— Миритесь, а то я уйду от вас! — Голос Энтони звенел. — Поцелуйтесь! Мама и папа Дугласа всегда целуются.

Ричард нерешительно обнял застывшую Кэрол и прикоснулся губами к ее солоноватой щеке. Она взглянула ему в глаза с такой беззащитностью и грустью, что он крепче прижал ее к себе, стремясь укрыть, защитить. Но от чего? От собственной ревности, от своего же гнева?

— Хорошо. — Энтони удовлетворенно кивнул. — А теперь давайте играть в догонялки. Чур, я вожу!

Еще секунду Ричард удерживал Кэрол, но мгновение близости прошло, и они отстранились, замыкаясь каждый в своей скорлупке, снова чужие и далекие.

— Папа, ну убегай же! — крикнул Энтони.

И Ричард со смехом побежал по мягкому песку, слыша за спиной дыхание сына. А Кэрол осталась стоять на берегу, с тоской глядя на две уменьшающиеся фигурки. Она уже начала сомневаться в успехе задуманного, настолько Ричард казался безразличным.

Но его поцелуй… Может быть, судьба все-таки подарит ей маленький шанс, последний? И ей удастся вернуть прежнего Ричарда, нежного и заботливого, страстного, теряющего голову от желания. Того Ричарда, который любил Кэрол…

Кэрол последний раз взглянула в зеркало и улыбнулась: все получилось просто чудесно. Алое платье сидело на ней идеально, остроносые туфельки на высоком каблуке подчеркивали стройность ног. Кэрол сделала легкий, едва заметный макияж: бежевые тени, светло-красная помада. Расчесала сияющие белокурые волосы и оставила их лежать на плечах изысканной шелковой волной, нанесла на длинные ногти алый лак…

За приготовлениями она провела два часа, но не считала это время потраченным впустую: ведь ей хотелось потрясти Ричарда, заставить его проявить свои чувства, влюбить в себя заново. Она верила, что сегодня ее день, что новое платье окажется тем волшебным талисманом, который поможет приманить удачу.

Ричард позвал Кэрол снизу, и она медленно спустилась по лестнице в гостиную. Увидев ее, он встал и тихонько вздохнул, ошеломленный красотой и изяществом этой женщины.

— Ты прекрасна! — прошептал он, не сдержавшись.

Она молча кивнула в знак благодарности и замерла на нижней ступеньке, словно ожидая чего-то. Ричард подошел, не отрывая от нее восхищенного взгляда, и протянул руку.

— Прошу, моя принцесса, карета подана.

Уже в машине, стараясь держаться подальше от Кэрол, он смущенно сказал:

— Я хотел попросить тебя… Понимаешь, Хафиз и Джоан уверены, что у нас все хорошо. — Он кашлянул, чтобы скрыть неловкость. — То есть, у нас действительно все хорошо, но…

— Да, просто замечательно, — с усмешкой вставила Кэрол. — Особенно если учесть, что мы спим на разных этажах и почти не общаемся.

— И я подумал, что не следует посвящать их в подробности нашей личной жизни. — Ричард сделал вид, что не услышал ее слов. — Хафиз и Джоан чувствуют себя немного виноватыми перед тобой. Мне бы не хотелось огорчать их…

— Не продолжай. — Кэрол отвернулась к темному окну. — Я постараюсь изобразить счастливую влюбленную женщину, буду нежно улыбаться тебе..: В общем, не волнуйся, твои друзья ни о чем не догадаются.

Ричард сжал кулаки, но сдержался и ничего не ответил. В молчании они доехали до ресторана. Шофер подвел машину к самому входу, выполненному в виде арки и ярко освещенному десятками миниатюрных фонариков.

Метрдотель с поклоном провел их к столику у фонтана, где уже ждали Хафиз и Джоан.

— Здравствуйте, милая Кэрол! — Хафиз говорил с едва заметным акцентом, немного растягивая окончания слов. — Наконец-то я познакомлюсь с женщиной, о которой столько слышал. — Он поцеловал ей руку и окинул быстрым взглядом. — Да, вы обворожительны! Теперь я понимаю, почему Ричард думал о вас, не переставая, несколько лет.

— Ну-ну, хватит… — Ричард усадил улыбающуюся Кэрол. — Ты еще успеешь наговорить ей комплиментов.

— О, я бы с радостью только этим и занимался. — Хафиз на мгновение закрыл глаза и произнес что-то на гортанном тягучем, как мед, языке. — Не стану переводить, это слишком долго. Но я ужасно рад, что у вас все уладилось. По этому поводу мы выпьем шампанского!

