Вот почему он с утра в воскресенье явился к Масловым. Накатавшись вволю на корыте, вернулись домой, мокрые и счастливые. Мария тут же младших загнала на печь отогреваться, а Вадима заставила переодеться в сухое отцовское бельё – широкие сатиновые чёрные шаровары и цветную фланелевую рубаху, а его одежду повесила поближе к печке сушиться.

- Ты как запорожский казак, - беззлобно хихикнула Тинка, когда он, переодевшись, явился к ней на кухню. Сама она вырядилась в свой синий халатик в горошек.

- Точно! – откликнулась Ритка, высунув взлохмаченную голову из-за печной занавески. – Тебе бы ещё кушак на пояс!

Вадим, подыгрывая ей, гордо подбоченился, изображая казака, характерным бравым жестом поправил воображаемые усы. Тинкины сестрёнки и Федорик на печи залились смехом. Тинка радостно смотрела на него и улыбалась. «Как ей идёт улыбка», - мелькнуло в голове у Вадима.

- Хочешь посидеть на печи? – неожиданно спросила она у него.

- Я её раздавлю! – испугался парень.

- Печь не теремок, - прыснула Тинка, - а ты не медведь, печь отец клал, она и десятерых выдержит, а шестерых подавно!

- Залезай к нам, - откликнулась синеглазая Маруська, опасно свесившись с печки.

- Только у меня свались! – мгновенно среагировала Тинка и затолкнула непоседливую сестрёнку обратно за занавеску. – Получишь по шее. - И уже спокойным голосом обратилась к Вадиму: - На печи приятно ноги греть, залезай, не стесняйся.

По ступенькам маленькой лестницы он забрался на печь, там оказалось тепло и удобно, девочки подвинулись, и ему места хватило. Но как ни приятно было сидеть на нагревшемся от печи одеяле, через минут десять Вадиму стало жарко, и он слез на пол. Похоже, что Тинка зря не сидела, пока он грелся; на столе появились тарелки с дымящимися щами, вынутыми из печи.

Сестрёнки и братик Тинки, привлечённые ароматным запахом, тоже сползли с печи и тут же принялись за еду. Усадили за стол и Вадима. С каким удовольствием все поглощали заправленные сметаной капустно-грибные щи, заедая их испечённым утром матерью ржаным хлебом. А потом пили чай с жёлтым тягучим мёдом – Масловы держали пчёл.

- Пойдём в кино, - предложил Вадим Тинке после еды.

- Только на детский сеанс, - уточнила Тинка, - на взрослый - мать не отпустит. Да и то, зачем тратить деньги на взрослый билет, когда можно тот же самый фильм посмотреть за 5 копеек.

- Пойдём на детский, - быстро согласился Вадим, - на пять часов мы успеваем, до сеанса ещё почти два часа. Сейчас я пойду домой и по дороге куплю билеты. Буду ждать тебя у кинотеатра.

Она увидела его сразу, как только вышла на площадь перед кинотеатром. Вадковский стоял в группе парней, но, заметив Тинку, решительно направился к ней навстречу.

- Я рад, что ты пришла. – Глаза Вадима сияли. Он взял её за руку, даже через шерстяную варежку она ощутила его тепло, и бережно повел в кинозал. От сильнейшего напряжения и волнения у Тинки закружилась голова, и она двигалась, как во сне.

Казалось, что все вокруг смотрят на неё и осуждают: вот какая нехорошая, у подружки парня уводит и у какой подружки! Тинка знала, где-то рядом Милочка и Алёнка. Они тоже собирались идти в кино, но в этот раз не зашли за Тинкой, видно, тётя Алина уже рассказала им о приходе Вадима к Масловым.

Чувствовала Тинка себя препаршиво. Надо было всё-таки сказать подружкам о приглашении Вадима или отказаться от него... Возможно, они сейчас осуждающе смотрят на неё, но почему-то она их в зале не видит, а то бы подошла и объяснила, что просто пришла в кино с Вадимом. И это ничего не значит. Не значит ли?.. Какая-то притягательная сила заставляла её поступать наперекор своим привязанностям и принципам.

После того как потух свет, Тинка немного успокоилась и расслабилась. Впрочем, скоро к ней пришло другое волнение. Рядом сидел Вадим. Всем своим существом она чувствовала его присутствие. От него пахло приятным одеколоном, а дыхание было глубоким и ощутимым, когда он к ней наклонялся.

