В это время открывается второй люк. Из него на выдвижном эскалаторе опускаются Влад и Ася. Они Подходят ко мне, смотрят на дорогу. Ася привычно-ласково опирается на мое плечо, говорит:
- Несмышленыши запомнят...
Влад молчит. Он поворачивается в профиль ко мне, выпячивает нижнюю губу.. Не могу удержаться от улыбки - так он похож в эту минуту на надменного горбоносого верблюда.
Но улыбка исчезает. Почему Ася так смотрит на него - не мигая, расширяя свои темные спокойные глаза? На меня она смотрит по-другому: чуть покровительственно, привычно-любовно. А меня бы больше устроило "любовно" без "привычно".
Почему Влад достает сигнализатор? Что отстукивает на нем?
Из люка по его команде стремительно вылетают несколько киберов. Грохот. Сотрясается почва. Со стоном рушатся скалы, ступени. Взлетают камни. Ася испуганно отпускает мое плечо.
Едва успеваю опомниться, а дороги нет. Она завалена обломками, разъедена трещинами и пропастями. Она стала еще труднее и опаснее для этих существ, чем раньше. Что. он сделал? Зачем?
От гнева кружится голова. Пошатываясь, делаю два шага к нему. Один удар кулака - и этот хлипкий несуразный человечек, мой командир, покатится по камням.
Он молчит. Грустно смотрит на меня снизу вверх.
- Пора в ракету. Там объясню.
Даже сейчас его слова - слова резолюции. Мои пальцы, сжатые в кулак, вздрагивают от ярости...
Он поворачивается ко мне сутулой спиной, направляется к ракете. Ася следует за ним - между ним и мной. И мне не остается ничего другого...
Утешаю себя воспоминаниями о грустных глазах командира. Может быть, он бывает более несчастным, чем кто-либо из нас, именно потому, что видит дальше других и не имеет права на ошибки? Может быть, ему очень хочется научиться ошибаться?
Эскалатор медленно поднимает нас к отверстию лю ка, затянутому тонкой пленкой. Тоскливо смотрю на место, еще недавно бывшее дорогой на гору. Вдали темнеют неподвижные фигурки "несмышленышей".
Представляю, как они придут сюда, как недоуменно будут ощупывать неодолимый для них подъем. Попытаются пробраться к Дворцу, но раковины с жидкостью, которые нельзя выпускать из щупальцев, сделают это невозможным.
Ненавижу Влада. Еще никогда ни к кому я не испытывал такой ненависти. "Несмышленыши"... Почему он это сделал? Чтобы унизить меня? Из презрения к ним?
Они уйдут в свои мрачные недра, унося в душах страх, удивление и... неутолимое любопытство, жажду познания. И это погонит их снова и снова к горам, где расположено нечто Великолепное и Загадочное. Но жиз-неносная жидкость в раковинах, которая делает их такими жадными и недоверчивыми, заставит всякий раз остановиться внизу.
А потом... Что же будет дальше?
И вдруг очень ясно представляю... Нет, вижу, что будет!
Однажды любопытство окажется сильнее всего. Самые смелые или самые пытливые из них решатся. Они станут трудиться: сплетут канаты и мосты, перебросят их через трещины. А у подножия горы оставят свои раковины, впервые доверив их другим, чтобы потом с помощью канатов поднять их наверх. И никто из оставшихся внизу не обманет их доверия, потому что иначе он не узнает о Великолепном и Загадочном.
Спиральные облака, бешено вращаясь, летят мимо меня. А я держу палец на кнопке эскалатора, смотрю на бывшую дорогу и - в себя. Что-то зреет во мне, проявляется, как на фотопленке.
Здесь, на этих разрушенных ступенях, "несмышленыши" взойдут, должны будут взойти на очень большую ступень...