Толпа восторженно взревела, а у двоих щуплых офицеров, с тряпичными мешками под ногами, уже выстраивалась очередь, чтоб получить свой приз. Они работали слаженно, как часы. Один выдавал монеты солдатам, ставки которых сыграли. Второй сверялся со списками и говорил, кто и сколько должен получить.

Тем временем, трое, скорее всего подопечные проигравшего, взялись оттаскивать бессознательное тело поверженного офицера. Они спрыгнули вниз и, стараясь даже не смотреть в глаза Борову, потащили своего командира к краю.

Одетый в одни лишь штаны, гигант ходил по яме взад-вперед, разминая ноги. Он походил на зверя загнанного в клетку, готово откусить руку любому, кто сунется к нему. Периодически, кидая сосредоточенные взгляды на трибуны, победитель нынешнего боя ждал следующего врага.

Когда поверженному противнику помогли покинуть пределы ямы, а Рыжая, Худорба и Лупоглазый скандировали вместе с толпой «Боров! Боров!» он увидел своих подопечных.

Босой гигант в три шага пересек яму, взобрался наверх, растолкал солдат и оказался лицом к лицу со своими новобранцами. Те даже понять толком ничего не смогли.

— Это залет, салаги. Я говорил вам не приближаться к бойцовской яме? Вы ослушались приказа. Вам еще рано здесь находиться. Мы уходим. — в его голосе не было злости, лишь строгость и серьезность своих намерений выбить всю дурь из этой троицы при первой возможности.

Они начали было уходить, но их окликнул один из щуплых офицеров, принимающий ставки:

— Боров, уже уходишь? — этот крик был больше вызовом, чем вопросом, толпа в тот час же затихла в ожидании ответа.

— Да. — холодно ответил гигант.

— Денег не будет! Ты сам говорил, что твой сегодняшний минимум — десятка!

— Я это понимаю.

— Да он просто зассал драться со мной! Отдубасю его, и стыдно будет своим салагам в глаза смотреть! — неожиданно подключился третий голос из толпы.

Боров всё это время отвечал стоя спиной к основной массе солдат, но теперь развернулся лицом.

— Кто это сказал?

— Я! — перед гигантом нарисовался офицер, среднего по всем параметрам телосложения, лысый, и с густыми рыжими усами. Кажется, это один из тех четверых, что встречали партию новобранцев, среди которых был Дорм.

— Таракан. — спокойно вымолвил Боров. — Следи за тем, что вырывается из-под твоих усов, а то я их и оторвать могу.

Толпа засвистела и загудела, как пчелиный рой.

— Так давай, попробуй. — вызывающе прошипел усач.

— Нет. — всё так же спокойно и уверенно сказал Боров.

— Ты отказываешься от поединка? — встрял один из сборщиков ставок. Отказ от боя попахивал неплохим наваром для него.

— Нет, у меня есть идея получше. Давай поставим на следующий бой по сотне золотых! — это гигант сказал уже усачу.

— Легко, — не задумываясь, ответил Таракан.

— Только драться будут новобранцы! Один твой, против одного моего.

— Да без проблем. За дело! — усатый офицер был явно в восторге от всего происходящего. Он растворился в толпе солдат, а Боров повернулся к своим подопечным.

— Вот и ваше наказание. Один из вас пойдет драться в яму, и только попробуйте проиграть, я вас так отделаю, что даже мои мази вам не помогут.

— Я пойду! — выдала без промедления Рыжая и прыгнула вниз.

Она не стала снимать курточку, или разуваться, лишь скрестила руки на груди и стала ждать. Толпа всё продолжала гудеть и свистеть, но на девушку это никак не влияло. Она просто стояла и ждала.

К ней, не спеша, словно смакуя каждой секундой, спустился молодчик в серой майке и в стандартных желто-бледных штанах. Он был на голову выше девушки, сухой, но жилистый и, судя по всему, очень юркий. Парень смахнул рукой черную кудрявую челку с глаз и максимально самодовольно и уверенно подошел вплотную к Рыжей.

— Ты в этом уверена, девчонка? Я не хочу калечить тебя.

Вместо ответа она прямыми ладонями нанесла три удара — в живот, в шею и в плечо. Противник пошатнулся и отошел назад, потирая руку.

— Будет интересно, — прошипел молодчик.

И тут понеслось.

