«Давай, — говорю я Ильинскому, — влезем в эту схему. Допустим, происходит убийство. Сразу арестовываем все имущество покойного, отсекаем бандитов и возвращаем родственникам наследство. Понятно, не бесплатно…» Всем моя идея очень понравилась. Вскоре она заработала.

— Ты можешь назвать какие-то конкретные примеры?

— Если можно — без примеров… Но это были не единичные случаи. Деньги выходили приличные: и 50, и 100 тысяч баксов. Правда, мы никогда не навязывали людям ставки. Сколько дадут — столько дадут.

— Как распределялись эти деньги?

— Половина уходила непосредственным исполнителям. Половина — руководству: Ильинскому, Енину Богословскому, Бабанову

— Это была единственная коммерческая схема?

— Нет, были и другие. Я не хочу конкретизировать, но касались они защиты бизнеса. У всех ведь есть знакомые, каждому нужна поддержка.

— Точнее, «крыша».

— Можно и так. Скажем, конкуренты пытаются у кого-то отобрать бизнес. Ситуация искусственно подтягивается под разработку какого-нибудь убийства, имущество арестовывается.

— Иными словами, под оперативную разработку можно подвести все, что угодно?

— Чем мои бывшие друзья активно и пользуются. Закрывают какой-нибудь склад или фирму — якобы разрабатывают владельцев. А потом за открытие берут деньги.

Но вернусь к тому, с чего начал: к помощи родственникам убитых. По такой схеме мы проработали где-то полгода, но потом пошли недовольства.

Аппетиты у начальства росли, они постоянно требовали увеличения ставок. Я объяснял, что людей нельзя прессовать, ведь выполняем мы в конце концов благородную миссию, однако меня никто не слушал.

С этого и начались разлады в нашей команде. Дальнейшая череда событий лишь усугубила их. Расскажу по порядку.

В конце прошлого года в Москве убивают совладельца нескольких таможенных терминалов. В его офисе мы находим «черную» кассу, двойную бухгалтерию: поддельные печати, левые декларации. Прямо на месте задерживаем три машины с контрабандой.

Хозяин терминалов с ходу предложил мне 50 тысяч долларов взятки. Когда я отказался, он вышел на Енина и дело у меня забрали.

— Ты хочешь сказать, что взятку вместо тебя получил Енин?

— Это и не скрывалось. После встречи, на которой присутствовали владелец терминалов, Енин и один генерал МВД, он приехал окрыленным. «Мы сейчас деньги возьмем, — заявил Енин. — А с Нового года он вместе с генералом этим откроет банк и ежемесячно будут платить 10%».

Тут сыграло роль и еще одно обстоятельство. Дело в том, что «крышей» этих терминалов был известный преступный авторитет Шакро. А Енин, в свою очередь, находился с Шакро в давней близости. В МУРе все знали: если у кого-то украли на улице сумку, достаточно прийти к Енину и документы вернут, ведь Шакро контролировал именно грузинские уличные группировки. Более того, он совместно с дядей Шакро владеет рестораном у метро

«Спортивная». Даже когда Енину дали подполковника, он, не таясь, устроил там банкет.

У журналиста (как и у следователя) есть неписаное правило. Нельзя доверять обиженным. Эмоции и жажда мести — плохие поводыри.

Почему же я верю рассказу подполковника? Да потому, что практически все, о чем он говорит, в разных подробностях подтверждали мне совсем другие, не знакомые даже с ним люди.

Вот и о странных делах Сергея Енина задолго до подполковника поведал мне знакомый следователь из Дорогомиловской прокуратуры.

В 2002 году он вел дело об убийстве Тенгиза Кардавы, брата вора в законе Вахо Сухумского. Среди прочего заинтересовался и тем самым рестораном близ метро «Спортивная»: были данные, что в этом заведении имели свой интерес грузинские воры.

Следователь выслал на место прикомандированных к бригаде оперов, но не успели они приступить к работе, как в ресторан примчался Енин. «Если сейчас же не уберетесь, — пообещал он, — всех уволю и посажу».

Правда, с приездом прокуратуры Енин исчез. Ресторан обыскивали без него. Оно и к лучшему, ибо в сейфе обнаружились документы убитого Кардавы, и это было уже серьезной зацепкой.

