От волнения и беспокойства я чувствовала тошноту весь остаток дня, но у меня не было возможности признаться Бруно в том, что я наделала, и предупредить его, так как за обедом он не сидел рядом со мной, а когда за ужином я рассказала ему, объясняя свои причины признаний королеве, он лишь кивнул и сказал, что и не сомневался, что Мод даст мне разрешение.

– Я так рада, что ты не сомневался, – сказала я как-то язвительно, вспомнив, какой неприятной для меня была эта беседа с ней. – А теперь, – снова обратилась к нему я, – скажи, как ты хочешь распорядиться с сундуками и с Эдной. Ты сказал мне взять ее в служанки к себе – я так и сделала, но уверена, что она не умеет ездить верхом. Хочешь ли ты, чтобы я отдала все на хранение или наняла экипаж?..

– О, храни тебя господь, Мелюзина, – воскликнул он. – Если ты позаботишься о том, чтобы нанять экипаж и пару человек, которые будут управлять и охранять его, я как нибудь7 найду время достать лошадь и оседлать ее для тебя. – Затем он пристально посмотрел на меня и добавил каким-то более низким голосом: – Я не хотел бы просить короля дать мне время съездить в город, ведь моя служба при нем будет закончена совсем скоро.

– Но… – воскликнула я, готовая возмутиться тем, что он неправильно меня понял. Затем я заколебалась, вспомнив, что если Магнус смотрел на меня так, то это имело какое-то важное значение. Думаю, что внутри меня что-то пробудило тревогу, может быть, какие-то мелкие случайности. Однако непосредственной угрозы не было, и мое внимание вновь переключилось на то, что я ничего не знала о городе и не была уверена в том, что королева даст мне разрешение поехать туда, и на то, что у меня не было ни малейшего представления, где и как взять экипаж и людей, так как в Улле у меня были свои собственные экипажи, а кучерами – домашние слуги.

– Да, конечно, тебе понадобятся деньги, – сказал Бруно; казалось, он ошибочно связал мое восклицание с неуверенностью. Его рука ощупывала ремень, и он уже не смотрел на меня, но и не опустил глаза в поисках кошелька. Когда он говорил о том, что у него нет времени ехать в город, взгляд его был направлен на королевский стол. И теперь он снова смотрел туда, следя за пышно разодетым господином, пересекающим зал за спиной королевы.

Бруно сунул кошелек мне в руку и поднялся. Мы еще не закончили ужинать, но я почувствовала, что его движение во многом связано с господином, за которым он наблюдал и который теперь склонился над плечом короля и что-то сказал, что заставило Стефана рассмеяться. Королева также взглянула на него. Мне показалось, что прежде чем улыбнуться пышному господину, он бросила быстрый взгляд на другого соседа по столу, о котором я знала, что он брат короля. Я подумала, что Бруно, стоящий рядом со мной и все еще сжимающий мою руку вместе с кошельком, видел взгляд, брошенный Мод на епископа Винчестерского, и напрягся, а мной овладело легкое любопытство: что все это могло значить? Но уже в следующее мгновенье я выбросила это из головы. У меня были и свои проблемы, которые надо было решать. Я не имела понятия, как выполнить все то, что Бруно посчитал моим предложением.

Случайно я вновь взглянула на королевский стол, и мне стало интересно, не вообразила ли я себе все эти взгляды и натянутость. Епископ был явно в курсе шутки, которая рассмешила короля, так как теперь смеялся и он, а Бруно, тоже улыбаясь, разговаривал с Комвилем. Пока я наблюдала, королевская свита поднялась, также закончив трапезу. Король направился в свой личный кабинет под руку с пышным господином, а королева еще какое-то время продолжала беседовать с епископом. Когда они разошлись, я увидела взгляд, брошенный епископом на проем двери, за которой исчез король. Не знаю почему, но в этом взгляде я прочла одиночество – нелепая мысль, если она применяется к человеку подобного богатства и могущества. Но прежде чем понять всю глупость этой мысли, я поднялась и направилась к нему.

