Арх'Анна

Выйдя из комнаты темного я наткнулась на светловолосую эльфийку, спешившую его навестить. Я улыбнулась ей, всем своим видом показывая, что все обошлось, хотя сама уверена в этом была лишь наполовину, и потопала в свою комнату отдохнуть.

А что вы думаете? Три часа подряд мне пришлось петь этому темному одну и ту же песню. Я имею полное право на отдых.

Буквально через полчаса ко мне вошла довольная хозяйка дома и села на край кровати. Я наградила ее недовольным заспанным взглядом.

— Спасибо тебе, Арх'Анна. Ты спасла им обоим жизнь, — и благодарно мне улыбнулась, успешно не замечая моего раздражения.

С трудом удерживаясь от желания послать непонятливую хозяйку, в который раз мешающую мне спокойно поспать, по известному адресу, я заученно улыбнулась и любезно произнесла:

— Да не за что. Вы попросили — я должна была помочь. Заканчивая Академию Магии, я давала клятву, что буду помогать всем нуждающимся.

— Но ведь сначала хотела отказаться! — шутливо сказала Аринэль.

— Честно говоря, я бы и не согласилась, не предложи вы мне помощь взамен. Мне действительно надо скрыться, поэтому искренне надеюсь, что вы исполните свое обещание, — я пытливо уставилась на хозяйку дома.

Эльфийка сразу же закивала головой и сочувствующе мне улыбнулась.

Удивительно, но я ей верила, хотя раньше предпочитала не связываться с эльфами — себе дороже. Последней мыслью я решила поделиться с ней:

— Знаете, я не люблю эльфов. Не обижайтесь, но все, кого я встречала в Академии, были подлецами и постоянно пользовались своими чарами по своему желанию, не считаясь при этом с людьми… ну, сами понимаете. Вы не такая.

Аринэль посмотрела на меня, и в ее глазах я увидела мудрость… В мои девятнадцать лет я казалась себе сущим ребенком.

Она тяжело вздохнула и ответила:

— Арх'Анна, я даже не подумала обижаться. Дело в том, что в Академии учатся лишь молодые, по нашим меркам, эльфы. Они очень эмоциональны, амбициозны, считают, что мир должен быть у их ног. Мудрость приходит к эльфам с возрастом. Не буду спорить — некоторые даже с возрастом не меняются, но в основном, взрослея, они начинают больше уважать представителей других рас. Особенно сейчас, когда война стучится к нам в двери.

Я даже не сомневалась, что она начнет защищать своих. Конечно же, доля правды в ее словах имеется, но это не означает, что теперь я буду намного лояльнее относиться к этой расе. А вот насчет возраста:

— Простите за бестактный вопрос, но, сколько же тогда вам лет?

— Двести девяносто три, — спокойно ответила она мне. С трудом нащупав свою упавшую челюсть, я вернула ее на место. А я-то думала, что она помладше будет. Как-то неудобно сразу стало (хотя причин для этого нет). Эльфийка посмотрела на меня и искренне расхохоталась.

Отсмеявшись, она добавила:

— Позволь мне вернуть твой вопрос.

— Мне девятнадцать. Через неделю будет двадцать, — смущенно ответила я.

— Еще совсем ребенок… Но что же могло заставить такую молоденькую девушку покинуть свой дом и скрываться от закона в эльфийском королевстве.

Я отвела глаза. Теперь причина моего побега показалась мне такой глупой, что даже говорить об этом эльфийке не хотелось. Но молчание затягивалось, потому мне пришлось ответить:

— Понимаете…

— Обращайся ко мне на "ты"

— Хорошо. Понимаешь, — послушно повторила я, — меня решили выдать замуж. По расчету. За эльфа. Думаю, у тебя есть некоторые представления о моем отношении к вашей расе, и ты не будешь сыпать соль мне на рану, приговаривая "неразумная ты девица, чем тебя эльф не устроил? Многие бы уже удавились от радости, а ты мордочку воротишь". Мамочка мне это говорила, когда я истерику закатила. Раз семнадцать. А папочка, наверняка, и погоню не побрезговал за мной послать. И вот я всеми правдами и неправдами прячусь от любящих родителей и их благих намерений в адрес моей несчастной судьбы.

