— Обман! Трюк! — воскликнул Доворнобб. — Как они могли обезоружить наших друзей?

— Подожди, — сказала Катеос. — Будь здесь и прикрывай меня. Я пойду вперед.

— Нет, так не пойдет. Идем вместе, — он опустил оружие.

— Как хочешь. Посмотри! Чужак снова встал. Не поднимай бластер.

Действительно, существо стояло, озираясь по сторонам; бластер был опущен. На чужаке темно-желтая одежда с темно-красными полосками на груди. Выразительно посмотрев на крионцев, существо бросило бластер на землю и замахало руками. Оно указывало вниз по склону, потом повернулось и стало спускаться. Катеос опустилась на четвереньки и поскакала к неизвестному.

— Что-то случилось! — прокричала она. — Эт Авиану нужна наша помощь!

Доворнобб знал, что это ловушка, но не мог бросить свою супругу и побежал вслед за упрямой женщиной.

Хадсон услышал тяжелые шаги и невольно ускорил шаг. Он заставлял себя не оглядываться, но не сдержался — один из гигантов-пришельцев преследовал его. При желании чужак легко мог бы догнать, но не сделал этого. Его товарищ остановился, чтобы подобрать брошенное оружие и затем пустился в погоню.

Хадсон задыхался, сил не оставалось, но он все же добежал до лужайки, где и нашел Буккари. Она сидела, прислонясь спиной к дереву. На коленях держала голову раненого пришельца. Рядом лежал его расколотый шлем. Свой свитер Буккари использовала в качестве перевязочного средства. Почерневший от крови материал покрывал огромную шею и плечо чужака. На другой стороне поляны, в тени, лежал Джонс, его лицо было закрыто меховым жакетом. Неподалеку попискивали у тела медведицы два медвежонка.

— Ты была права, Шал. У них есть коллеги. Но запах! — вздохнул он. — Должно быть, навоняли с перепугу.

Буккари молча кивнула, прядь волос упала ей на лицо.

— Ты о'кей, Шал? — он склонился над ней. Она подняла голову, и Хадсон увидел, что лейтенант плачет. Буккари вытерла слезы.

— Нэш, мы были в одной команде. Джонс и я, — она всхлипнула. — Он был… мой… — слезы не давали ей говорить.

— Мне очень жаль, Шал, но…

Буккари убрала с лица волосы, глубоко вздохнула, и Хадсон поразился тому, как удалось этой хрупкой женщине так быстро овладеть собой. Только чего это ей стоило?

— Да, нам есть чем заняться, верно? Ты их осмотрел? — голос ее звучал уверенно и твердо. Она попыталась подняться, но застонала и опустилась на землю.

— Шал? Что с тобой? Ты не ранена?

— Плечо… чертовски болит.

— Что мы теперь будем делать? — спросил Хадсон, оборачиваясь к пришельцам.

Те остановились на краю лужайки и теперь медленно брели по склону на четырех конечностях. Они негромко переговаривались, издавая низкие мелодичные звуки. Промежутков между отдельными словами Хадсон не заметил, речь лилась плавно. Усилители шлемофонов придавали ей металлическое звучание. Судя по всему, сцена кровавой битвы производила на них большее впечатление, чем присутствие землян. Они опасливо поглядывали на суетящихся медвежат и истерзанные туши их мертвых матерей.

— Что дальше? — спросила Катеос, подходя к Эт Авиану. Доворнобб поднялся на ноги и осторожно приблизился к изуродованному телу Лолле. Обнюхав мертвого соотечественника, он коснулся рукой разодранной шеи, на всякий случай проверяя пульс.

— Ученый Лолле скончался, — произнес он. Затем, настороженно косясь на медвежат, подошел к Эт Авиану. Искреннее сочувствие, проявленное чужаком по отношению к их начальнику, тронуло его.

— Эт Авиан серьезно ранен, — сообщила Катеос. — Кости плеча сломаны, большая потеря крови. Ему требуется срочная медицинская помощь, иначе он тоже умрет.

— Что же делать? — беспомощно спросил Доворнобб. — Ученый Лолле мертв. Другого пилота у нас нет, а Эт Авиан, конечно, не справится с управлением самолета в таком состоянии.

— Не знаю, — ответила женщина. — А сами мы…

— Я не могу. А ты? — спросил Доворнобб.

