимолетной ласке, и, не удержавшись, поцеловал уголок рта, едва лизнув языком ее губы. Меринас оказалась такой же мягкой и сладкой, как он и предполагал.

— Кэллан, нам нужно поторапливаться, — прошептала Шерра из-за двери. — Пока никто не увидел нас.

Губы Meринас раскрылись, низкий стон сорвался с губ, когда она повернула голову, бессознательно требуя продолжения ласки. Ее язык нерешительно коснулся его. Кэллан боролся, чтобы сохранить поцелуй легким, пытаясь отказаться от своей потребности познать горячие глубины ее рта. Он ограничился мягким ласкающим прикосновением к ее языку, затем быстро отступил и заставил себя выйти из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Рядом с джипом припарковался грузовик Таннера. Вслед за Шеррой Кэллан быстро забрался в кабину, и они поехали. Он смотрел прямо перед собой, игнорируя встревоженный взгляд Шерры, а также собственное возбуждение, горячо пульсирующее и бушующее в крови. Черт возьми, он хотел Meринас. Он хотел лечь на нее, гладить каждый сладкий изгиб ее стройного тела, а затем погрузить в нее свой член так глубоко, слившись с ней воедино, чтобы никто и никогда не смог их разъединить.

Когда они выезжали на дорогу, Кэллан увидел, как Дайэн паркуется на маленькой уединенной стоянке недалеко от двери Meринас. Она будет под присмотром на то время, что ему придется отлучиться. Ему следовало уехать намного раньше, до того, как эти проклятые наемники узнали о его интересе к журналистке и решили использовать это против него.

Кэллан принял решение:

— Когда мы доберемся до станции, вызовете Табера, — его голос был холодным. — Сегодня мы найдем этих ублюдков.

— Однозначно, Кэл, — Таннер еле сдерживал ярость. Meринас была женщиной, которую надо защитить любой ценой. Молодой человек редко применял силу, но ровно до того момента пока не сталкивался с насилием над женщиной, неважно молодой или пожилой.

— Шерра, вернись в мотель и замени Дайэна. Пусть он едет сюда. — Кэллан знал, что тот разозлится, если не примет участие в поимке ублюдков. — Ты останешься и присмотришь за Меринас.

Шерра была более, чем способна защитить себя, но Кэллан все равно не хотел посылать ее одну.

— Отвесь им и за меня, — боль воспоминаний и горечь послышались в ее голосе.

— За всех нас, — кивнул Кэллан, когда Таннер повернул к заправке.

— Давай соберем вещи и найдем их.

Они знали, где солдаты разбили свой лагерь, поэтому найти их будет легко. Как и другие до них, наемники думали, что военная подготовка и меры предосторожности спасут их от инстинктов, заложенных в ДНК Кэллана. Хотя он нашел бы этих ублюдков в любом случае.

На следующее утро Meринас проснулась от ломоты во всём теле. Но это были не грипп и не летняя простуда, а чисто женская боль от нехватки мужчины. Откуда девственница вроде нее могла знать про такую боль?

Но не было никаких сомнений, что именно являлось причиной этого. И окончательным подтверждением диагноза было ее лоно — оно было настолько скользким и влажным, что трусики оказались насквозь пропитаны этой проклятой влагой. Грудь набухла, соски раздулись и затвердели, и Меринас могла поклясться, что чувствует вкус корицы на своих губах.

Она провела по ним языком. Губы не опухли, но стали более чувствительными, и сейчас Меринас в полной мере это осознала. И тут она вспомнила то что произошло накануне вечером. Она нахмурилась, брови сошлись на переносице от гнева. Черт бы его побрал! Он даже не дождался, когда она проснется.

Меринас резко села и застонала от боли в мышцах, протестующих против усилий. О, черт, теперь было просто больно. У тех ублюдков не было никаких причин нападать на нее. Она застонала вновь, когда взяла телефон. Кейн должен позаботиться об этом.

Встав, она быстро набрала его номер. Ожидая ответа брата, Меринас сняла свою одежду и приготовила свободную мягкую хлопковую футболку, собираясь принять горячий душ.

— Где, черт возьми, ты была прошлой ночью? — голос Кейна даже по телефону звучал строго и сердито.

— Наблюдала за солдатами, — напряженно сообщила она ему, зная, что лучше ответить так, чем сказать правду. — Там два лагеря на горном хребте выше дома Лайонса. Я думала, ты уже позаботился об этом.

Связи в частном и государственном секторе обеспечили Кейну должность, которую он сейчас занимал. И согласно этой должности, старший брат должен был знать, что сюда направили военных. Но на линии воцарилась тишина.

— Проклятье, — наконец выругался он. — Откажись от этого дела, Meринас. Кто-то нарывается на неприятности, пытаясь скрыть от меня информацию об этих ублюдках. Я вызову папу, и мы приедем…

— И я соглашусь на первое же предложение перейти в другое издательство, — перебила она. — Ты не отстранишь меня от дела, Кейн.

— Черт возьми, Meринас, это место уже не безопасно.

— Так выясни, кто они, и позвони им. Скажи, что вырвешь их яйца и накормишь ими свою любимую собаку или что-нибудь в этом роде, — предложила она. — Заставь их отступить, пока я не закончу дело. И не оправдывайся передо мной. Я знаю, что ты можешь это сделать.

Кейн мог быть изворотливым, а когда это было нужно, то мог вести себя, как настоящий мерзавец. И Meринас знала это, как никто другой. Никто не желал портить с ним отношения, к тому же большинство людей, вращающихся в государственной сфере, были ему должны, так что Кейну редко приходилось просить дважды.

— Боже, Мери, почему бы тебе просто не разобраться с ними самой, если у тебя на всё есть гребаные ответы? — ответил ей Кейн.

Meринас закусила губу и, почувствовав боль, осознала, что по всей левой стороне лица растекся синяк. Да, одним ударом тот нападавший хорошенько ее отделал.

— Хорошо, я могу сделать это, — задумчиво сказала Меринас. — Они выглядели большими, но эй, возможно, если я назову им твое имя…

И как она не додумалась до этого вчера?..