Моя следующая идея больше отличалась смелостью, чем глупостью. Епископ Винчестерский фактически обладал городом. Кто как не он или один из его слуг мог бы помочь мне? Таким образом, вместо того чтобы отойти в сторону, я как можно быстрее приближалась к нему. Лорд Винчестер почти прошел мимо меня, и если бы я обратила внимание на выражение его лица прежде, чем начала говорить, я бы попридержала язык. Но было уже поздно…

– Милорд епископ, одну минуточку, пожалуйста! – Эти слова слетели с моих губ еще до того, как я увидела какое-то застывшее выражение на его лице. Я начала пятиться назад, но он остановился и обратил ко мне свой невидящий взгляд. Продолжать отступление теперь было бы как глупо, так и грубо, поэтому я сделала глубокий реверанс.

Лицо лорда Винчестера смягчилось улыбкой.

– Вы леди, недавно вышедшая замуж, жена сэра Бруно?

– Я – леди Мелюзина из Улля, – ответила я, возможно, как-то резко. Мне не по вкусу было являться простым приложением какого-либо мужчины, даже своего мужа.

Хотя улыбка оставалась на губах лорда Винчестера, его взгляд теперь был подозрительным.

– На все воля Господа, – предостерег он.

Я сразу же поняла, что мой отказ от имени Бруно епископ истолковал как то, что я обратилась к нему с жалобой на свое принудительное замужество, и растерялась, не зная, как поступить. Я не сказала бы, что смирюсь, и в то же время не могла сказать прямо, что знаю: жалобы ему ни к чему не приведут, так как он был лишь инструментом в руках короля и королевы. Но я рада, что эта непрошеная мысль не слетела с моих губ (как иногда случалось со мной, такой избалованной любящим отцом и братьями, которые встали бы на мою защиту, даже если бы я была не права, и не наказали бы меня сами), так как епископ добавил очень ласково:

– Но если я смогу, то помогу вам.

Отбросив опасные мысли, я горестно согласилась:

– Не думаю, что любезность, о которой я попрошу, та, о которой можно молить Бога, и боюсь, что это огромная самонадеянность просить о ней у вас, милорд, но надеюсь, что вы по крайней мере укажете, к кому мне нужно обратиться.

– У Бога можно просить о любой любезности, – машинально пробормотал епископ в ответ, но подозрительность в его глазах почти совсем сменилась любопытством.

– Милорд, – сказала я, улыбаясь, – я с удовольствием помолюсь о лошади, экипаже и нескольких мужчинах для управления им и охраны его и моей служанки, если вы считаете, что это лучший способ заполучить их, но надеюсь, вы можете предложить более прямые и практические способы, так как мне они понадобятся очень скоро.

– Лошади и экипаж, – повторил лорд Винчестер в полном изумлении.

– Надеюсь, что не обидела вас, милорд? – быстро сказала я, опасаясь, что он со своим чувством собственного достоинства может воспринять как оскорбление просьбу по какому-то житейскому вопросу.

Последовал взрыв хохота.

– Нет, нет, дорогая, вы не обидели меня, – заверил он, – но я опасался, что вы собирались… изложить мне очень важную проблему и… – Он издал небольшой вздох, потом улыбнулся: – Позвольте мне признаться, что я рад, что ваша проблема так проста.

– Но не для меня, милорд, – подчеркнула я, тоже улыбаясь. – Мой муж, который обязан постоянно присутствовать при короле, приказал мне найти экипаж, лошадь и людей. Нет, он ничего не говорил о лошади, наверное, он собирается достать ее сам, но…

– Лошадь и экипаж для сэра Бруно? – в голосе лорда Винчестера вновь прозвучало изумление.

– Извините! – воскликнула я. – Я начала с середины рассказа и все перепутала. Позвольте мне начать сначала, если у вас есть время выслушать меня, милорд.

– Эту историю я должен выслушать независимо от того, есть у меня время или нет, – ответил он, усмехаясь.

– Боюсь, что она не настолько интересна, как могло показаться, – сказала я. – Просто король приказал сэру Бруно отвезти некое послание на север и дал свое позволение на то, чтобы поехала и я…

– На север? Бруно везет… – Его голос от удивления звучал необычно звонко, но вдруг он спохватился и заговорил ниже. – Бруно везет послание в Шотландию?