– Так вы против или за осуществление моего предложения? – в упор спросил Тирадентис Гонзагу.

– Я не могу выступать против, так как это непосредственно меня не касается. Я не могу также сказать «да», потому что абсолютно ничего не смыслю в военном искусстве. Одним словом, в данном случае поступайте так, как подсказывает вам разум. Я пришел сюда не для того, чтобы чинить какие-либо препятствия осуществлению ваших планов, а чтобы посмотреть, чем могу быть полезен в области юриспруденции.

– Значит, решено, – заключил Тирадентис, как бы подводя итог дискуссии. – Господин Алварес Масиел и я отправляемся к подполковнику и попытаемся убедить его в необходимости примкнуть к восстанию, возглавив наше движение.

Гонзага и Клаудио Мануэл да Коста вскоре распрощались и ушли вместе с каноником, вслед за нимиразошлись остальные гости. Тирадентис покидал дом Масиела последним.

В дверях Алварес Масиел остановил прапорщика:

– Послушайте, Тирадентис, вы серьезно решили пойти вместе со мной к шурину?

– Совершенно серьезно. Разве у вас остались на этот счет какие-либо сомнения?

– Нет, но я все еще не уверен до конца в возможности успеха столь смелого плана.

– Дорогой господин Масиел, – Тирадентис положил руку на плечо Алваресу. – Не волнуйтесь, мы с вами обязательно уговорим подполковника. Он будет на нашей стороне. Давайте условимся о встрече и не станем откладывать осуществление замысла в долгий ящик. Послезавтра вам подходит?

– Да, для меня это удобный день. Кстати, завтра ко мне придет сестра, и я попрошу ее предупредить шурина о нашем визите. Надо его как-то подготовить.

– Ни в коем случае не говорите сестре ничего о том, кто с вами придет. Поставим подполковника перед фактом. Остальное поручите мне. Я не сомневаюсь в успехе. До свидания, дорогой господин Масиел. Завтра вечерком я зайду справиться, приходила ли к вам сестра.

– Входите, входите! Что вы там топчетесь на пороге? – Подполковник Франсиско де Паула запахнул халат и, сунув ноги в домашние туфли, встал с кровати. – Ты, Тирадентис, мог бы не обращаться с просьбой к Алваресу. Я никогда не забываю услуги, которые мне оказывают. А твоя мазь, вероятно, имеет чудодейственное свойство. Смотрите, я уже совсем свободно передвигаюсь, и поясница абсолютно не болит. Это что, визит доктора и его адвоката к выздоравливающему? – Подполковник с улыбкой посмотрел на вошедших Алвареса Масиела и Тирадентиса. – Ну, садитесь, рассказывайте, какие новости.

– Пусть рассказывает Тирадентис. У нас к тебе, Франсиско, очень серьезный и важный разговор, – произнес Масиел.

– Разговор доктора с пациентом?

– Нет, просто разговор бразильца с бразильцем, – сказал Тирадентис.

– Это что-то новое.

– Новое, но давно назревшее и неизбежное.

– Тьфу, черт возьми, у вас такой торжественный вид, что кажется, будто вы пришли сообщить мне о предстоящем вручении подполковнику Франсиско де Паула высшего португальского ордена за верную службу или принесли с собой указ королевы, освобождающий меня от уплаты всех налогов, – сказал подполковник и весело рассмеялся.

– Господин подполковник, – начал свою речь Тирадентис, – мы с вами уже много говорили о положении бразильского народа, о том, как он страдает от бесчисленных поборов и притеснений. Вы знаете о том, что вскоре будет объявлена деррама, и это сделает еще более невыносимой жизнь населения Минаса.

– Не хочешь ли ты просить меня отменить дерраму? – усмехнулся подполковник. – Я не понимаю, куда ты клонишь.

– Мы желаем вас подробно информировать не только о существующем положении дел в Минасе, но и желательности направить ход истории в нужном для бразильского народа направлении.

– Не кажется ли вам, прапорщик, – сухо произнес подполковник, – что такие речи не следует вести подчиненному в присутствии своего командира? Выслушав подобные слова, я обязан немедленно взять вас под арест и доложить в Рио-де-Жанейро о наличии в гарнизоне подполковника Франсиско де Паула Фрейре де Андраде прапорщика, проповедующего крамольные идеи.