Вот он положил свою горячую ладонь на её ладошку, которая, странно, была холодна, несмотря на то, что совсем недавно находилась в варежке. Вадим почувствовал это и крепко сжал её пальцы, согревая. Тинка благодарно улыбнулась ему, он ответил радостным блеском глаз.

На экране шла французская комедия с участием Луи де Фюнеса, но они почти не вникали в её содержание, хотя смеялись вместе со всеми, им хорошо было друг с другом.

Глава XV

В школе иного разговора не было, кроме как о неожиданно зародившейся дружбе Тинки с Вадимом. Шептались о них, обсуждали с завистью, осуждением или из простого любопытства. Их стали видеть постоянно вместе.

Он провожал её после уроков домой, а утром встречал на дороге от леспромхозовского посёлка. Она уже не ходила с подружками в школу: они её не замечали и не здоровались, даже если и сталкивались нос к носу. Тинка знала, что Милочка и Алёнка считают её предательницей, однако, вины за собой почему-то не чувствовала. Поначалу она пыталась с ними поговорить, но, натолкнувшись на их презрение, махнула рукой.

Ей было хорошо с Вадимом, о Милочке, об её интересе к нему и его увлечении ею они не говорили, без того находилось немало тем для разговоров.

Оба были словно в наваждении: никого и ничего вокруг не замечали, мир для них сузился до них двоих; когда были рядом, тогда и сияло солнце, и счастье, и радость заполняли весь свет.

Девчонки в классе разделились на две группы. Одни обвиняли Тинку: как она посмела разбить дружбу Вадковского с красавицей Ланиной, теперь Милочка ходит сама не своя, страдает и, как утверждает Аленка, даже плачет! Другие, в их число входила Быкова, уверены были, что Вад по-настоящему влюбился в Тинку ещё на уборке картошки, а за Милочкой стал ухаживать назло ей, потому что думал, что Тинке нравится Кузнецов.

- Я сразу заметила, какие пламенные взгляды он стал бросать на Тинку в колхозе, когда я отказалась с ним ходить, - самоуверенно заявила она, - только такие влюблённые в себя люди, вроде Милочки, могли не увидеть эти взгляды. Ему страшно нравится Маслёна. И Вилька об этом говорил, а уж он ничего, что касается Маслёны, не упустит.

Вилька в третьей четверти бросил школу, собрался поступать в техникум летом, теперь никто не задирал Тинку на уроках. Всё же ощущение напряжённости её не покидало. Она явственно чувствовала неприязнь бывших подружек.

Если бы не их укоряющие взгляды, счастье её было бы беспредельным и глубоким. Ей очень хотелось жить с ними в ладу. Тинка жалела Милочку, которая, видно было по печальным глазам, страдала. Тем не менее ничего не могла поделать: отказаться от Вадима, как требовала от неё Алёнка, было выше её сил.

Раньше Тинка сомневалась в существовании любви, особенно после неудачного увлечения Русланом. В то же время тайная мысль жила в ней, что настанет день, и она встретит парня, который заполнит собой её сердце и мысли. И дождалась.

При общении с Вадимом душа её расцветала. Хотелось делиться с ним сокровенным, и неудобства, что с парнем говорит, а не девчонкой, не чувствовала, всё он понимал правильно, хотелось также слушать его бесконечно и смотреть в его красивые тёмные глаза, взгляд которых при встрече с её глазами становился нежным и тёплым.

Может, это любовь? Похоже, так и есть. Тогда что у неё было к Руслану? Скорее всего, простое увлечение. Руслан стеснялся её, а Вадим открыто признал перед всеми, что увлечён ею, не боится показывать, что она ему нравится, и ухаживает за ней, как за дамой своего сердца. Школьную сумку несёт, в кинотеатре подходит без стеснения, покупает билеты, правда, она заставила его брать деньги, заявив категорично, что иначе не будет ходить с ним в кино. И не пошла бы. По её мнению, каждый должен за себя платить сам. Неважно, что он парень, неважно, что его семья обеспеченнее, чем её.

Ей стыдно принимать подачки, и она не будет их принимать. У неё тоже есть свой доход: Софья ей платит за мытьё полов. Тинка бы не брала с неё деньги, да Софья её убедила, что ей неудобно каждый раз обращаться об услуге без взаимной выгоды. А пенсия у неё хорошая.