Аринэль сидела то и дело открывая рот, силясь что-то сказать, но так и не найдя слов, закрывала его. Ее и без того огромные голубые глаза стали размером с хорошее блюдце. Она так и не сформировала свои мысли во внятные слова, засмеялась, и в ее смехе отчетливо проглядывали истеричные нотки. Наконец, взяв себя в руки, она задала мне вопрос, который я так опасалась услышать:

— И кто же жених? Несчастный, наверное, уже себе места не находит…

Теперь смеялись мы вдвоем. Она — потому, что не отошла от предыдущей истерики, я потому, что представила себе безутешного жениха, мечущегося в поисках пропавшей невесты (или что там ему наплел мой отец, чтобы меня оправдать).

— Не знаю, — все еще улыбаясь, ответила я, — мне сказали только то, что он темный. А о моей пропаже он вряд ли узнает. Еще до моего побега мама сказала, что традиционное представление "молодого жениха" "счастливой невесте" откладывается по неизвестным причинам или непредвиденным обстоятельствам.

— И куда ты потом направишься, после того, как Рианель и Сэтьен встанут на ноги? — спросила эльфийка, пытливо уставившись в мои серебряные (еще бы — из меня магия сейчас так и прет) глаза.

— В столицу. На свадьбу Октарриэля тор д'Эфеста и Сьеррианны де Лакссирр. Я обещала принцессе, что буду на ее свадьбе. В течение четырех дней я поставлю твоих эльфов на ноги и за десять-двенадцать дней доберусь до столицы.

Последнее предложение я продолжала по инерции, поскольку после упоминания о свадьбе, я имела честь лицезреть картину маслом "Пресветлая эльфийка Аринэль и ее нерадивая отпавшая челюсть" кисти неизвестного, но, безусловно, гениального художника. Спустя мгновение "нерадивая челюсть" вернулась на место, и ее хозяйка задала вопрос:

— Ты собираешься в Дассию на самое главное торжество этого столетия? Ты знаешь принцессу?

Будь проклят мой язык! Аринэль я уже доверяю, но он меня в могилу сведет. Следует научиться держать его в положенном месте — за зубами! Но это потом, а сейчас, наверное, стоит ответить (и опять довести свою новую подругу до предынфарктного состояния):

— Конечно, я знакома с принцессой! Сьерра — моя лучшая подруга. Но об этом никто не должен знать, — поспешно добавила я.

— О чем? — непонимающе захлопала ресницами эльфийка.

— Вот и я об этом! — серьезно сказала я.

Мы опять дружно рассмеялись. В этот момент нас прервали тихим стуком в дверь. Смех прервался, и, не дожидаясь приглашения, в дверной проем просунулась голова Рианеля.

— Я вижу вам тут весело! — беззаботно отозвался он, заходя в комнату.

Я во время всего разговора с Аринэль спокойно валялась на кровати, и даже появление незваного эльфа не заставило меня покинуть ее. А что? У меня законный отдых. И вообще, я спать хочу! А если их что-то не устраивает, то это их проблемы! Их сюда никто не приглашал!

— Уважаемый, я бы вам не советовала еще в течение нескольких дней самостоятельно передвигаться по дому, — лениво потянулась я.

— О, а это наша спасительница! — изучающее разглядывал меня эльф, пропустив мой совет мимо ушей.

Аринэль поймала мой прищуренный взгляд, не предвещающий ничего хорошего ее мужу (несмотря на то, что он старше меня раз так в десять), и поспешила исправить ситуацию:

— Милый, ты должен выполнять все, что говорит тебе Арх'Анна. Все-таки ей виднее, — она встала и, подбежав к мужу, прижалась к его груди. — Завтра увидитесь, когда она будет тебя лечить, — эльфийка взяла под ручку своего мужа и вывела его из комнаты, напоследок послав мне заговорщицкую улыбку.

Я осталась одна. Мой уставший организм немедленно потребовал суточную норму сна, и я не смогла отказать ему. Эльфийка позже ко мне заглядывала, но об этом я узнала только утром от нее же.