«Не прощу. Это будет еще более тяжким оскорблением мне и Повелителю. Но для нее лучше поступить именно так, потому что тогда она не вернется в Хаж и не погибнет вместе с нами…» - Иржа медленно пошел к выходу. - «Я не мог сказать этого ей или Люсьену, их мысли открыты чивийским смертоносцам. Сейчас я должен сам обойти округу, убедиться, что склоны укреплены и через Кривое ущелье нет пути, кроме нашего моста. Меня не будет несколько дней. Ты мог бы отправиться в Чивья, Чалвен. Но только ты, мне нужен каждый человек.»

- Я?! - не понял старик. - Зачем?.. Ах вот что, сказать Тулпан, чтобы не возвращалась… Куда ты, Иржа?!

Но паука уже не было ни в зале, ни вообще во дворце. При всей своей симпатии к двуногим союзникам и особенно к принцессе, Иржа не мог продолжать разговор, по сути являвшийся изменническим. Горный Удел останется верным Повелителю Ужжутака, а все его жители погибнут, защищая землю и славу своего властителя. Проследить за этим, не позволить двуногим колебаться в выборе - обязанность Ока Повелителя.

Принцесса Тулпан останется презираема не только смертоносцами Ужжутака, но и их сородичами из Чивья. И все же для человека, по наблюдениям восьмилапого, это не так уж и страшно. Там, где жизнь Иржи потеряла бы всякий смысл, Тулпан еще может быть счастлива.

- Как же это я - в Чивья? - спросил у опустевшего зала Чалвен и зябко поежился. - Придумал тоже… Туда сколько времени добираться, а в дороге одни скорпионы да бегунцы кругом! А тебе того и надо, чтобы я долго шел, чтобы ты все успел… Вот же старая многоногая коробка!

Он встал и подошел к двери в свой чулан, заглянул туда, поморщился. Последствия пребывания там Настас еще никто не успел убрать, да и кто будет помогать старику в таком горе? Сплюнув на пол, как всегда в минуты волнения, Чалвен поправил на поясе длинный кинжал и отправился в кладовую.

Через несколько минут он вышел оттуда с объемистым мешком за плечами, набитым припасами, теплой одеждой и даже небольшим бурдюком с медом. Груз явно был слишком тяжел для Чалвена, но старик рассудил, что дорогу ему все равно не одолеть. Слишком далеко для немощного человека.

- Никого с собой не брать… - сердито бормотал он. - А ведь мог бы хоть каких-нибудь подростков со мной отправить… Нельзя, тогда все узнают, а для паука это смерть, если люди засомневаются. Как он Патеру приказал? «С честью умереть?» Дурак хитиновый, нельзя такое поселянам говорить. Сказать ему?..

Иржа был у моста, вместе с двумя другими смертоносцами быстро выкорчевывал молодые деревца, выросшие по краям площадки. Стражники поглядывали на пауков с недоумением - это была их, благополучно позабытая обязанность. Отчаянно пыхтя, Чалвен прошаркал мимо лоботрясов, игнорируя их грубые шуточки, и впервые за много лет простучал подошвами по деревянному настилу. Голова закружилась, поглядеть вниз он так и не решился.

Иржа ничего не сказал ему, но один из восьмилапых подошел и согнул ноги.

«Залезай, Чалвен. Око Повелителя прощается с тобой, а я сопровожу до сосновой рощи. Око Повелителя считает, что тебе лучше заночевать там, чтобы потом выйти в степь засветло.»

- Большое спасибо Оку за такую заботу, - как мог церемонно ответил Чалвен, поглядывая в сторону Иржи. - Ты ему тоже передай от меня кое-что… Не надо бы часто говорить людям, что никакой надежды нет. Они от этого все время предать норовят. Нужна людям надежда, понимаешь? Так устроены.

Смертоносец немного помолчал.

«Око Повелителя благодарит тебя за совет и за долгую верную службу. Он рад, что ты все понял верно, и не попытался взять кого-нибудь с собой в нарушение приказа. Тогда Ирже пришлось бы казнить тебя. Смертоносцам нужна верность. Так устроены.»

Чалвен хотел что-нибудь сказать, но паук еще ниже согнул лапы, требуя забираться на спину. С трудом, двумя руками старик закинул на спину мешок и забрался сам. Никакой упряжи на смертоносце не было, пришлось лежать на животе, широко распластавшись, придерживая груз.

- Как бы не свалиться… - проворчал вечно недовольный Чалвен.

Паук уже сделал первые шаги, но тут же остановился и выпустил конец прочной, липкой нити. Чалвен, бурча, подхватил ее и под смех глазеющих стражников примотался к твердой спине.

- Ты там не усни на нем! - крикнул высокий веснушчатый парень. - Куда отправился-то? На скорпионов охотиться?!

Воины загоготали. Чалвен сделал вид, что не расслышал. Он последний раз посмотрел на мрачное здание дворца, на сад, а потом смертоносец унес его за поворот. Паук, повинуясь приказам Иржи, не спешил. Он плавно набрал скорость, едва ли не вполовину меньшую чем та, с которой сам бы предпочел бежать, и старался двигаться особенно плавно.

Почти тут же у моста появился Патер, он уже отправил гонцов во все поселки. Они должны были передать странный, но очень срочный приказ: всем вооружиться, взять припасы и явиться во дворец, оставив на перевалах только слабосильных разведчиков. Воевода успел заметить Чалвена.

- Куда он? - спросил Патер у стражников.

- Не сказал, - зевнул веснушчатый. - Мешок с собой взял. Может, прятать что-нибудь повез?

«Он выполняет мой секретный приказ,» - строго сказал воеводе Иржа. - «Не нужно расспрашивать людей. Ты все сделал?»

- Да! - вслух выкрикнул Патер, напугав не слышавшего разговор стражника.

«Тогда продолжай корчевать. С помощью паутины можно даже из этих маленьких деревьев сделать подобие временного моста. Я покидаю дворец вместе со всеми смертоносцами. Ты остаешься здесь главным.»

- Слава Смертоносцу Повелителю! - как когда-то прежде, на далеком севере, вытянулся воевода. Но не удержался, заметил: - Вдоль дороги много деревьев, на склонах… Притащат.

«Когда придут воины из поселков, ты отправишь их туда, пусть сжигают все. Это приказ. Подумай, что еще нужно сделать.»

Вскоре смертоносцы ушли. Патер остался у моста, задумчиво почесывая затылок. Неужели это конец? Если из Чивья придет не отряд, а настоящая армия, вроде тех, которые сшибаются посреди степи, оставляя трупоедам пищу на много дней, то Хаж не спасут ни пропасти, ни горы. Можно отбиваться довольно долго, но там, где не пройдут пауки, пролезут люди. Осада, постепенное истощение сил защитников, и, наконец, смерть.