В то же время везде можно было встретить множество икон: в церквах, в домах, на дорогах, у колодцев, у переправ и т.д.

Каковы же были нравы духовенства? Об этом пишет та же Богословская энциклопедия: «Епископам того времени все сходило с рук, невежество, доходящее до незнания, сколько было евангелистов, позорная, иногда даже не прикрытая внешним приличием жизнь, (архиереям нужно не что-нибудь, а «пиры и села и скакати и смеятися с воры» — Вассиан Косой), симония, тирания над духовенством; один грех им не прощался, потеря благоволения в правящих сферах. Этого греха не искупали даже такие заслуги, каковы были заслуги Геннадия для церкви[38].

В Западной Европе несмотря на Франкфуртский собор (794 г.) и Парижский собор (825 г.), которые выступили против иконопочитания, постепенно под давлением папства все же были легализованы иконы. В связи с этим историк Карташев сообщает следующее: «Хотя до конца девятого века во Франции еще раздавались богословские голоса против Седьмого Вселенского собора, но народное благочестие заставило их заглохнуть[39].

Итак, «народное благочестие» защитило иконы и реликвии. Как же развивалась дальше история Западной Европы? В XI веке началось крестоносное движение за освобождение самой большой реликвии — гроба Господня в Иерусалиме. В 1095 году во Франции в г. Клермоне был собран собор, на котором папа Урбан II призвал к вооруженному паломничеству во святую землю. «Возлюбленные братья! — так, по словам летописца, начал свое обращение папа. — Наш первейший долг — оказать братьям на Востоке столь часто обещаемую и столь необходимую им помощь. Турки и арабы напали на христиан (…) и все глубже проникают в их страну, они семикратно победили их в сражениях, они убили и взяли в плен многих из них, они разрушали церкви и разоряли эту землю. Если вы и сейчас не воспротивитесь этому, верные слуги Божьи на Востоке не смогут более противостоять их натиску.

А потому я прошу и увещеваю вас — даже не я, а Сам Господь устами глашатая Христова просит и увещевает вас, будь то богатых или бедных, не мешкая изгнать это гнусное племя с земель, где проживают ваши братья (…).

Если те, кто выйдет в сей поход, положат свою жизнь на суше или на море либо в битве против язычников, им тотчас будут отпущены все грехи; властью, данною мне Богом, торжественно вам это обещаю»[40].

Таких крестовых походов было восемь. Во время четвертого крестового похода в 1202 году крестоносцы разграбили «христианнейший город» Константинополь. При разграблении одной из церквей, как свидетельствует об этом участник этого похода Робер де Клари, «которая была столь богатой и благородной, что не было там ни одной дверной петли, ни одной задвижки, словом, никакой части, которые обычно делаются из железа и которые бы не были целиком из серебра… а настил часовни был из белого мрамора, такого гладкого и прозрачного, что казалось, будто бы он из хрусталя; и была эта церковь столь богатой и столь благородной, что невозможно было бы вам поведать о великой красоте и великолепии этой церкви. Внутри этой церкви нашли много богатых святынь; там нашли два куска креста Господня толщиной с человеческую ногу, а длиной около полутуазы, и потом там нашли железный наконечник копья, которым прободен наш Господь в бок, и два гвоздя, которыми были пробиты Его руки и ноги; а потом в одном хрустальном сосуде нашли большую часть пролитой Им крови; и там нашли также тунику, в которой был Он одет и которую с Него сняли, когда вели Его на Голгофу; и потом там нашли благословенный венец, которым Он был коронован и который имел такие острые колючки из морского тростника, как кончик железного шила. А потом нашли там часть одеяния пресвятой Девы, и голову монсеньора святого Иоанна Крестителя и столько других богатых реликвий, что я не смог бы вам перечислить их и поведать вам все по истине»[41].

Вот как далеко зашли защитники и апологеты реликвий, начиная с Иоанна Дамаскина, который «философски и богословски» обосновал культ реликвий. Так всегда бывает: сначала создаются красивые теории, затем они проводятся в жизнь и становятся практикой народов, затем эти теории оправдывают политические действия, как в данном случае имеем решение средневекового духовенства и рыцарства идти с оружием в руках, чтобы освобождать великие святыни. Результаты этих походов известны. Все они, в конечном счете, после огромных человеческих потерь привели к полным неудачам. Предводители крестовых походов зачастую умирали самой неожиданной смертью. Так, Фридрих Барбароса утонул в одной из сирийских рек на глазах у всех своих воинов; Людовик Благочестивый, король французский, вместе со всем своим войском умер от чумы под стенами города Туниса во время восьмого крестового похода.

Оценку этим событиям можно дать, только руководствуясь Словом Божиим: «по плодам их узнаете их».

1. Человек сотворен по образу и подобию Божию, и его религиозные обязанности, богослужение, поклонение Богу определяются Самим Богом посредством Завета между Богом и человеком.

2. В системе Завета Бог выступает как Законодатель, а народ Божий как исполнитель. Поэтому церковь Божия как в Ветхом, так и в Новом Завете наделена только исполнительной властью в пределах Закона Божия.

3. Всякая однажды данная заповедь в Декалоге непреходяща, и потому все последующие повеления и разъяснения Божии, записанные в Библии, идут в направлении развития этого ранее заданного указания. Бог неизменен, и потому Его заповеди вечны, т.к. они совершенны и абсолютны.

4. Ни одна из десяти заповедей Господних не выводится из рассуждений, предположений или толкований людей. Заповеди Божии не являются плодом церковного творчества или порождением церковной практики. Господь никогда не советуется с ангелами или людьми по поводу того, какие давать людям законы.

5. Всякая заповедь Божия как условие Завета дается как конкретное повеление Божие, она регулирует определенную сферу жизни и потому не может быть изменена людьми, не нанося ущерба жизни.

6. Есть ли свобода творчества в законодательной и богослужебной практике народа Божия?

За человеком и за церковью оставлена свобода творчества и в законодательной сфере, и в богослужении, но это творчество должно совершаться в русле Завета Господня без уклонений за рамки, установленные Господом в Его Слове. Свобода исследования и развития богословской мысли также должна совершаться в направлении утверждения принципов Закона Божия. В этом направлении богословская мысль достигнет самых великих достижений и открытий. Этот путь духовного роста и нравственного совершенства ведет к Богу, и у него нет тупиков и предела.

7. Церковное право и церковное предание должны быть в полном согласии с Божественным Заветом, изложенным в Библии.