Старшие Хаски прошли сразу к моим, ох, как заулыбались и те и другие будто лучших друзей встретили. Я что-то за год пропустила?

Обменялись улыбками, любезностями. А потом начали представляться между собой – в сотый, наверное, раз. Естественно, на возможные камеры.

- Ну это Павел, вы наверное знаете! - начал папа, показывая на брата. Тот натянул улыбочку, вроде искреннюю и пошел здороваться с Сергеем, который Хаски, а потом с его детьми.

- А это моя малина, ну моя и Павлика, - папа попытался пошутить и начал по старшинству. – Это Александра, самая старшая…

- Ты бы еще сказал старенькая, - прошептала сестра сквозь зубы. - Давай без возраста только, пап, - перебила она резко отца, а потом заулыбалась остальным напротив. – Приятно познакомиться. Ты бы лучше уточнил, что я холоста, молода, красива и моделью работаю, - от скромности сестренка не умрет.

- А еще не умеешь готовить, спишь до вечера, и в жизни тряпки в руке не держала! - съехидничала я.

- Пфф, - скорчила она недовольно моську. – Цену набиваешь себе, что ль? – подколола она и ударила по-больному, как она думала. – Зато у меня ноги от ушей растут.

- Я наоборот очень рада, что ноги у меня из нужного места растут, а не оттуда, откуда у тебя?

Саша вскипела видно, развернулась, руки по бокам кулаками поставила, приготовилась меня побить.

- А ну девочки брейк! - взмолился Паша и встал между нами с сестрой, создавая больше преград на пути Саше.

- Девочки, ну хватит, не успели встретиться, а уже курятник развели. Папа злится, - Алиса кивнула назад в сторону отца, и мы четверо замерли.

Я с Сашей обменялась понимающими взглядами.

- Да ладно тебе, пап, - махнула рукой. – Мы же шутим. Правда, сестра? - я приобняла ее за руки чуть ниже плеч и покачнула в свою сторону, та едва не потеряла равновесие на высоких каблуках. Да, к тому же, она как тростинка худенькая – худенькая, длиненькая- длиненькая. А у меня дури много.

Саша поглядела на меня, с обещанием по меньшей мере проклясть пару десятков раз. Что она и подтвердила:

- Да, сестра! - проговорила и держа левую ладонь вверх, правым кулаком ударила по ней.

Папа видно устал нас слушать и перебил:

- А это моя вторая дочь. Аня, ваша несостоявшаяся невестка.

- Вам крупно повезло, что несостоявшаяся, - не смогла не вставить оскорбительные пять копеек Саша.

Папа опять продолжил невзирая на нашу бойню:

- Ладно перейдем к ангелу моему…

Я потеряла суть разговора, потому что весь обзор закрыла большая тень, и большое...знакомое тело.

Белая рубаха с коротким рукавом. Мощная грудь, хорошо мне известная. Я полюбила слушать, как гулко бьется его сердце рядом со мной. Подняла любопытный взгляд наверх к его шее. Что это?

Бесстрастный взгляд Димы.

Не сразу поняла, что моя правая рука была приподнята вверх на уровень примерно глаз его ладонью. Затем голова Димы склонилась, и я потеряла сосредоточенный на мне взгляд.

Губы обожгли руку поцелуем. Галантный жест от Димы? Это необычно и смущало...при всех любопытных. Мое лицо скорее всего сравнялось по цвету с моим платьем, а потом почувствовала, как нахальный язык успел лизнуть кожу и попробовать на вкус. Поганец! А если кто заметит извращения?

Ехидные ямочки появились на лице Димы, когда тот разогнулся в полный рост, по-прежнему не спеша отнимать лапу от моей.

Кажется, мы стали достоянием общественности, даже отец перестал представлять нас и смотрел, то на стремительно краснеющую еще сильнее меня, то на Диму.

- Нет, ну нормально! - воскликнула Сашка, руками возмущенно взмахнув. – Ну почему только этой дамочке вечно внимание достается. Дмитрий, знаете так не хорошо делать! Я тут тоже стою молодая и красивая и мне тоже иногда хочется мужского внимания! - грозно сверкнула она глазами на Диму. Ой, актриса.

- Извини, Саша, мою грубость, - услышала от него.

Дима подошел к Саше, с трудом скрывая улыбку и поцеловал ей руку. На этом не закончил, направился к Алисе и точно также поцеловал той пальцы. Та даже покраснела. Алиса покраснела! Я тебе сейчас покраснею! Хотелось ей по голове треснуть, чтобы проснулась.

