Глава 4

Брэн Коди не любил пристани.

Конечно, если работаешь ищейкой, избежать их не удастся. Они, как и трущобы, были местом промысла мелких воришек и прочей шушеры. Во времена работы стражником, Коди проводил по меньшей мере половину своего времени, рыская по этим вонючим пирсам, арестовывая контрабандистов и разнимая драки в тавернах.

Его дважды кололи ножом и однажды сломали нос; это сделал самый огромный человек, которого только Коди встречал на своём веку — некий работорговец из дальней страны, которую Коди не мог даже выговорить, не то что найти на карте.

Он повидал многое: и ребёнка бедняка, которого забили до смерти; и симпатичную шлюху, которую порезали до неузнаваемости. А однажды он выловил из бухты раздутый труп одного из своих товарищей-стражников.

Именно поэтому Коди так отчаянно старался получить повышение от обычного стражника до сержанта — чтобы избегать пристани и подобных ей мест. Чем выше был твой ранг по службе, тем меньше времени ты проводил в грязи. Во всяком случае, так было в теории. И, тем не менее, вот он — рядом с инспектором Ленуаром.

Некоторые вещи были просто частью работы. От них не убежишь; по крайней мере, полностью. Если, конечно, не станешь шефом Департамента полиции.

Коди попытался утешить себя этой мыслью.

— Полагаю, мы начнём с начальника порта? — проворчал он, когда в нос им ударил знакомый запах рыбьих потрохов.

Ленуар не ответил. Руки инспектора были засунуты в карманы, а воротник пальто поднят, несмотря на полуденную жару.

Коди вспомнил, что эта поза свидетельствует о глубокой задумчивости. Будто Ленуар пытался отгородиться от мира, уйти в темноту и тишину, освободиться от всех отвлекающих факторов. Возможно, это помогло ему сосредоточиться. А может, он просто был всем недоволен, как и всегда.

Начальника порта Коди заприметил ещё издалека, хотя раньше никогда с ним не встречался. Дело было не столько в форме — хотя ярко-красная куртка и притягивала взгляд, — сколько в том, как этот человек держался. Суровый, уверенный в себе; настоящий капитан корабля. Причал был его палубой, портовые рабочие — его командой, и он владел ими целиком и полностью.

Очевидно, эта власть, в понимании начальника порта, распространялась и на Ленуара с Коди.

— У вас здесь какие-то дела, офицеры? — спросил мужчина, когда они подошли. Он вычислил, что они ищейки, так же легко и непринуждённо, как они признали в нём начальника порта. — Я здесь очень занят, — добавил он, указывая на огромный корабль, пришвартованный рядом. Это было впечатляющее судно с высокими мачтами и резным носом.

«Чужеземное», — подумал Коди, хотя и не был в этом экспертом. По трапу с палубы спускалась вереница рабочих, переносящих груз; они напоминали Коди муравьёв, таскающих яйца.

Ленуар отмахнулся от самомнения начальника порта тремя простыми словами:

— Идёмте за мной.

Капитану Красти это совсем не понравилось. Он выпрямился, чтобы посмотреть Ленуару в лицо, и инспектор увидел его широкую грудь и мускулистые руки; в этот момент капитан напоминал птицу, распушившую перья, чтобы запугать врага.

«Моряк в прошлом», — подумал Коди.

— Наверно, вы меня не расслышали, — произнёс начальник порта. — Я очень занят.

Ленуар окинул собеседника скучающим взглядом.

— Город Кенниан благодарит вас за ваше трудолюбие. А теперь идёмте за мной.

Начальник порта побагровел, и Коди бросил на него обеспокоенный взгляд. Меча на поясе не было, но сержант готов был поспорить на дневное жалованье, что где-то у мужчины спрятан нож. Моряки редко обходились без оружия. Руки Коди непроизвольно сжались в кулаки. Он-то оставил свой меч в седельной сумке, думая, что тот не пригодится.

Но начальник порта не был дураком и быстро пошёл на попятный. Уверенный вид Ленуара снова помог им разрешить всё миром.

— Тогда лучше поторопимся, — угрюмо произнёс мужчина.

Ленуар проигнорировал это замечание. Он повернулся и пошёл обратно по пирсу, оставив начальника порта и Коди за спиной. Они нашли тихое местечко рядом с несколькими рыбацкими лодками, большинство из которых уже были вымыты для дневной работы.

Одна или две пары ушей всё ещё слонялись поблизости, но это было самое уединенное место, которое они смогли найти в это время дня.

Ленуар помолчал, оглядывая начальника порта с головы до ног. Коди отдал бы ещё одно дневное жалование, чтобы услышать мысли инспектора, но всё, что он слышал, — это скрип каната и тихие удары волн о борта лодок.

— Как давно вы работаете здесь начальником порта? — поинтересовался Ленуар.

Мужчина настороженно посмотрел на него.

— Семь месяцев. А что?

— И в течение последних нескольких недель вы ходили на работу каждый день?

— Кроме дня молитвы, — ответил начальник порта, — но на этот день у меня есть свидетели.

Он думал, что его в чём-то обвиняют. Коди не удивился. Этот человек был моряком, а значит, с высокой долей вероятности, он был и контрабандистом. В лексиконе Коди эти слова были практически синонимами.

