— Надеюсь, что да, — постукивая зубами от возбуждения, заявил Алимонте. — Боже, сделай так, чтобы он все еще был здесь!

Он действительно этого хотел.

— Поиск займет некоторое время, лейтенант, — доложил Уиллис. — Есть несколько банков данных, в которые можно заглянуть, но никто точно не знает, как их найти. Один парень из университета послал запрос в национальный информационный центр в Вашингтоне и надеется получить код доступа в течение часа. А тем временем мы прощупали еще один вариант — местное историческое общество. Так вот, эти ребята наткнулись на описание старой фермы Макнамары рядом с Уэбстер Гроувс. Первоначальный земельный надел был поделен на участки под застройку около десяти лет назад, но само здание фермы сохранилось и хозяйственные постройки тоже — все это расположено на площади в десяток акров. Несколько лет назад историческое общество пыталось выкупить эту землю, но что-то у них не заладилось. Хотя они не оставляют надежды выкупить ее в будущем и превратить в музей. Уж и не знаю, какая тут связь, но компьютер указал на ферму, как на возможную кандидатку для кодового названия «Стоунхендж». Лейтенант, вы слушаете?

— Да, Уиллис. А кто владеет поместьем сейчас?

— Мы это сейчас выясняем. Извините, но у меня пока что все.

— Я около Скалистого Холма, на местном шоссе номер 100, — сказал, вздохнув, Постум. — Подскажи мне самый короткий маршрут на эту ферму.

— Ну... вы близко к ней. Хозяйство Макнамары находится к северу от Гроув Кантри Истейтс, это должно быть помечено у вас на карте.

— Да, вижу. Спасибо, Уиллис. Я еду на юг. Если будет что-нибудь интересное для меня, сообщите.

— Обязательно.

Детектив начинал чувствовать себя последним идиотом. Как еще назвать человека, цепляющегося за призрачные соображения и пытающегося отыскать иголку в стоге сена?

Скалистый Холм, черти бы его взяли.

«Ну, и где же знаменитый нюх и дрожь предчувствия? Ну, и что толку в компьютерах? Железные мозги вовсе не панацея от всех бед, как то считает большинство людей. И в данном деле они тоже не шибко помогают», — подумал уныло Постум. Компьютер ничуть не умнее оператора или программиста, и не более всеведущ, чем, скажем, библиотека Конгресса, он может лишь обеспечить более быстрый доступ к информации.

Однако, по крайней мере одну старую ферму компьютер ему предложил. Почему? Интересно, можно ли спросить вычислительную машину, как она пришла к тому или иному решению? Да нет — просто все зависит от заложенных в программу критериев отбора. Можно распечатать программу и прочитать критерии, а потом начать ломать голову: по каким критериям были отобраны именно эти критерии... и так до бесконечности.

Но все же, почему ферма Макнамары? Что общего у древних британских руин с... с чем?

Ах ты черт!

Ведь если фермой заинтересовалось историческое общество, значит она представляет собой древние руины! Так? Ну, не вполне древние — не старше самой страны, и не вполне руины — историческое общество не занимается охраной руин.

А чем является Стоунхендж? Что он значит для современности?

Вот бы такой вопросик загнать в машину: "Сэр Компьютер, что такое Стоунхендж?"

И из личного персонального компьютера лейтенанта, расположенного как раз между ушами и под форменной фуражкой, выскочил ответ-намек:

— Анахронизм?

Нечто выпадающее из своего окружения, не стыкующееся с новыми временами.

Возможно старая ферма, уцелевшая среди новых построек, воздвигнутых, когда горожане хлынули за город, чтобы строить там виллы.

Постум снова ощутил, как его охватила дрожь предчувствия.

И его предчувствие на десять секунд опередило аппаратуру. Он как раз свернул с дороги и въехал на невысокий — метров тридцать — холм, с которого в юго-восточном направлении открывался хороший вид на равнину, когда его сканер, настроенный на диапазон УКВ, ожил и из динамика послышалось начало короткого, но уж очень знакомого диалога.

Чуть слышно из динамика донеслось:

— Ну?

Ответ прозвучал гораздо громче:

— С востока подъезжает караван. Четыре бандита. Одна минута.

— Жди.

Голос был не тот, но слова несомненно те!

Постум быстро сверился с картой, которую держал трясущимися от волнения руками, чтобы установить свою позицию относительно Гроув Кантри Истейтс.

Черт! Да отсюда его можно увидеть!

Он схватил бинокль и сразу же увидел нечто такое, что заставило его замереть и подкрутить колесико наводки на резкость. Анахронизм, это точно!

Среди тучных зеленых нив, за рядами старых деревьев высилось нечто явно выпадающее из современного окружения — очень старомодная крыша с куполом и прогулочной галерейкой вокруг него, так называемой «вдовьей дорожкой». Должно быть, в старые времена соскучившаяся по мужу хозяйка забиралась сюда, дабы окинуть взором колосящиеся поля и отыскать на них свою дражайшую половину. А стены? Из каменных глыб и цельных бревен... Весьма, весьма старомодно.

Лейтенант выжал газ и проехал несколько десятков метров, чтобы найти лучшее место для наблюдения. И он его нашел. Отсюда прекрасно был виден фасад здания и ведущая к нему подъездная дорога и... и четыре распроклятых черных лимузина, катящих по этой дороге.

Тайна Стоунхенджа открыта! Разгадана, расшифрована...

Постум схватил микрофон и собрался уже доложить о своем открытии, как снова ожил динамик аппаратуры радиоперехвата и возобновился загадочный диалог:

— Мы тут цементируем подвал. Используй свою голову, но только не по центру. Держи их на расстоянии.

— О'кей. У меня приобретение. Должен идти. Не приближайтесь к нижним решеткам.

Приобретение чего? Не приближаться к?.. Повинуясь некому, так им до конца и не осознанному импульсу, Том Постум отложил микрофон и вышел из кабины с биноклем в руках, хотя отходить далеко от открытой дверцы не решился — а вдруг диалог возобновится? Он твердо решил досмотреть до конца все, что будет происходить в «Стоунхендже».

Четыре лимузина подкатили к воротам в поместье и остановились. В окулярах бинокля видно было, как далеко внизу мечутся крохотные фигурки. Постуму передалось их возбуждение.

А в кабине фургона снова заговорил динамик:

— Они осматриваются.

— Нашли твой подарочек у ворот.

— Снова поехали. Первый прошел ворота... второй... третий... все пташки снова в родном гнезде. Ждите. Ждите. Отключаюсь.

А после этих слов произошло нечто такое, что буквально ошеломило полицейского лейтенанта.

Поле зрения бинокля перечеркнула огненная стрела, исчезла из вида, скрытая окружающими «Стоунхендж» деревьями, и... и огромный огненный шар вспух перед старым зданием.

Это уже не было анахронизмом, но... — ракеты над полями Миссури?

Только через несколько секунд звук достиг его ушей, и громыхнувший раскат подтвердил то, что он увидел собственными глазами... Потом сверкнула еще одна стрела и еще один огненно-дымный гриб вырос на газоне за деревьями...

Да, армейское подразделение вело в Миссури необъявленную войну!

Вскоре наступила кульминация сражения.

Густое облако поднялось из-за деревьев, частично закрыло древнюю крышу, а потом и крыша, и купол, и любимая галерейка миссис Макнамары — все рухнуло, провалилось, осело в это самое непронизаемое облако.

Ошеломленный Постум опустил бинокль и забрался в кабину фургона.

Тайна Стоунхенджа, конечно, была раскрыта. Но проблема Стоунхенджа оказалась навеки похороненной под его руинами.