Кирк обернулся к охранникам.

– Отведите его в медотсек, – рявкнул он.

Джозефс и второй офицер повели Телева к лифту, но у самых дверей шпион пошатнулся, согнулся пополам и упал на колени.

– Я… кажется… ошибся… – бесцветным тоном произнёс он.

Он упал лицом вниз и больше не двигался. Кирк устало поднялся.

– Они тоже ошиблись. Поместите его в холодильную камеру. Мистер Чехов, остаётесь за старшего.

Он отправился в операционную. Там было пусто, стол убран, инструменты на своих местах. Через минуту из палаты показался Маккой. Выглядел он таким же измученным, как Кирк.

– Боунз?

– Ты уже закончил швырять корабль во все стороны? – спросил доктор.

– Сарек, Спок – как они?

– Позволь тебе заметить, что ты значительно усложняешь хирургу работу, когда во время сложной операции…

– Боунз.

Двери в палату открылись снова, и появилась Аманда.

– Входите, капитан, – позвала она.

Кирк торопливо прошёл мимо Маккоя.

Сарек и Спок занимали две из трёх кроватей. Оба выглядели бледными и измученными, но явно шли на поправку. Аманда села у изголовья Сарека.

– Ну и выносливый же народ эти вулканцы, – сказал вошедший следом Маккой. – Никто другой бы на их месте не выдержал.

– Некоторым врачам везёт на пациентов.

– Капитан, – заговорил Спок, – я думаю, этот шпион…

– Мы нанесли повреждения их кораблю, – сказал Кирк. – Они взорвали себя, чтобы не попасть в плен. Боунз, тело Телева отправлено в твою лабораторию. Я хочу, чтобы ты сделал вскрытие – как только почувствуешь, что в силах.

– Полагаю, доктор, Вы обнаружите, что он принадлежит к расе, которую называют орионской, – сказал Спок. – По сообщением нашей разведки, орионские контрабандисты вывозят дилитиум из Коридианской системы.

– Но что им могло дать нападение на нас? – спросил Кирк.

– Атмосферу всеобщего подозрения, – предположил Сарек, – а возможно, и войну.

– А сам Орион при этом остаётся нейтральным. – Кирк кивнул. – Они, вернее всего, стали бы поставлять дилитиум обеим сторонам – и продолжать свои под шумок греть руки на Коридиане.

– Меня сбила с толку кривая использования энергии, – сказал Спок. – Я понял это лишь в тот момент, когда на меня стала действовать анестезия. Из-за этой кривой корабль выглядел более мощным, чем все известные нам корабли. Он был предназначен для самоубийственного теракта. Поскольку они с самого начала не планировали уцелеть, они могли полностью использовать свою энергию для атак. Не понимаю, почему я не догадался об этом раньше.

Кирк взглянул на Сарека.

– Возможно, Ваши мысли были заняты другим.

– Это маловероятно.

– Вы правы, – сухо сказал Кирк. – Но всё равно, благодарю Вас.

– А ты, Сарек, – спросила Аманда, – ты не поблагодаришь своего сына?

– За что?

– Хотя бы за то, что он спас тебе жизнь.

– Спок действовал единственным логически возможным образом, – сказал Сарек. – За логику не благодарят, Аманда.

На миг Аманда замерла, а затем взорвалась.

– Логика! Логика! Меня тошнит от вашей логики! Хотите знать, что я думаю о вашей драгоценной логике?

Оба вулканца разглядывали разгневанную женщину, как будто она была интересным экспонатом. Затем Спок перевёл взгляд на отца и спросил тоном собеседника:

– Эмоциональна, не правда ли?

– Она всегда была такой.

– Правда? Почему же ты на ней женился?

– Тогда, – важно сказал Сарек, – это казалось мне логичным.

Аманда уставилась на них, не в силах вымолвить ни слова. Кирк не сумел сдержать улыбки. Маккой тоже улыбнулся. Аманда, обернувшаяся к ним, словно взывая о помощи, изумилась; затем сообразила, что её разыгрывают, и тоже расплылась в улыбке.

Внезапно палата завертелась. Кирк схватился за край стола. Мгновенно оказавшись рядом, Маккой повёл его к свободной кровати.

– Боунз, со мной всё в порядке, честно.

– Будешь спорить со своим добрым домашним доктором – останешься тут на десять дней. Будешь послушным – выпущу через два.

Кирк подчинился, но теперь Спок сел на кровати.

– С Вашего разрешения, доктор, я вернусь на свой пост.

Маккой указал на кровать.

– Вот где сейчас твой пост, Спок.

Пожав плечами, вулканец снова улёгся. Маккой с непередаваемым выражением окинул взглядом трёх своих лежащих на кроватях пациентов.

– Боунз, – сказал Кирк, – по-моему, тебе это доставляет удовольствие.

– В самом деле, капитан, – согласился Спок, – я никогда не видел у него такого довольного вида.

– Заткнись, – оборвал Маккой. Последовало длительное молчание. Лицо Маккоя постепенно приняло выражение величайшего изумления.

– Можете себе представить? – обратился он к Аманде. – В кои-то веки последнее слово осталось за мной!