Сначала Кэрол ощущала неловкость под любопытными взглядами посетителей ресторана, но скоро освоилась. Она замечала, что мужчины оглядываются на нее, а в глазах женщин мелькает зависть.

Джоан мягко накрыла ладонью ее пальцы.

— Надеюсь, вы больше не сердитесь на меня?

— Нет, что вы! — воскликнула Кэрол. — Просто я ничего не знала и вообразила…

— Да, я понимаю. Хафиз и Ричард иногда ведут себя, как мальчишки: они оба обожают все таинственное, и иногда их желание устроить неожиданный сюрприз оборачивается неприятностями.

Кэрол взяла протянутый официантом хрустальный бокал и отпила ледяного шампанского. Она начинала получать удовольствие от этого ужина и с удивлением поняла, что и Хафиз, и Джоан очень ей симпатичны. По тому, как они смотрели друг на друга, было видно, что чувства, связывающие их, глубоки. Кэрол взгрустнулось, но мимолетная тень, упавшая на сердце, быстро развеялась.

Хафиз и Ричард рассказывали о своих многочисленных приключениях, блестя глазами и смеясь. Воспоминания о проведенном вместе времени доставляли молодым людям огромную радость, и они даже начали строить планы о совместном путешествии в какую-нибудь экзотическую страну.

В самый разгар ужина, когда была принесена очередная бутылка шампанского, Хафиз вдруг встал с серьезным видом и попросил минуту тишины.

— Я счастлив, друзья мои, как никогда. Но у меня есть заветное желание, которое может исполнить только одна женщина. Если согласится стать моей женой. — Он достал из кармана пиджака маленький бархатный футляр и, открыв его, протянул на ладони Джоан. — Ты согласна, любимая?

— Да! — Она достала тонкое золотое кольцо, сверкнувшее на свету великолепным бриллиантом. — Какая прелесть! Спасибо, милый!

— Поздравляю, друзья. — Ричард с искренней радостью поцеловал обоих, потом наполнил бокалы и торжественно объявил. — За вас! Как это прекрасно, когда сбываются мечты.

— Да, — задумчиво откликнулась Кэрол, у которой от этой пронзительной сцены холодок прошел по коже. — Но почему-то это происходит так редко…

Ужин продолжался, и когда они перешли к десерту, на небольшой сцене заиграл оркестр: фортепьяно, контрабас и саксофон. Ричард вслушался в грустную мелодию и склонился к Кэрол.

— Ты помнишь? — спросил он звенящим голосом. — Можно тебя пригласить?

Она встала, несмело взглянув ему в глаза, и с наслаждением ощутила прикосновение сильных рук. Эта музыка, возвращавшая их в прошлое, в их первый чудесный вечер, сияющие лица Хафиза и Джоан, полумрак зала — все это создавало особую атмосферу, и ледяная стена, которой они отгораживались друг от друга столько времени, казалось, рухнула…

В машине Кэрол зябко повела плечами: ночи все еще были холодными.

— Ты замерзла? — с тревогой спросил Ричард. — Если позволишь, я обниму тебя…

Она придвинулась и прижалась к нему, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло. Голова немного кружилась, а равномерное покачивание машины навевало сладкую дрему. Ричард коснулся губами ее волос, вдыхая знакомый запах, и, не в силах сдержаться, поцеловал Кэрол в дрогнувшие веки.

Они ничего не говорили, но оба с нетерпением ожидали, когда из темноты покажется россыпь золотистых огней Сент-Джаста.

Оказавшись дома, даже не включив свет, Ричард подхватил Кэрол на руки и понес в свой кабинет. Они молчали, боясь, что неосторожным словом разрушат вернувшуюся нежность. И в ночной тишине было слышно только их дыхание и шелест снимаемой одежды.

Когда Ричард увидел белеющее в темноте обнаженное тело Кэрол, его охватило нестерпимое желание. И он не мог понять, как сумел так долго жить без него, как не сошел с ума… Ее чувственные губы скользили по коже Ричарда, пальцы ласкали его страстно и томительно, даря наслаждение.

Он на секунду подумал, что невозможно после всего, что произошло, возобновлять их отношения, но Кэрол была так нежна… Она склонилась над его обнаженным телом, покрывая жаркими поцелуями, проводя горячей ладонью по груди, по впалому животу, обводя ямку пупка, и под ее чуткой рукой страсть Ричарда накалялась, опаляя обоих.