– Я знаю, – убежденно проговорил Тирадентис, – что имею дело с глубоко порядочным и честным человеком. Я хорошо понимаю разницу в нашем положении, но обстоятельства требуют от нас единства и решительных действий. Именно поэтому мы решили обратиться к вам.

– Кто это «мы»?

– Наша организация, которая ставит своей целью изменение режима и которая поручила господину Алваресу Масиелу и мне пригласить вас принять участие в предстоящей революции.

Подполковник, изумленный дерзким предложением прапорщика, сначала не мог вымолвить ни слова, затем подошел к кровати, сел на нее и почему-то сбросил туфли.

– Тирадентис, вероятно, у тебя помутился разум, если решаешься делать подобные предложения подполковнику драгунов ее величества.

– Нет, господин подполковник, я в добром здравии и твердом уме. Прежде чем решиться на такой шаг, мы долго размышляли, пока не остановились на вашей кандидатуре. Из всех людей в капитании Минас, а может быть, и во всей стране вы самый подходящий человек для того, чтобы возглавить вооруженные силы революции.

– Слушай, Франсиско, – решил поддержать Тирадептиса Масиел, – ты отчетливо представляешь себе всю безвыходность нынешнего положения в том случае, если продолжать сидеть сложа руки. Сейчас ты богатый, уважаемый всеми человек, а если объявят дерраму, много ли останется от твоего богатства? И потом, понимаешь, дальше так продолжаться не может. Обстановка накалена до предела. Все честные люди капитании встанут под знамена революции, и как только весть о восстании долетит до других стран, немедленно придут к нам на помощь. Кстати, я тебе рассказывал о беседах, которые вел наш незабвенный Жоакин да Майя с Томасом Джефферсоном.

– Да, слышал и знаю о результатах этих бесед. Ничего конкретного Джефферсон не обещал Жоакину да Майя.

– Но я уверен, Португалия не в состоянии будет справиться с восстанием, с революцией, так как у нее достаточно забот в самой метрополии: Европейский континент тоже охвачен революционной бурей.

– Какими же силами располагает ваша организация? Или пока все это планы, построенные на песке? – спросил подполковник, видимо поколебленный в какой-то степени доводами Тирадентиса и Алвареса Масиела.

– А разве драгуны, руководимые подполковником Франсиско де Паула де Андраде, ничего не значат, ничего не стоят? Это же основные военные силы капитании. Кроме того, нас поддержат Рио и Сан-Пауло, нас поддержит Вайя, вся страна. Тирадентис знает много людей в других капитаниях, и предварительная работа уже проводится. Так, Тирадентис? – обратился Масиел к прапорщику.

– Да, нам только нужно заручиться вашим согласием, подполковник. И тогда можно считать дело революции выигранным.

Подполковник еще колебался.

– А кто из военных уже принимает участие в вашей организации? – спросил ои у Масиела.

Тот кивнул на Тирадентиса.

– Что касается военных, то лучше всего тебя может информировать прапорщик.

– К нашему делу можно привлечь подполковника Домингоса де Абреу Виейру, моего кума, – ответил Тирадентис и загнул один палец. – Кроме того, сержанта-мора Луиса Вас де Толедо Пицу. Далее – полковник Домингос Видал Барбоза, полковник Жозе Айрес Гомес. Сержант-мор Жозе Жоакин да Роша пока еще не примкнул к нам, но склонить его на сторону революции будет не так уж трудно.

– Да-а, – подполковник задумался. – А почему вы никому из них не предложили пост руководителя восстания? Многие из перечисленных лиц имеют солидные познания в военном деле.

– Но ни у кого из этих людей нет таких способностей и такого опыта, как у вас, подполковник, – решил польстить Тирадентис самолюбию Франсиско де Паула.

– Пожалуй, в этом отношении вы правы, – примирительно изрек подполковник. – Ну что ж, – Франсиско де Паула встал, поправил раскрывшийся халат и, протянув руку Тирадентису и Масиелу, торжественно произнес: – Я согласен быть военным руководителем революции.