А потом Дима дошел и до близняшек.Те точно пали жертвой обаяния Дмитрия Сергеевича. Когда их назвал по имени красивый дяденька и поцеловал руку, как им было устоять?

Пашин гарем расстаял от чар Хаски. Я тут одна еще видно соображала.

- Это Алиса – мое солнышко, моя отрада, в отличие от первых двух, - недовольно посмотрел папа на нас с Сашей. – Красавица, умница, учится на отлично, послушная, ответственная, исполнительная!

Ну началось... единогласно переглянулись мы с Сашей и недовольно скрестили руки перед грудью. Устроили временное сестринское перемирие. С надутыми моськами кивали головой под каждую его хвалу Алисе:

- Папу с мамой слушается, с мальчиками не якшается и домой вовремя приходит.

Переглянулись мы озадаченно с сестрой по соседству.

- Я не поняла! - уперла руки в бока Саша. – А мы, значит, у тебя какие-то отщепенки. Я тоже до шестнадцати лет сидела безвылазно дома.

- И я, - подняла руку вверх. – Я не то, что вовремя, вообще из дома не вылазила.

- Зато теперь ни одну... ни вторую дома не увидишь, – спокойно отчитал нас папа. Словно ведро воды на голову вылил, и мы стояли обтекали минут пять, какие безответственные с Сашей.

- Ох, начинается, - демонстративно вздохнула и отвернулась от родителя.

Затем минут пятнадцать Хаски старший расхваливал своих чад. Начал с близняшек, и по старшинству, дошел до Димы, только прежде облил с ног до головы Виталика, едва не дураком обозвал. Тот под конец обозлился и пальцем указал на Диму:

- Зато вот образец идеального сына да, папа? Ты на него молишься одинокими ночами! - обиженно заявил Виталик. – Зато я добрый и меня все любят, а он черствый сухарь! - тыкнул он пальцем в брата, едва не в плечо.

- Как я с тобой согласна, - вырвалось у меня, прежде чем подумала. Прокашлялась, потому что поняла - голубые глаза насмешки не забывали, они просто помалкивали, пока здесь посторонние.

- Вот, - ткнул Виталик и в меня пальцем. – Аня, со мной согласна. Моя несостоявшаяся погибшая невеста! – смех разбавил легкое напряжение.

- Ничего смешного. К вашему сведению я дочь похоронила, - сделала замечание мама. – А ты, - обратилась она ко мне. – Могла и предупредить, что живешь и здраствуешь.

После некоторой запинки я ответила:

- Мама, чтобы меня отправить на тот свет, знаешь что нужно сделать? – спросила я. Мама удивленно ответила взглядом, но со лба ее исчезли разгневанные морщинки.

- И я не знаю, что надо сделать. Я - паразит ко всему приспособлюсь, даже к вашим сорокаградусным морозам привыкла. - Опять пошутила я.

- Смотри у меня! - увидела вдруг кулак перед глазами. Это Саша мне доходчиво кулаком своим хиленьким махала. Как ее ручка от ветра не ломалась? - Еще хоть раз помрешь раньше меня – убью! - сделала сестра, округлые, страшные глаза. – Я себе первая место бронирую на кладбище!

Брат, как воробушек нахохлился, встрепенулся и выдал:

- Не, дорогая, на ваши сопли я смотреть не собираюсь. Первый бронирую место!

- Я старшая! - перебила Саша. – Я первая и выбираю.

- Раньше времени не умирать, - внезапно подала голос Алиса. – Я же не зря в мединститут поступила, буду спасать свою больную семейку!

- Не поможет, Алис, - заметила я с плохо скрываемым смехом. – Наша шизофрения не лечится.

С противоположной стороны от нас услышала задорный голос Виталика:

- Дмитрий? - спросил весельчак с комичной моськой и обернулся к старшему брату, бровями вопросительно пошевелил вниз-вверх. Потом повернулся в другую сторону к младшему. - Стасик? Кто первым бронирует место на кладбище в нашем случае?

Затем Виталик гордо кивнул Стасу, придя, наверное, к определенным выводам и озвучил:

- Мы посовещались и решили, что ты как самый старший... - обратился к Диме. - В общем по-братски отдаем тебе первенство на кладбище! - закончил Виталик.