Стали они жить-поживать, и добра наживать, не забывая однако, что Мелькор не дремлет. Особенно хорошо это помнила Яванна. В порядке гуманитарной помощи она часто, не меньше одного раза в тысячелетие, посещала Средиземье, и, в очередной раз ужаснувшись, по возвращении начинала нагнетать обстановку. В Средиземье тогда отправлялся Ороме, там во мраке он бродил и буянил, разгоняя прочь зверьё и слуг Мелькора, а сам Мелькор трясся в бункере от страха. Потом он уезжал, звери вновь собирались в стаи, слуги опять занимали положенные места, а Мелькор переставал трястись - и всё шло по-прежнему.

Так что всё было готово для прихода Детей Илюватара. Как дальновидный деятель, Илюватар выдал валарам при отправке отнюдь не всю проектную документацию, и лишь потом сделал заявление:

- Смотрите! Я возлюбил эту землю, ибо станет она домом для Квенди и Атани. Квенди будут и собой хороши, и работать горазды, и песни петь. Но чтобы они не зарывались, пусть их судьба будет предопределена в нашей музыке - помните? А вот Атани будут вроде как сами по себе, хотя в конечном счёте тоже окажется, что и они работают исключительно на мои задумки. Но самостоятельность вещь опасная, и поэтому в качестве великого блага я вмонтировал в них самоликвидатор. Только не надо делать такие кислые лица я сказал благо, значит благо. Или кто хочет спорить?

Спорить хотел один Мелькор, но с ним Илюватар не разговаривал принципиально, и получилось, что спорить не хочет никто.

* * *

ОБ АУЛЕ И ЯВАННЕ

(а точнее - о гномах)

Рассказывают, что своим возникновением гномы обязаны Ауле. Ему по горло надоело постоянно ходить в подчиненных у Эру и очень хотелось самому стать для кого-нибудь отцом народов, мудрым вождём и учителем. И создал Ауле в своей секретной лаборатории гномов - неладно скроенных, да крепко сшитых. Но Илюватар об этом узнал - верховный бог всё же, не хрен собачий и вызвал Ауле на ковёр. Начало разговора не предвещало ничего хорошего: "Ты пошто, дурень, не за своё дело взялся? Я сотворил тебя, я буду творить и других, а ты не замай. Посмотри на своих уродцев - это ведь куклы, тобою же управляемые. Я б такое сделал - с позору удавился". Тогда Ауле ответил: "Вы совершенно правы, шеф. Действительно, без Вашего чуткого руководства эта работа была обречена на неудачу. Я готов при вас уничтожить эти дефектные образцы, а расходы покрыть из своей зарплаты". И с этими словами Ауле навёл на клетку с гномами трёхдюймовую пушку. Гномы жалобно запищали. "Ишь ты, - пожалел их Илюватар, хам-мункулусы, а тоже жить хотят. К тому же сотрудник старался, инициативу проявлял...", - и сказал вслух: "Ладно, убери ствол. Значит так - пусть они тоже будут. Но не забывай, парень, что ты за них отвечаешь - раз, и что мои ребята твоих будут частенько обходить и поколачивать, я всё-таки главнее - это два. Всё, свободен". Ауле уложил своих гномов в хранилище, обмазал солидолом и оставил их там до лучших времён.

Яванна, узнав об этой истории, устроила скандал: "Я, значит, с травами-зверушками вожусь, ночей не сплю, а он всякую дрянь разводит, жену не спросивши. Они теперь все мои деревья повырубят и зверей поедят".

"Ну, твои звери сами кого хочешь поедят", - оправдывался Ауле, но тщетно.

"А деревца? Несчастные деревца?" "Вот дуру-то в жены Эру послал. Твои деревца так и так вырубят, не мои, так его люди, и кто там ещё". Яванна, опечаленная этими словами, пошла к Манве и устроила скандал уже у него. Манве покопался в памяти и сообщил ей, что будут в мире орлы. Идея с орлами Яванне понравилась. "Они будут жить на моих деревьях!" - заявила она, но Манве, которому идея с орлами тоже вдруг понравилась, ответил: "А вот и нет. Они будут жить на скалах - на моих скалах. А в лесу... в лесу... что б такое придумать... в лесу появятся пастухи деревьев. Удались, женщина, я утомлён". Чуть придя в себя, Манве связался с Илюватаром и объяснил ситуацию: "Я, - каялся Манве, ну совсем обалдел от этого разговора, а она долдонит своё и долдонит. Пообещал ей каких-то пастухов деревьев, вот что теперь делать?" Илюватару совершенно не хотелось лезть в эти распри, и он поступил самым простым способом: "Сын мой! - сказал он. Неужели ты думаешь, что я упустил такую мелочь? Будет время, будут и пастухи деревьев, хотя я и сам пока слабо представляю, кто это такие. Но я их предвидел - или ты хочешь спорить?"

Яванна же пришла к Ауле в литейку и, едва сдерживаясь, чтобы не показать язык, небрежно сообщила: "Эру щедр, и для твоих дровосеков с топорами теперь есть кое-какой сюрпризик".

"Прекрасно!" - ответил Ауле, а про себя подумал: "Сюрпризик или не сюрпризик - всё одно порубят твои леса. Но говорить ей это сейчас не стоит - а то будут у нас две плачущих королевы".

О ПРИХОДЕ ЭЛЬФОВ

После того, как Мелькор разбил фонари, жизнь в Средиземье стала мрачной. Свет деревьев туда не доставал, и под покровом темноты там бродили диплодоки и тиранозавры. Мелькору же это было только на руку и, собрав компанию бичей, он построил себе новую базу "Ангбанд", а начальником поставил некоего Саурона, который был немало польщён тем, что он, майяр, занимает теперь полковничью должность.

В Валиноре же Яванна продолжала свои подстрекательские выступления против Мелькора, напирая на волю Илюватара и играя на самолюбии Манве. Тулкас со смехом её поддержал:

- Нет! То есть да! То есть я ему таких наваляю! Отщепенцу...

Но войны не получилось. Опять всплыло какое-то предрешение, и в результате Мелькора пока оставили в покое, а Варда направилась зажигать новые и сверхновые звёзды - до сих пор в наблюдаемой вселенной были только красные и жёлтые карлики, и небосвод был слишком унылым. Заодно Варда составляла новые созвездия, и лишь врождённая интеллигентность удержала её от соблазна написать по небу что-нибудь нехорошее про Мелькора. Вместо этого высоко на севере она поместила корону из семи огромных звёзд - Валакирку, знак того, что когда-нибудь Мелькор и киркой получит.

И вот настал час, когда в Средиземье появились первые эльфы. Когда они продрали заспанные глаза, то сначала они увидели звёзды, а уж потом всё остальное, и с тех пор эльфы полюбили звёздный свет. Отсюда можно сделать вывод, что они все, как один, спали на спине. Подумать только! Лежали бы эльфы на боку, и тогда они на всю жизнь полюбили бы что-то другое, и всё пошло бы наперекосяк. От чего только не зависят судьбы мира!