— Ты не закончила свою историю с птичкой. Нарисуй конец истории. Она захотела выбраться из клетки, но пришел человек и ее закрыл. Или она успела вылететь, но запуталась в занавесках, где нашла свою смерть. — После этих слов Маша вздрогнула. Андрей же продолжил. как ни в чем не бывало. — Или она вылетела в мир. Сплела вот тут, на ветке яблони, гнездо. Нашла себе друга по душе. Вместе с ним они выводили птенцов, провожали закаты и встречали рассветы. Вот когда закончишь эту историю, то сможешь оживлять картины.

Маша задумчиво смотрела на рисунок. Может быть он и прав? История с птичкой незакончена. Когда она ее нарисовала? Этой весной. На майских праздниках, когда вернулась с кладбища. Тогда идея о птичке, пойманной в клетку, показалась ей интересной и стоящей внимания. Теперь же она стала ее лучше работой, которую не удалось превзойти.

— Что ты делаешь? — спросила она, когда Андрей развернул ее к себе и стал расстегивать мелкие пуговицы на рубашки. Свою же он снял и кинул на кровать.

— Ухаживаю за тобой, — ответил он. — Ты вся чумазая. Чем-то на трубочиста похожа. Нос черный, на щеке пятно. Пусть это и выглядит милым, но пачкаться я не хочу, когда буду тебя целовать. Чего ты смеешься?

— Ты забавный, — ответила Маша.

— Пусть будет так, — продолжая избавлять ее от одежды, ответил Андрей.

— А еще ты смелый.

— Это чем? Тебя не боюсь? — поднимая ее на руки и направляясь в сторону ванной, ответил Андрей. — Ты только с виду такая грозная, а на самом деле мягкая и добрая.

— Уверенный и необидчивый.

— Столько комплиментов в мой скромный адрес? Вы меня пугаете, мадам. Еще немного и я начну вас бояться.

— Разве я такая страшная? — усмехнулась Маша, чувствуя, как в душе просыпается легкость и азарт. Она коснулась его груди, но Андрей перехватил ее руку.

— Давай все же я за тобой поухаживаю. Даже Амазонкам нужно иногда дать слабину.

— Считаешь меня Амазонкой? — закрывая глаза, когда теплые струи коснулись кожи.

— А ты разве не такая? — спросил он. Его пальцы скользили по ее телу, разнося аромат цветочного геля. Маша не ожидала, что ей с ним будет так приятно. Она теряла контроль над ситуацией и не боялась этого.

— Не знаю. Я сейчас ничего не знаю.

— Это хорошо. Порой много думать и все знать вредно, — ответил Андрей.

— Я сейчас упаду, — она ухватилась за его руки, чувствуя, как начинает кружиться голова.

— Не дождешься. Я тебя поймаю, — спокойно сказал он. Она открыла глаза и встретилась с его спокойным взглядом. В нем не было любви или нежности. Только спокойствие и уверенность. То, чего ей порой не хватало. Вода давно намочила волосы. Она напоминала летний теплый дождь. Андрей расплел ее короткую косичку. Маша смотрела на него, как завороженная. Его мягкие движения не пугали. И почему? Что изменилось и когда? Доверие? Ему нельзя доверять. Или можно на этот вечер расслабиться? Нет. Маша встряхнула головой, избавляясь от наваждения.

— Хватит, — она отстранилась. Поспешно смыла с себя мыльную пену. Андрей насмешливо смотрел на нее. Но не стал ничего говорить. Только когда они вытирались, он закутал ее в полотенце и подхватил на руки. — Отпусти!

— Пол холодный. Заболеешь, — ответил он. Маша хотела возразить, но он накрыл ее губы своими. Она попыталась выскользнуть, но Андрей ее крепко держал. Пробуя ее губы на вкус. Грубовато, но нежно. Он чувствовал ее злость. Дикую, неуправляемую. Он специально нарушил ее пространство. Нарушил правила игры. Почему? Интуитивно решил, что так будет лучше. Она почти сдалась, почти доверилась, но все равно спряталась в свою скорлупу, клетку, в которой держала себя.

— А вот драться не надо, — перехватывая ее кулачки, сказал он. Его губы скользнули по ее шее, заставляя испугано замереть.

Он опустил ее на кровать и лег рядом. Маша сидела вся взъерошенная, как воробей. А глаза горели кошачьей злостью.

— Вот теперь можешь мстить, — сказал он, наблюдая за ней.

