Действительно, заворчал стартер, но машина на это никак не отреагировала и плавно въехала в гараж, на чистенькие полосы подъемника.

— Прошу наружу, хозяин. Где у вас свет? Ага… Умник опустил гаражные ворота, зажег свет. Си-Джи стоял, уставясь на капот машины.

— А-а, забрало, — пробормотал Умник и открыл капот, И Cи-Джи увидел. Сильный свет люминесцентных ламп озарил пустой моторный отсек, на дне которого сиротливо лежал небольшой ящик, по виду — из нержавеющей стали, именно небольшой, размером с чемоданчик для недальних поездок. Глухой, без видимых отверстий. И еще у задней стенки, под петлями капота, висел другой ящичек, длинный, с перфорированными жалюзи.

— Электронный блок, — сказал Умник из-за спины.

— Багажник открой, — выговорил Си-Джи, уже зная, что сзади пусто — видел это по просадке задних колес.

В багажнике валялась рваная кожаная куртка. А еще пластиковый пакет — пустой. Си-Джи услышал рокочущий голос Умника: «Спокойно, старина, все в порядке», — и понял, что стоит, упираясь обеими руками в край багажника, и тупо смотрит на пластиковый пакет. Разогнул спину, повернулся к Умнику. Тот больше не улыбался — задумчиво разглаживал усы.

— Где ты остановился в Нью-Йорке? — выпалил Си-Джи.

— В Бруклине, в мотеле.

— Почему в мотеле? Нет денег?

— Чтобы мобиль стоял под окном. Денег хватает.

— Где, в каком районе? Далеко?

— А! Миль десять, наверно. Тихий такой район, на берегу. Си-Джи мысленно прикинул расстояние. Если не врет, то миль двадцать пять он сегодня проехал.

— Ладно… Пошли к столу, нас ждут. Поговорим на обратном пути.

— Ты же хотел снизу посмотреть, так? Си-Джи махнул рукой: было само собой понятно, что значащий объем аккумуляторов под кузовом поместиться не мог. Этой же коробочки — под капотом — и на пять миль не хватило бы.

— Э, нет… — пророкотал Умник. — Придется посмотреть, хозяин…

Он ориентировался в чужом хозяйстве прямо-таки волшебным образом: нашел пультик подъемника, запустил гидронасос и приподнял машину дюймов на десять. Си-Джи следил за его манипуляциями все с тем же тупым выражением лица,

— Зайди с тыла, — распоряжался Умник. — Смотри на колеса. — Он сунулся в кабину, и колеса, висящие в воздухе, завертелись с тонким, свистящим подвыванием. — Видишь? — спросил Умник.

Си-Джи видел. Правые колеса вертелись вперед, левые — назад. Остановились. Машина поехала вверх на подъемнике, и Умник пробасил: «Посмотри шасси». Си-Джи, двигаясь, как механическая кукла, подлез под кузов и обнаружил, что выхлопная труба — муляж, присобаченный на двух скобах, что карданных валов и дифференциалов нет, зато на каждом колесе есть что-то вроде кастрюли, сидящей вплотную к колесному диску,

Он выбрался из-под машины и махнул рукой: опускай. Хотя Си-Джи и не был инженером, но за годы работы в автомобильном деле приобрел некоторую квалификацию и теперь отчетливо понимал, что перед ним совершенно новая модель электромобиля с индивидуальными двигателями на колесах, причем модель отнюдь не кустарная, не сляпанная на живую нитку: ничто не болталось, к полуосям подходили провода в солидных силиконовых рукавах и трубки централизованной смазки, а кожухи двигателей — кастрюли эти самые — были силуминовые, литые…

— Твоя конструкция? — уже спокойно спросил Си-Джи.

— Я не по этой части. Имею напарника, он в технике — бог, единый в трех лицах. Электрика, механика и прочее.

Си-Джи вздернул брови, на что Умник прореагировал мгновенно: подошел вплотную, взял хозяина за пуговицу пиджака и поднял палец.

— Я, парень, не лезу в твои дела. Я не спрашиваю, как ты будешь обеспечивать секретность у себя. А ты можешь не волноваться за моих людей. Понятно? — Он шумно вздохнул. — С Роном, думаю, ты скоро познакомишься.

— Это конструктор?

Умник кивнул и поднял ворота гаража. Снаружи было хорошо; солнце стояло над кронами кленов, покрытых совершенно огненными листьями; по дорожке брел человек в комбинезоне, помахивая вакуумным сборщиком листьев, — оранжевый надутый мешок машинки сверкал, как второе солнце.