Рыжая спокойно уворачивалась от всех атак паренька, а сама в ответ тыкала по нему собранными ладонями с напряженности ровными пальцами, куда придется.

Удар, шаг влево, уворот, удар в живот, два удара по ребрам, шаг назад, тычок в плечо.

Парня очень бесило, что он не может попасть кулаками по девушке, а атаковал он только ними, поэтому для разнообразия махнул ногой. Это было шоком даже для него самого.

Рыжая слишком увлеклась и пропустила удар ступней в ухо. Её отбросило в сторону, в голове загудело. Конечно, не так сильно как от ударов Борова, но вполне ощутимо.

Кувыркнувшись назад, она встала, но враг уже был рядом. Он дважды махнул кулаками в сторону лица Рыжей, но девушка ушла вниз, и нанесла пять ударов прямыми ладонями в живот. Шестой не получился. После пятого, противник, который должен был скрутиться от боли, вместо этого, резко поднял колено вверх, а руки, скрестивши — опустил вниз. В этот момент, между коленом и руками, как раз оказалась левая рука Рыжей. Раздался хруст, девушка вскрикнула и отпрыгнула назад. Спиной она почувствовала холодный грунт. Отступать некуда. Левая конечность бессильно повисла вдоль тела.

— Прости, я не хотел, — растеряно пробубнил парень, подходя к девушке и желая помочь. А зря. Она только этого и ожидала.

Рыжая, как змея прыгнула на противника и нанесла удар тремя пальцами здоровой руки в кадык.

— Умница, — тихо сказал Боров себе под нос, стоя в толпе над бойцовской ямой. Он был уверен, что его никто не услышит из-за криков десятков солдат, но это слово похвалы не ушло от слуха Дорма, стоявшего рядом.

Солнце встало. Пора и мне вставать. Недаром еще мой дедушка говорил: «Вот вы, молодежь, вечно жалуетесь, что жизнь коротка, времени ни на что не хватает, а вы встаньте на рассвете, вместе с солнцем и заметите, как много всего можно успеть, если не дрыхнуть до полудня».

В комнате витал «легкий» аромат одежды, у которой неделями не было близкого контакта с мылом.

Так, всё! Подъем. Хватит нежиться! Опять чешется эта дыра вместо глаза. Каждое утро, зараза. О-о-о, отлично. Одежда. Где она? На полу. Ну и тряпки. Надо будет на рынке прикупить всем новой одежки. Кроме Калеба. Очень темный человек. Не доверяю я ему.

Так-с. Умыться. Побрить голову. Повязка для глаза. Седая моя борода, ну и видок у тебя, Орум. Таким лицом только детишек пугать. Хотя, и за бывалого добряка гнома, который повидал многое на своем веку, тоже сойду. Как раз чтоб сидеть у костра и страшилки травить.

Что у нас там с финансами? Тридцать золотых. Не густо. А еще ж надо машину подремонтировать, одежду купить, топор себе присмотреть. Старый я в разгаре стычки с грифусами потерял. Жалко, отличный был топор. Таких во всем мире раз-два и обчелся.

Где ж деньги взять? Тот мизерный аванс, который вчера дали, и людям стыдно показывать, засмеют. Точно! В багажнике ж осталось три автомата, которые я прихватил у грифусов. Ал всё настаивал, что нам огнестрельное оружие очень пригодится. Но в принципе, он же не говорил, что позарез необходимы именно три автомата. Я думаю, если продать два из них, то он не сильно расстроится. Учитывая нынешние положение на оружейном рынке, их можно выгодно продать. Эх, молодежь, что б вы без меня делали?!

Все еще спят, наверное. Аккуратненько прикрыть дверь. В просторном коридоре второго этажа пусто. Хм. Может кто-нибудь уже проснулся и составит мне компанию?

Первая дверь слева. Из-под одеяла торчат только светлые волосы. Елена спит. Как дитя. Всегда хотел себе дочку, конечно, не такую … опасную, но такую же красавицу.

Кто у нас за следующей дверью? Ох, ё. Ну и запашок. Ал. Опять до утра куролесил. Интересно, что у него с той официанткой? Всё-таки не хочется проспорить.

Последняя дверь на этаже. Кто это неподвижно лежит на кровати? Почти не дышит. Калеб? Ничего себе. Я думал, у него нет такой функции как сон. Ну, в конце же концов, все мы люди. Старый дурак! Ты же гном. Сородичи б засмеяли за такое сравнение.