Дважды предлагать не пришлось. Это был не секс, а скорее борьба характеров. Резкие движения, резкие ласки. Каждый из них то и дело брал вверх. Если Маша вела себя так, как будто от этого зависела ее жизнь, то Андрей контролировал каждое движение, в том числе и ее. Игра. Страстная, горячая, тяжелая, выматывающая игра. Она так стремилась взять над ним вверх, что он сдался. Было интересно наблюдать за ее довольным взглядом, победной улыбкой. Будь кошкой, она замурлыкала бы от удовольствия. Сама сверху, ладонь у него на груди. Победительница. Прямо настоящая воительница. Андрей улыбнулся, разглядывая ее из-под полуопущенных век. Ее лицо изменилось. Пришло понимание. И сразу появился в глазах спрятавшийся страх. Она никогда не держала с ним ситуацию под контролем. Он просто позволял ей наслаждаться властью. Играл с ней, как и она. Только более тонко. И кто у кого из них был в любовниках? Минуту назад ей казалось, что она его использует, но сейчас возникла другая уверенность. Это она была в любовницах. Она зависела от него.

Маша села на край кровати. Как так получилось? Почему она была так самоуверенна, что думала о возможности прогнуть его под себя? Внешность. Во всем виновата смазливая внешность. Он ей хорошо прикрывался. Заставлял расслабиться. Нежный и добрый, а сам прятал хищника под этой маской. Она терпеть не могла таких мужчин. Потому что…

— Маша. Что случилось? — спросил ее Андрей, наблюдая за ее напряженной спиной.

— Ничего. Сейчас ты встанешь и уйдешь домой. Забудешь сюда дорогу. И…

— Обязательно, но в другой раз, — он поймал ее, притягивая к себе и укладывая рядом. Маша пыталась вырваться, но он не дал. Прижал ее к себе и стал гладить по спине, мокрым волосам. — Как с тобой сложно. Только что был восхитительный секс, а теперь у тебя истерика. Чего хоть случилось?

— Ты знаешь! Твоя внешность обманчива. А я дура.

— Ну что я могу поделать, что так выгляжу, — усмехнулся Андрей. — А ты не дура. Просто нервная. Замученная и нервная.

— Ты не понимаешь…

— Что тебя кто-то обидел? Понимаю. Что ты после этого боишься отношений? Я не слепой, моя хорошая. Ты хочешь власти в отношениях. Считаешь, что тебе подойдет подкаблучник, марионетка, которым легко будет управлять. Мне даже интересно поиграть с тобой. Но я не могу все время прогибаться. Как бы тебе этого ни хотелось.

— Я не хочу больше с тобой встречаться, — всхлипывая, ответила Маша.

— Дело твое. Ты мне нравишься. Даже очень. Но я тебе обещал, что не буду настаивать на встречах. Можем расстаться. Но только утром. У меня нет желания бродить ночью.

— Андрей, ты…

— Хороший, умный и тактичный, — рассмеялся Андрей. — Если проявишь гибкость, то можем и дальше встречаться. Мне не так и принципиально быть сверху, но для разнообразия хочется.

— Тебе смешно…

— А тебе плакать хочется. Я вижу. Маш, не все люди одинаковые. Не надо меня все время сравнивать с кем-то. Может пора перевернуть ту страницу и жить дальше?

— Ты предлагаешь забыть прошлое? — Маша подняла на него заплаканное лицо.

— Я предлагаю жить дальше. Как бы сложно это ни было. А ты живешь прошлым?

— Да. Потому что не верю, что в будущем может быть что-то хорошее.

— В это сложно поверить, человеку у которого эту веру отобрали. Но прошлое тебя тормозит. Ты ведь из-за этого до сих пор одна. И не говори, что тебя все устраивает. Иначе, ты не стала бы со мной встречаться.

— Ты ничего не понимаешь.

— Так объясни.

— Забудь. Просто захотелось поймать в постель симпатичного паренька. — Маша успокоилась. Спрятала лицо у него на груди. — Но завтра мы расстанемся. Мне надоела эта игра.

— Дело твое. Завтра и поговорим на эту тему, — ответил Андрей.

Наступил конец ноября. Прошло больше месяца с их последней встречи. Андрей, как и обещал, не навязывался. Он до последнего верил, что она ему позвонит. Не позвонила. Испугалась. А жаль. Значит надо искать другую подругу. Если бы не работа и навалившаяся учеба, то он давно бы этим занялся. Нет. Это была отговорка. Еще вчера он мог спокойно закрутить роман с одной студенткой, которой устанавливал винду, так нет. Не стал, потому что ждал, что позвонит Снегурочка с горячим сердцем. А она не звонила.