Катеос покачала головой. Она сняла дыхательный аппарат и натянула на голову раненому. Длинноволосый чужак попытался помочь, но его хрупкие пальцы не могли закрыть замок безопасности.

— Давай отнесем Эт Авиана к самолету, — предложила Катеос. — Ему нельзя долго оставаться на холоде.

Сжатый воздух оживил крионца: он пошевелился, глаза открылись, в них застыли страх и боль. Эт Авиан попытался поднять руку к лицу чужака, но содрогнулся от боли и только тогда заметил Катеос.

— Чужаки… спасли мне жизнь. Один из них погиб из-за… меня. Мы должны…

Договорить не удалось — Эт Авиан потерял сознание.

Воспользовавшись сильным воздушным потоком, Браппа набрал высоту. Опустив крыло, воин устремился на север, где находилась разведывательная группа охотников во главе с Краагом. В том, что произошло неподалеку от лагеря длинноногих, он совершенно не разобрался. Уже одна летающая машина напугала его, а тут еще смертельная схватка. Та-которая-командует снова показала себя отважным и стойким воином. Ему о многом придется рассказать. Жаль только, что он не все понял. Пока ясно было только одно: люди-медведи вернулись.

Легкие горели, и казалось, вот-вот лопнут, когда Макартур взбежал па поросший редким кустарником гребень. Почти сразу же рядом с ним остановился Татум. Ужасная картина недавней бойни заставила его отпрянуть: тяжелый гнилостный запах заполнил все, как ему показалось, органы чувств. Сначала капрал заметил тело — Джонс! — лежащее на противоположной стороне поляны, неподалеку визжали три медвежонка, чуть в стороне громоздились усеянные мухами туши взрослых особей. Но внимание Макартура привлекло другое, перепачканное землей и кровью… громадное… непохожее на человеческое.. Боже, да это пришелец! Чужак массивной грудой лежал у дерева, плотный защитный костюм порван, из живота вывалились внутренности, мясистое, с крупными чертами лицо искажено предсмертной гримасой. На гребень, отдуваясь и вытирая вспотевшее лицо, поднялся Честен. Его появление вывело Макартура и Татума из оцепенения, и они торопливо спустились на лужайку, пересекли ее и вышли к следующему холму. Найти след оказалось не так уж трудно: притоптанная трава, почерневшие листья и иголки, а главное — отвратительный запах служили надежными ориентирами.

Подъем, как показалось Макартуру, продолжался вечность. Мысли путались, но тревога за Буккари гнала его вперед и вперед. Он выскочил из рощицы и остановился; беспокойство сменилось удивлением. Татум и Честен пыхтели за спиной. Внизу, довольно далеко от них, утопая в высокой, по колено, траве, Буккари, Хадсон и двое чужаков несли третьего. Подул свежий ветерок, но сладко-кислый тошнотворный запах по-прежнему висел в воздухе. Забыв обо всем на свете: режущей боли в груди, мертвом Джонсе, чужаках, — Макартур бросился к Буккари, выкрикивая ее имя.

Буккари оглянулась, темные волосы взметнулись на ветру, отливая медью.

— Стой! — закричала она. — Положите оружие. Мы должны помочь им.

Раненого положили возле самолета. Буккари и Хадсон сразу же отступили от машины. Пришельцы стояли у крыла, не сводя глаз с людей.

— Положите винтовки! — приказала Буккари. — Бросьте их, черт возьми, ну!

Макартур осторожно положил свое оружие на землю и кивком предложил своим товарищам последовать его примеру. Татум и Честен неохотно подчинились.

— Черт! — пробормотал сквозь зубы Макартур, делая шаг назад. Зловоние становилось нестерпимым. — Ну, они и пахнут. А какие огромные! Что случилось?

Он подошел к Буккари, внимательно осмотрел ее. Плотная ткань нижней рубашки была разорвана на плече, на бледной коже темнела засохшая кровь. Левая рука неподвижно свисала. Макартур на миг зажмурился, ощущая ее боль, сожалея о том, что не может принять на себя все доставшиеся этой женщине страдания.

— Как ты? — спросил он, настороженно поглядывая на чужаков.

— Жить буду, — чуть слышно ответила она. — Кажется, у меня вывихнуто плечо. Одна из медведиц приложилась.