«Я вызвал на допрос директора ресторана, — рассказывал мой товарищ. — Вел он себя вызывающе. Заявил, что за спиной у него вся Петровка, и показал удостоверение внештатного сотрудника МУРа, выписанное в отделе Енина — Ильинского. Когда я позвонил Енину, тот объяснил, что это его агент».

Такие удостоверения моему следователю доведется увидеть еще не раз. Все эти грузины числились якобы агентами у Енина.

Очень удобная схема. Она позволяет легально, без какой-либо опаски «крышевать» даже самых отъявленных бандитов. И попробуй что-нибудь возрази. Агент — это святое. Потому-то рассчитывать на помощь МУРа в этом деле прокуратуре не приходилось.

«Извини, — честно ответили знакомые сыщики, — Енин запретил нам сюда соваться». И шепнули, что глава банка, где числился вице-президентом Кардава, побывал у замначальника МУРа Бабанова и врученная им пачка аргументов произвела на того глубокое впечатление.

А вскоре прикомандированные к прокуратуре опера были вызваны в МУР, где им сказали, что не стоит выказывать излишнюю ретивость. У вас и без того, мол, масса «висяков».

— Вторым звонком надвигающейся войны стало убийство проректора Института тонких химических технологий Французова. Этим делом занимался я. Очень быстро сумел докопаться до махинаций. Французов строил жилой дом, а один из инвесторов был членом солнцевской ОПГ. Поначалу работа шла активно: обыски, экспертизы. И вдруг — резкий спад. Почему?

— Почему?

— Да потому, что с руководством отдела кто-то сумел договориться. Я понял, что меня просто используют в роли пушечного мяса. Разрабатываю схемы, рою носом землю, а за счет моих результатов люди получают деньги. Грубо говоря, «крысятничают». Ну я и не сдержался. Сказал все, что думаю.

К этому моменту, впрочем, отношения в отделе серьезно накалились. Верхушка нашей бывшей команды отгородилась от всех и чужими руками принялась загребать жар.

— Сотрудники твоего отдела рассказывали мне о многих странностях, которые творились в это время. Скажем, о том, что руководство запретило им разрабатывать курганскую преступную группировку.

— И это было. Вплоть до того, что люди выезжают на задержание киллера. Уже сидят в засаде, и вдруг звонок Ильинского: немедленно возвращайтесь, сдавайте оружие.

Коммерция поглотила все. Если раньше и бывший начальник отдела, и даже Голованов контролировали дела, лично выезжали в штабы, то теперь никто и задницу от стула бесплатно не оторвет.

Даже когда ловишь кого-то за руку, руководство закрывает на это глаза. Допустим, было убийство Павла Щербакова — сына главного профсоюзника. Он владел акциями Таганрогского металлургического комбината и завода «Красный котельщик». Мы установили, что его компаньон переводил крупные суммы в один банк и оттуда деньги уходили за рубеж.

Понятно, надо было проверить эти переводы: не в них ли причина убийства? Начинаем окружать этот банк. И вдруг я узнаю, что банкиры заплатили 25 тысяч долларов Садакову, одному из сотрудников моего отделения, и тот отдал им все документы. Утечка приводит к срыву операции.

Прихожу к Ильинскому, рассказываю. «Ну если так, — отвечает он, — готовь его к увольнению». Однако разом появляется Енин: не трогай. В итоге Садаков остался служить. А взятые им деньги, как оказалось, ушли Енину.

— Руководство МУРа и ГУВД знало о том, что происходит в вашем отделе?

— Но разве это творилось только у нас? МУР прогнил насквозь, не замечать этого было невозможно. Выходит, всех такое положение устраивало.

— Все, что ты говоришь, — это, так сказать, прелюдия. В чем была причина окончательного вашего разрыва?

— Причина опять-таки в деньгах. Осенью 2000 года расстреляли заместителя гендиректора компании «Ямбурггаздобыча» Филиппова. Вскоре выяснилось, что Филиппов занимался поиском денег, украденных прежним руководством. В итоге он нашел примерно 12 миллионов долларов, но как только эти деньги вернулись в Россию, новое руководство тут же вывело их за рубеж. То есть Филиппова банально «кинули».