— Заждались тебя, небось, — сказал Умник.

Действительно, кухарка Гилбертов была взволнована и недовольна — ланч не то остыл, не то перестоялся — такое событие, хозяин приехал среди дня, да еще с гостем! Хозяйка же казалась совсем спокойной. Подала руку Эйвону, поцеловала мужа и через большую гостиную — с необъятным диваном во всю стену — повела их в столовую.

— Приятный у вас домик, — объявил Умник, разворачивая салфетку. — Оч-чень приятный. Снаружи посмотришь — маловат для президента такой компании, а?

— Это фамильный дом Клема, господин Эйвон, — сказала Энн. — Мы прежде жили на Парк-авеню, потом родители переехали во Флориду и оставили нам этот дом. Клем вырос в нем, а мне здесь просто очень нравится, и вообще…

Умник поощрительно улыбнулся и кивнул.

— Этот дом — обозримый, как говорят математики, — продолжала Энн. — Возьмите еще салата, сейчас будет барашек… У нас горничная, кухарка и садовник, вот и вся прислуга, они вполне справляются с уборкой, можно никого больше не приглашать, вот если бы дом был представительский, пришлось бы нанимать уборщиков, а это неприятно — чужие люди в доме… Вы сами где живете, господин Эйвон?

— Хоуэлл, штат Мичиган, мэм.

— Ну, не так и далеко… Хотите чего-нибудь выпить, господин Эйвон?

— Покорнейше благодарю, не стоит, — с отменной вежливостью отвечал Умник.

И метроном ударил снова, отметив еще один шаг в истории ЭИ. Клем понял, что гость в высшей степени понравился жене, а ее суждениям о людях он очень доверял — насколько вообще мог кому-либо доверять в таком деле. Но он был слишком озабочен сегодня и не понял, что Энн готова влюбиться в человека, с которым едва познакомилась.

— Простите, мэм, вы — математик? — спросил Умник.

— Прикладник, я училась на первом курсе, когда Клем был уже в докторантуре. Программирование банковских систем и так далее.

— Не скучаете без работы?

— А я не без работы, — весело отвечала Энн. — Три часа в день работаю на компанию, по контракту.

— Доллар в год? — так же весело съехидничал Умник.

— Ну уж нет, сэр. Мои услуги стоят ку-у-да дороже… Умник одобрительно хрюкнул. Ланч тем временем подошел к концу, и мужчины поставили кофейные чашки.

— Энни, извини нас, надо ехать, — сказал Си-Джи.

— Огромное спасибо, госпожа Гилберт, — сказал Умник. — Сто лет так вкусно не ел.

— Приезжайте еще, мы будем рады. Лорри действительно волшебно готовит, — ответила Энн, как и полагалось хозяйке,

Си-Джи приказал Миллеру ехать на «кондоре» впереди: сам он поедет с гостем.

— Но, сэр, извините, сэр, но господин Мабен… — забормотал Миллер.

— Очень жаль, мой друг, но хозяин здесь нока что я, — оборвал его стоны Си-Джи. — Мы поедем вплотную за тобой. Не отрывайся. Возможно, я по дороге изменю маршрут.

Дело было в том, что начальник службы безопасности нью-йоркской штаб-квартиры Жак Мабен установил жесткий порядок охраны принципала. Си-Джи не полагалось ездить без телохранителя ни по службе, ни по личным делам; это было обговорено, и ему пришлось на это пойти. Детей возил в школу другой охранник, либо садовник — тоже человек Мабена. Этот порядок до сих пор неукоснительно соблюдался, и оставалось только гадать, какой скандал учинят Мабен, когда узнает, что господин президент проехал через весь Манхэттен не в бронированной машине, да еще с чужим человеком.

Двинулись. Президент «Дженерал карз» уселся в самую массовую машину из выпускаемых его корпорацией, а чернокожий телохранитель, встревоженный до глубины души, поехал на штучном «кондоре». Трогаясь, Умник деловито пожужжал стартером, потом включил имитацию шума двигателя, и так, рокоча и даже пофыркивая, они выехали за ворота и покатили по извилистому проезду между каменными оградами и безупречно стриженными газонами, под нависающими кронами вековых деревьев. Выбрались на шоссе, Умник выключил свою жужжалку, и в кабине стало тихо, неестественно тихо — только шуршал обтекающий машину воздух, да снизу, от колес, доносился шелест шин по асфальту и тончайшее пение электромоторов, Солнце достигло высшей своей точки и висело впереди и справа, отражаясь в реке, — слепило глаза.