— Вы замечали какую-нибудь необычную деятельность в последние шесть-семь недель?

Начальник порта моргнул. Такого вопроса он не ожидал.

— Что значит «необычную»?

— Брайлишский язык не является моим родным, но я уверен, что во всех языках слово «необычный» означает одно и то же — то, что выходит за рамки обычного.

Мужчина сжал зубы, но не вспылил.

— Трудно сказать, что вообще «обычно» для этого порта, офицер.

— Инспектор.

— Ох, — начальник порта неловко переступил с ноги на ногу. — Ну, как бы то ни было… Не могу сказать, что обратил внимание на что-то, из ряда вон выходящее, если не считать парочки сбежавших обезьян.

— Обезьян? — переспросил Коди. — Да, думаю, это считается.

— Мелкие грязные создания, — начальник порта для пущей убедительности сплюнул в воду, — вылезли из своих клеток внизу, в трюме, а команда была слишком глупа, чтобы заметить это. Стоило нам открыть люк, как оттуда повыскакивали эти паразиты. Одного из моих людей даже покусали, пока он их ловил.

Коди почувствовал азарт. Это ведь оно, оно, не так ли?

— Когда произошёл этот инцидент? — уточнил Ленуар.

Начальник порта равнодушно пожал плечами.

— Дней пять назад. Может, шесть.

«Чёрт. А ведь какая была идея…»

— К счастью, мой человек был в плотных перчатках, — сказал начальник порта, — иначе мог бы заразиться бешенством или чем похуже.

— Вам удалось их поймать? — спросил Ленуар.

— Удалось, хотя и заняло добрый час.

— Больше никого не покусали?

— Если и покусали, то мне не сообщили.

— Пять или шесть дней назад… Вы в этом абсолютно уверены?

— Можете проверить записи, если мне не доверяете.

— Спасибо. Я проверю. Мне нужны будут все записи за последние шесть недель. Начнём с самой старой.

У начальника порта отвисла челюсть.

— Шесть недель? Вы хоть представляете, сколько кораблей приходит сюда каждый день?

— Полагаю, довольно много; и мне понадобится вся перепись груза и экипажа с каждого из них.

Коди подавил стон.

«Мы застрянем здесь на несколько часов». Он мог только надеяться, что Ленуар соизволит помочь ему просмотреть отчёты, потому что обычно он оставлял такую бумажную работу для Коди.

— Однако прежде чем мы перейдём к этому, — сказал Ленуар, — у меня есть ещё один вопрос. Сообщали ли вам в последнее время о болезнях среди пассажиров и экипажа? Или о смертельных исходах?

Начальник порта ухмыльнулся.

— Вы не очень-то разбираетесь в морских путешествиях, не так ли, инспектор?

— Отвечайте на вопрос, — буркнул Коди.

Начальник порта бросил на него угрюмый взгляд.

— Конечно, сообщали. Практически каждый день. Это обычное дело на море — они ведь находятся на борту несколько недель. Заболевают. Умирают. Иногда и не по одному, — мужчина пожал плечами. — Вот так.

— Но мёртвых обычно не привозят в порт, — сказал Ленуар.

— Да, это случается довольно редко. Возможно, очень близкого родственника или возлюбленного. Но большинство людей скорее похоронят тело в море, чем оставят гнить в трюме. Вы же представляете, какой там запах…

Коди очень живо это представил и поморщился.

— В последнее время кого-то привозили? — поинтересовался Ленуар.

— Трупы? Нет, не слышал о таком.

Коди вздохнул. Тупик.

Судя по кислому выражению лица Ленуара, инспектор был того же мнения. И, тем не менее, он сказал:

— Посмотрим записи.

Судя по всему, он был полон решимости проверить всё досконально.

«А он действительно изменился», — подумал Коди. Ещё год назад Ленуара едва ли можно было уговорить взяться за дело, а если он всё же за него брался, то бесцельно бродил по улицам, словно призрак давно умершей ищейки. Он был раздражительным, высокомерным и апатичным до такой степени, что они с Коди почти не разговаривали.

А сейчас всё изменилось. Ленуар изменился. Нет, он остался таким же раздражительным и высокомерным, но Коди решил, что с этим можно мириться, поскольку ум Ленуара вновь обрёл свою остроту. Что-то произошло с ним во время дела похитителей трупов; что-то напомнило ему о том, что он был лучшим детективом в Брайленде.

Но даже самому хорошему детективу нужны зацепки, а сейчас у них их не было. Ленуар был убежден, что болезнь пришла в Кенниан на корабле, и, вероятно, был прав, но без доказательств эта убеждённость не приносила им никакой пользы.

«Иногда лучшее, что может предложить правосудие — это месть», — сказал недавно Ленуар. Сейчас Коди казалось, что правосудие не может предложить даже этого.

* * *

Коди поморщился, массируя затёкшую шею. У него сильно разболелась голова, а в глаза словно насыпали песка. Сортировка бухгалтерских книг заняла слишком много времени, но не принесла практически никакой пользы.

— Кто бы мог подумать, что жители Кенниана так любят специи?

— Конечно, любят, — ответил Ленуар, застёгивая пальто. — А как иначе можно терпеть брайлишскую кухню?